Отправлено: 19.04.16 09:53. Заголовок: Гены или ангел-хранитель.

Фандом: Трилогия " Мушкетеров"
Размер: Пока: миди
Жанр: драма
Статус : в процессе

Предварительно намечался целый роман, но пока - только первая часть. Что-то не идет дальше. Пока выложу все, что сделала и как есть. Может, ваши замечания и советы подтолкнут мое обленившееся вдохновение.
В общем, пока нет стройности в содержании, но я все равно выкладываю на ваш суд.

 Отправлено: 05.05.16 01:37. Заголовок: Rina пишет: И я уве..

Rina пишет:

цитата:

И я уверена, что Атос был бы счастлив, прочитай он такое письмо...

У меня нет причин вам не доверять
Rina пишет:

цитата:

Хе, хе, юношеский максимализм

Есть и такое) не буду спорить) Прочитав ваше сообщение, я подумала, что вы правы, потому что смотрите глубже... и я согласилась с вами. Но в тот момент, когда я читала текст, родились именно эти максималистские и эгоистические мысли (как же, опять Атосу достается за все отдуваться, бедный Атос)).

 Отправлено: 05.05.16 11:14. Заголовок: Атосу всегда приходи..

Атосу всегда приходилось отдуваться: наверное потому, что он считал себя в ответе за всех.
Если бы вы знали, как просто с малыми детьми и какой кошмар могут тебе устроить именно взрослые дети, которые никак не могут понять, что пора жить и отвечать за себя самостоятельно во всем, помня при этом, что принятые решения приняты не в безвоздушном пространстве и влияют и на близких.

 Отправлено: 06.05.16 22:18. Заголовок: Весть о смерти мар..

Весть о смерти маркиза Лавальер долетела до поместья Атоса за считанные минуты: между замками едва ли было четверть лье. Собственно, произошло то, чего можно было ожидать давным-давно. Хорошо, маркиз хоть дождался рождения дочери и мог закрыть глаза успокоенным: их брак с Летицией увенчался, вопреки злословию, законным ребенком.
Последние годы маркиз пил и играл, успешно спуская наследство жены. Его женитьба была последним средством удержаться на плаву. Атос появился в этих краях как раз к тому моменту, когда маркиз де Лавальер пребывал в меланхолии от очередного проигрыша. Соседи они оказались столь близкие, что, даже будучи не в очень трезвом состоянии, без труда могли добраться домой и без помощи слуг. Какое-то время они успешно пьянствовали на пару, потом это графу де Ла Фер прискучило: маркиз не отличался ни умом, ни терпением. В один из дней, придя в себя после бурной ночи, и не в силах открыть глаза, Атос внезапно понял, что подобным образом своих проблем не решит. Во всяком случае, с помощью Лавальера. События благоприятствовали успешному расставанию собутыльников, так никогда и не ставших друзьями. Лавальер занялся поисками невесты, а граф де Ла Фер затворился в своем замке, пока приезд Арамиса не выдернул его из полусна-полу бдения. Через год Атосу уже было не до соседа, все мысли были только о сыне и новость, что маркиз де Лавальер, наконец-то, дал покой себе и жене, прошла мимо его сознания.
Время теперь не ползло - летело, и граф, всецело занятый проблемами с сыном, очень удивился, когда получил приглашение на свадьбу. Покрутив в руках письмо, он решил при случае прояснить ситуацию у герцога де Барбье, много лет бывшего в дружеских отношениях с Лавальерами. То, что он узнал от герцога не удивило, но и не вызвало интереса у графа. Его больше волновало, как бы обойти стороной эту свадьбу, но оказалось, что на него весьма рассчитывает сам жених. А им оказался господин де Сен-Реми, старый его знакомый из прислуги герцога Орлеанского. Человек неглупый, добрый и покладистый, он давно с сочувствием поглядывал на Летицию де Лавальер. Бедная вдова с младенцем на руках была совсем не безразлична вдовцу де Сен-Реми. Он все чаще наезжал в замок Лавальер, и сумел утешить мадам маркизу. И, едва срок траура подошел к концу, решено было сыграть скромную свадьбу. К тому же, невеста была уже в тягости.
Поскольку сами герцоги Орлеанские обещали почтить это событие, жених и невеста очень тщательно подбирали гостей. О чем говорить! Только знатность рода и уважение соседей могли стать пропуском на это бракосочетание. Бедный граф де Ла Фер - ему пришлось в течении нескольких часов терпеть соседство людей, с которыми ему не всегда хотелось и раскланиваться. К тому же Атос от всей души презирал Гастона, брата короля. Неприязнь, надо сказать, была взаимной, но хорошее воспитание не позволяло его проявлять открыто. Когда же, наконец, мучение закончилось, Атос дал себе слово, что и шага не сделает, чтобы переступить порог дома мадам де Сен-Реми. Жизнь заставила его изменить этой клятве. И причиной был его сын, Рауль де Бражелон, как относительно недавно стали называть мальчика.
Луизе де Лавальер было года три-четыре, когда виконт впервые увидел ее на прогулке с няней Марселиной и был поражен ангельской красотой девочки. С этого дня для Рауля больше не существовали другие девочки, а их крутилось в доме де Сен-Реми немало. Тут была и смешливая, всегда в прекрасном расположении духа, Ора де Монтале, которая была на пару лет старше Луизы, и маленькая младшая сводная сестра Лавальер - Аглая де Сен-Реми, и дети от первого брака самого де Сен-Реми. Но Рауль видел только Луизу, и только ей доставались его внимание и его покровительство.
Между тем, подрастая, Аглая все больше посматривала в сторону виконта де Бражелона. Когда к ним приезжали в гости граф де Ла Фер с сыном, Луиза всегда скромно ждала, пока мальчик сам подойдет к ней. Аглая, пользуясь своим правом младшей, вылетала им навстречу, приседала в реверансе перед графом и, схватив за руку Рауля, тащила его посмотреть свои новые игрушки или посаженные лично ею цветы. Виконт стоически терпел этот натиск, потом вежливо провожал девочку к няньке и получал свободу. Так продолжалось до того дня, как Луиза вывихнула ногу, побежав навстречу Бражелону. Закусив губу, Аглая наблюдала, как Рауль, соскочив с коня, на руках вынес Луизу из кареты, а потом, не доверяя никому, отнес в дом. Сразу поднялась суматоха, послали за доктором, слуги охали, качали головой и причитали, а девочка не могла понять, почему все в таком отчаянии. Наконец, пришла няня Марселина и с некоей торжественностью объявила, что вывих у Луизы не останется без последствий, и она на всю жизнь может остаться хромой.
- Ну, и что с того, что она будет хромоножка?- не поняла, в чем трагедия, Аглая.
- Ну, как же вы не понимаете, мадемуазель?- поразилась в свою очередь Марселина.- Ведь тогда нашу Луизу никто не захочет взять замуж,- назидательным тоном изрекла няня.
- И Рауль де Бражелон не захочет тоже?- девочка смотрела прямо в рот няньке, словно от ответа той решался вопрос ее будущей жизни.
- И господину виконту тоже не нужна будет хромоножка. Господин граф де Ла Фер никогда не позволит сыну жениться на некрасивой и небогатой девушке.
- Значит, Рауль сможет жениться на мне,- уверенно заявила девчушка, не замечая, что у няни Марселины от такого заявления едва челюсть не отвисла.- Я постараюсь быть и красивой и богатой.
И, кивнув своему отражению в зеркале напротив, проказница отправилась удостовериться, что сестрица Луиза больше не будет ей соперницей.
Очень скоро и взрослые обратили внимание, что Аглая стала вести себя как нареченная Рауля де Бражелона. Сначала над ней посмеивались: Рауль был в армии, но регулярно писал Луизе, приписывая в конце, что он с почтением кланяется господам де Сен-Реми и целует ручку мадемуазель Аглае. Аглая требовала, чтобы сводная сестра читала ей полные почтения письма юного солдата, и пару писем даже умудрилась утащить у Луизы себе в шкатулку. Луиза потери даже не заметила, все письма она давала сначала прочитать матери, а только потом ознакамливалась с ними сама. К тому же, у нее теперь было достаточно дел: ей наняли учителей, она много занималась рукоделием, и украдкой начала читать романы. Раз застав ее за таким чтением, Аглая пристроилась к ней, и теперь девочки все свободное время проводили за чтением книг, которые они таскали из библиотеки герцогини Орлеанской. Старая герцогиня не без удовольствия встречала девочек, поощряла их занятия и обещала, что, как только они еще немного подрастут, обязательно заберет их в свою свиту.
Виконт де Бражелон изредка приезжал в отпуск, но большую часть времени проводил в армии. Когда девочки вошли в пору невест на выданье, визиты Рауля в те редкие дни, что он проводил у отца, и вовсе почти прекратились. Аглая мучилась, переживала, поражалась, как может Луиза безропотно переносить такую долгую разлуку, но на все у Лавальер был один ответ: " Когда родители не велят, надо им повиноваться.
- Знаешь, ты - невеста Рауля, вот и повинуйся!- в сердцах заявила Аглая.- Мне слушаться незачем: меня никто не считает нареченной виконта, вот я и могу его видеть, если пожелаю.
- Делай, как знаешь,- пожала плечами Луиза.- А я не пойду против воли моих родителей. К тому же и господин де Ла Фер не хочет, чтобы мы виделись с Раулем без его ведома.
- Я не понимаю, к чему эти строгости!
- Граф не хочет, чтобы меня компрометировали визиты господина Бражелона.
- Граф де Ла Фер считает, что ты не достойна его сына!- вырвалось у Аглаи.
- Пусть так,- опустила голову Луиза.- Я подчиняюсь воли тех, кто старше и опытнее меня.
- Ты просто не любишь Рауля де Бражелона,- хмуро пробормотала Аглая,- и, не дожидаясь ответа сестры, выскочила из комнаты.

 Отправлено: 07.05.16 12:08. Заголовок: Stella пишет: Луи..

Stella пишет:

цитата:

Луиза потери даже не заметила

Грустно, но зачастую так и бывает.

 Отправлено: 07.05.16 12:13. Заголовок: Rina пишет: Дети - э..

Rina пишет:

цитата:

Дети - это счастье. Вернее даже не так... дети - это продолжение нас. Это то, ради чего по сути все затеивается в нашей жизни. Об этом можно бесконечно спорить, но со временем и Вы это поймете. Дети, в общем и целом, это и есть наше бессмертие. И я уверена, что Атос был бы счастлив, прочитай он такое письмо...

В целом это, конечно, бесспорно. Однако говорить о счастье Атоса я бы не стала (чересчур сильно звучит, по-моему). То, что подобное письмо принесло бы графу утешение, облегчение - да, но как может быть счастлив отец, не зная, жив ли ЕГО СЫН...
И я имела в виду несколько иное, чем проблема пеленок (мне показалось, Камила тоже): если любовь к отцу не смогла удержать Рауля от шага за черту, то что будет, если добавить сюда еще ответственность за ребенка, даже "вынеся за скобки" его мать?.. Искать смерти при таком раскладе как-то... не очень...
Может, в мире Стеллы для Бражелона все будет не так безысходно? .. Впрочем, смерть косит и тех, кто не призывает ее...

 Отправлено: 07.05.16 18:28. Заголовок: Год прошел с тех по..

Год прошел с тех пор, как Рауль не был дома. Письма его к Луизе покоились у ее закадычной подруги, Оры де Монтале. Последние годы Аглая и Луиза как-то отдалились друг от друга. Луиза пребывала в мечтах, грезила о прекрасном принце, но даже Ора с уверенностью не могла бы сказать, что грезила молодая девушка о Бражелоне.
Аглая, которой начали подыскивать жениха, заявила родителям, что замуж не хочет, останется свободной и незамужней, а если ее будут принуждать к браку, уйдет в монастырь. У нее было небольшое наследство, и Аглая надеялась, что его хватит на вступительный взнос.
В тот день, когда к герцогу Орлеанскому прибыл курьер от принца Конде, Аглая была в замке у герцога. В окно, выходившее на внутренний двор, она увидела молодого офицера, и прежде, чем толком успела разглядеть его, поняла сердцем, кто этот юноша. В тот день они так и не встретились, хотя Рауль остался на день в отчем доме. Граф не отпустил сына ни на час, всецело посвятив ему и свой день. А потом в Блуасском замке появился король.
Людовик не поразил воображение Аглаи так, как это произошло с Луизой. И очень скоро старшая сестра укатила в Париж, где ее ждала сомнительная слава, и судьба королевской наложницы. Аглая ждала, сама не зная чего. Вести о позоре или об успехе сестры ( смотря кто, как считал), регулярно долетали до Блуа. Аглаю держали едва ли не под замком, но умная и находчивая девушка находила способы уходить от родительского надзора. Леса Шаверни стали ее излюбленным местом прогулок, и судьбе было угодно, чтобы именно там повстречала она несчастного изгнанника.
Конь ступал по траве, самостоятельно выбирая где свернуть, а где идти прямо. Его больше интересовали окрестные кусты, а всадник, бросив поводья ему на шею, словно позабыл, что это ему положено избирать путь. Он ссутулился в седле, словно старик, лицо совсем скрывали широкополая шляпа, которая совсем уже вышла из моды, и длинные волнистые волосы, которые постоянно бросал ему на бледные щеки легкий ветерок. Всадник не отводил их и разглядеть, какое у него выражение лица было невозможно. Лошадь ступала бесшумно по густой траве, только изредка всхрапывая и, когда она тянулась губами за очередным листиком или травинкой, ее сбруя тихонько позвякивала.
Всадник так ушел в себя, что не заметил девушки рядом с лошадью. Зато та, увидев человека рядом, остановилась.
- Сударь, вы заблудились?- звонкий девичий голосок заставил всадника вздрогнуть, и он поднял голову.
- Господин Рауль!- тихо ахнула девушка, глядя округлившимися глазами на всадника.- Вы ли это?
Бражелон с трудом превозмог свою отрешенность.
- Мадемуазель Аглая! Простите, но я так задумался, что не заметил вас на дороге. Вы так далеко от дома и одна!
- Я не боюсь. Наши места безопасны по-прежнему,- улыбнулась мадемуазель де Сен-Реми.- А теперь, когда вы рядом, мне совсем нечего бояться.
Рауль ничего не ответил, а только грустно улыбнулся. Аглаю поразила его улыбка, полная горечи. Рауль как-то постарел, в углах губ залегли горькие складки, между бровей появилась глубокая морщина, как у людей, которые постоянно хмурятся и всегда чем-то недовольны. Он как-то весь поблек, утратил свою осанку и гордый взгляд.
- Что с вами?- непроизвольно сорвался у нее с губ бестактный вопрос.- Вы здесь в отпуске? Бог мой, вы не больны ли?
- Болен? Да, пожалуй, это самое верное определение того, что со мной происходило и происходит,- со странной язвительностью ответил виконт.- И вам должна быть известна причина моей болезни!
- О чем вы, Рауль?- не поняла Аглая.
- О моем позоре! О том, что известно уже не только всему двору, но и половине Франции.
- Дорогой виконт, я не интересуюсь двором, я не интересуюсь королем, я не знаю, что известно половине Франции. Я живу только книгами, прогулками и мечтами.
- Вас не волнует судьба вашей сестры?- поразился Бражелон.
- Моя сестра сама выбрала свою судьбу, господин Рауль. Мне очень жаль, что вы всю жизнь видели только ее.
- Я однолюб, мадемуазель.- Наконец сообразив, что вести беседу, находясь в седле, когда дама стоит, неприлично, Рауль соскочил с коня и, мгновение поколебавшись, предложил руку молодой девушке.- Простите меня, я стал плохо соображать.
- Давайте посидим где-нибудь на полянке,- предложила Аглая.- Погода прекрасна, меня до обеда никто не хватится, да и вы, похоже, никуда не спешите.- Про себя она подумала, что Раулю, кажется, абсолютно все равно: посидят они на полянке в тени дерева или поедет он дальше один.
Полянка нашлась очень быстро: оба прекрасно знали этот лес; Рауль привязал коня и, расстелив свой плащ, усадил Аглаю на поваленный ствол дерева. Сам он устроился рядом с таким отсутствующим выражением лица, что мадемуазель де Сен-Реми стало не по себе. Виконт никак не мог заставить себя вернуться в реальный мир из того мира самоистязания, в который себя погружал, как только оставался в одиночестве.
- Как поживает ваш батюшка? Я давно его не видела,- спросила Аглая, чтобы хоть как-то начать разговор. Она тоже пребывала в расстроенных чувствах: ей страстно хотелось увидеть Рауля, но он был неуловим и тут неожиданная встреча внесла сумбур в ее душу: она никак не ожидала, что измена Луизы окажется для него таким тяжелым ударом.
- Благодарю, граф здоров, божьей милостью, хотя я и причиняю ему много хлопот,- глухо ответил Рауль.
- Рауль,.. - она очень осторожно, как раненому, провела рукой по его плечу, отчего он сильно вздрогнул.- Рауль, я не хочу сказать ничего дурного о своей сводной сестре, но, боюсь, настанет день, когда она горько пожалеет о своем выборе!
- Никогда!- Рауль неожиданно вскочил на ноги,- никогда, мадемуазель! Она всю свою жизнь ждала чуда, не видя его рядом, потому что я считал и считаю, что наша с ней любовь... простите, я сказал глупость. Любовь была только с моей стороны. Я не сумел разгадать, что с ее стороны была только привычка, привычка к моему поклонению. Я не сумел увидеть, что ваша сестра смотрит наверх, ожидая ниспослания сказочной любви, любви бога. Что же, я наказан. Я видел вашу сестру, Аглая,- он сам не заметил, что назвал по-имени не знакомую девчушку, а юную даму. Она от этого залилась румянцем, и он опять этого не заметил.- Я видел мадемуазель Лавальер перед отъездом из Парижа. У нее хватило смелости, или наглости, прийти просить прощения.
- И вы простили ее?- воскликнула Аглая с негодованием, выдавая невольно свои чувства.
- Нет, я не смог,- ответил виконт потухшим голосом.- Я все еще люблю ее.

 Отправлено: 08.05.16 14:47. Заголовок: Стелла, можно пожела..

Стелла, можно пожелание?.. - Хотелось бы более подробно показанную Аглаю. Сначала ее отношение к Раулю показалось мне капризом избалованной девчонки, а теперь думается, что дело тут серьезнее...

 Отправлено: 08.05.16 18:07. Заголовок: Будет подробнее. :s..

Будет подробнее.

 Отправлено: 09.05.16 12:30. Заголовок: stella, присоединяюс..

stella, присоединяюсь к Grand-mere! И мне, пожалуйста, Аглаю. Что-то в ней есть такое... почти правильное)

 Отправлено: 09.05.16 13:41. Заголовок: Аглая, кажется, прав..

Аглая, кажется, правильная. Вот за Рауля вы с меня шкуру спустите)))))

 Отправлено: 09.05.16 16:39. Заголовок: А Вы не давайте лишн..

А Вы не давайте лишних "козырей на руки" тем, кто утверждает, что якобы "граф де Ла Фер недовоспитал сына".

 Отправлено: 09.05.16 17:50. Заголовок: Перестарался, скорее..

Перестарался, скорее))))

 Отправлено: 09.05.16 18:15. Заголовок: С Раулем было плох..

С Раулем было плохо: это видели не только его отец и домочадцы: это бросалось в глаза даже незнакомым людям. Отрешенный вид, пустой взгляд, лихорадочная смена настроений, искусанные губы: все это так не похоже было на всегда уравновешенного, всегда в ровном расположении духа, виконта де Бражелона, что знакомые начали сторониться его. Впрочем, только этого и добивался Рауль: никаких встреч, знакомств, никаких контактов с внешним миром.
Аглая изучила все места, где он бывал, убегая из дому. Несколько раз она, словно случайно, оказывалась на его пути, и виконт мрачно радовался: с Аглаей он мог говорить о Луизе - она не препятствовала его душевным излияниям, с мудростью опытной женщины направляя сумбурную речь Бражелона по только ей ведомому пути. О том, что молодые люди видятся, не ведала ни одна живая душа. Атос, после очередной "душеспасительной" беседы только вздыхал, когда сын срывался с места, Гримо качал головой, и трудно было понять, кого он не одобряет больше: графа, красноречиво убеждавшего сына, что все пройдет или самого виконта, так опрометчиво расходовавшего силы отца и свои собственные. Никто никогда не смел пойти за Раулем, и никто не знал о встречах в лесу. Небольшой грот, устроенный у ручья еще во времена Франциска Первого, очень способствовал таким встречам. О гроте мало кто знал, а кто помнил, тому уже было сложно добраться туда без лошадей. Охота редко проводилась в этом уголке леса, и никто не тревожил молодых людей. Спустя месяц Рауль понял, что он и дня не может прожить без того, чтобы сидя у шепчущего свою бесконечную историю ручья, не рассказывать Аглае день за днем историю своей любви.
В тот день он так увлекся своими воспоминаниями, что не заметил, как Аглая встала и неслышно приблизилась к нему со спины. Нежная, надушенная ладошка неожиданно легла ему на губы, заставив замолчать.
- Луиза, Луиза, всегда только одна Луиза,- зазвучал над ухом задыхающийся голос.- А кроме Луизы была еще и я, Рауль. Я никого не видела кроме вас, вы были для меня самым прекрасным рыцарем. Я возмущалась, почему Луиза так холодна с вами, я не понимала, как можно без трепета слышать ваш голос. Боже мой, Рауль, неужели вы так и не поняли, что я все эти годы любила вас. Любила без всякой надежды на взаимность. Господи, какие банальности я говорю,- она сжала горящие от стыда щеки ледяными руками.
Рауль встал, но прежде чем он успел как-то среагировать на признание, Аглая обвила его шею руками и наградила его страстным поцелуем, что совсем не соответствовало его представлению о робкой и добропорядочной девушке. Но отстранить ее он не смог. Трудно сказать, что сыграло свою роль: его ли обида на весь мир, долгое ли воздержание, ее ли страстность и неожиданная доступность, но оба потеряли голову. Неизбежность происходящего показалась им естественным завершением многолетней истории. И, когда, наконец, все закончилось, оба еще долго лежали, не решаясь сказать хоть слово.
Рауль очнулся первым.
- Я сегодня же переговорю с отцом,- сказал он.- А завтра я повидаюсь с вашими родителями, мадемуазель.
- Не надо,- она села, медленно оправляя подол платья.- Ни с кем ни о чем не надо говорить, милый мой. Я не хочу брак такой ценой. Я люблю вас, но вы меня не любите.
- Сейчас не о любви идет речь, Аглая, речь идет о вашей чести.
- Я запрещаю вам говорить о женитьбе, Рауль де Бражелон,- твердо произнесла мадемуазель де Сен-Реми.- Я запрещаю вам думать об ответственности за случившееся. Я хотела этого, я сделала все, чтобы получить вас. Можете считать меня падшей женщиной, это будет не далеко от действительности, виконт. Более того, я хочу продолжения этой связи. Я хочу, чтобы от меня, как вашей любовницы, вы получили все, что не смогла вам дать моя сестра. Я хочу, чтобы вы, если не душой, так телом, были моим. И только тогда, когда вы, человек честный, сможете мне сказать: "Я люблю вас, как женщину, Аглая. Я хочу, чтобы вы стали моей спутницей, другом, помощницей, матерью моих детей: только тогда вы будете говорить с господином графом, и, если он даст свое согласие - с моими родителями. Только тогда, но не раньше. Так будет правильно и честно по отношению ко мне.
Рауль молчал: гнетущее чувство, что он совершил преступление, взяв то, что ему так прямо и открыто предложили, сковало его. Пусть Аглая запретила ему просить ее руки, но он же не мальчишка, чтобы не понимать, что совершил подлость, а за нее надо отвечать."Отец никогда бы так не поступил!"- привычно пронеслось в голове: так привык он соотносить свои поступки с оценкой графа. И от этой мысли ему стало совсем плохо.
- Если вы не сумеете измениться по отношению ко мне, я пойму,- тихо произнесла Аглая.- Я только не могу понять одного: чем же Луиза лучше меня? Она красивее, умнее, талантливее, она всегда была откровенна с вами? Ответьте же мне, Рауль! Меня этот вопрос мучает с самого детства.
- Я полюбил ее такой, какой она была. Я не задумывался над ее отношением ко мне, я принял все таким, как есть. Она была для меня святой.
- Вы хоть раз обняли, поцеловали ее, Рауль?
- Ни разу!
- Тогда не вините ее ни в чем! Вы ее обожали на расстоянии, даже не думая, что ей этого недостаточно. Вы сами виноваты, виконт!- воскликнула Аглая в сердцах.- Я, хотя бы, знаю цену, которую платит женщина за любовь.
- Я искуплю свою вину, клянусь вам!- Рауль готов был провалиться сквозь землю, эти слова Аглаи прозвучали для него обвинительным приговором.
- Послушайте, виконт, но ведь я ни в чем не виню вас!
- Я старше вас, я опытнее, я мужчина. Я поддался соблазну...
- Перестаньте плакаться, Рауль!- остановила его мадемуазель де Сен-Реми.- Я ни о чем не жалею, и я не хочу вас видеть в роли униженного поклонника. Более того, я назначаю вам новое свидание здесь же, в это же время. Буду ждать вас послезавтра. Надеюсь, вы не струсите.
- Аглая, зачем вы стараетесь выглядеть хуже, чем вы есть на самом деле?- попытался ее образумить Рауль.
- Вы трусите, виконт?
- Зачем вы все это делаете?
- Чтобы вы не чувствовали себя таким подлецом,- усмехнулась она.- Чтобы поняли наконец, что это у меня не прихоть вздорной девицы. Я люблю вас и я хочу быть с вами. Моя непутевая сестрица, когда захотела любви короля, была еще смелее, чем я сейчас. Может, я мечтаю о ребенке от вас, Рауль, если вы не захотите быть со мной.
- Вы сошли с ума,- пробормотал смущенный, совершенно сбитый с толку, Рауль.
- Любовь - это всегда сумасшествие.
- Вы пожалеете об этом.
- Никогда! Разве исполнение мечты достойно сожаления?

Они встречались еще несколько раз. Бражелон ненавидел себя за то, что шел навстречу желаниям Аглаи, каждый раз пытался вымолить у нее разрешение на просьбу у родителей ее руки, но молодая женщина твердо стояла на своем: она хочет ребенка от Рауля, но не хочет пока брака. Она словно прозревала что-то в будущем, упорно отказывая Бражелону."Если такое случится",- думал про себя виконт,- "я не стану больше откладывать, поговорю с отцом." Он, почему-то, был уверен, что Атос обрадуется. Если бы он догадывался, какие ассоциации могла вызвать у графа такая новость, он бы крепко призадумался. Когда-то отец, в порыве гнева, сказал ему:"Ты не показал себя сыном, так покажи, что ты мужчина!" И в этой короткой фразе услышал тогда Рауль и боль, и уязвленное самолюбие вельможи, и скрытое разочарование, и страх, что любимый сын не вполне соответствует возлагаемым надеждам. Стало ли Раулю обидно? Скорее страшно: он привык соответствовать возлагаемым надеждам графа, чувство ответственности никогда не покидало его. Ответственности за ту роль, которую хотел возложить на него граф де Ла Фер, сделав его наследником рода. Что теперь мог бы сказать ему отец, после того, как он опять оступился? Он не был послушным сыном... вернее, не захотел идти по пути, избранном отцом. Теперь он понимал, что если бы послушался графа, не было бы всех горестей сегодняшнего дня. Он продолжал бы свою карьеру, граф не стал бы опальным вельможей, Луиза... ее судьба не была бы переплетена так тесно с его, а то, что случилось у них с Аглаей - это бы просто не смогло произойти.
Если бы можно было все предусмотреть заранее, люди бы не совершали ошибок. У Рауля зрела уверенность: все, что происходит, это только начало скорбного пути, на который он ступил уже, но на который он обязан не допустить тех, кого любит, и о ком обязан заботится.
Герцог де Бофор приехал в самый неподходящий момент. И Рауль, под влиянием расставания с Арамисом и Портосом, обуреваемый мрачными предчувствиями и чувством вины, совершил непоправимое: дал слово принцу.Что бы не произошло теперь, он обязан был отправиться с ним в Джиджелли. А там оставалось ему только уповать на Бога.
Аглая сообщила ему о своей беременности за день до его отъезда в армию. Говорить о браке она считала преждевременным.
- Вы должны думать только о возвращении, Рауль. Вас здесь будут ждать многие, не сомневайтесь. А когда вы вернетесь, мы поговорим о свадьбе, если вы по-прежнему этого будете желать. Если компания затянется, мы будем ждать вас вдвоем с малышом.
Расставаясь с Бражелоном, Аглая не уронила ни одной слезинки: только пожирала его глазами, не могла наглядеться.
По дороге на Антиб Рауль мучительно раздумывал, рассказать ли все отцу, но так и не решился. Возложенные на него обязанности, встреча с д'Артаньяном, расставание с отцом, повергли юношу не просто в печаль: он понял, что вел себя, как эгоист, но что-либо изменить был уже не в силах. Пуля все же нашла его и даже не одна. За день до смерти Рауль написал отцу письмо, в котором рассказал о ребенке. Письмо пришло на следующий день после похорон отца и сына, но его уже никто не стал читать. Так оно и пролежало вместе с соболезнованиями в ящике бюро, пока его не нашел потомок виконта.

Судьба Аглаи была такой же, как у тысяч женщин, родивших вне брака. Позор семьи, в которой две дочери рожали детей, не будучи повенчаны, в конце-концов, укрыли монастырские стены. Но пока она ждала своего любимого, страшась и надеясь.
Весть о гибели Рауля она приняла опять же без слез и истерик. На похороны не пошла: сказала, что не хочет помнить его мертвым, а приличия ее не волнуют. Когда все уехали в Бражелон, встала, собрала все, что было у нее ценного и ушла, оставив краткую записку.
"Я - не венчанная жена и вдова виконта де Бражелона, жду от него ребенка. Когда рожу, передам вам все документы младенца. Меня не ищите: если все сложится правильно, сама вам сообщу. Простите меня, что причинила вам столько горя и беспокойства, но иначе поступить я не могла. Не думайте плохо о господине Рауле: во всем виновата я.
Аглая"

 Отправлено: 10.05.16 11:14. Заголовок: Господина де С..

Господина де Сен-Реми едва не хватил удар. Добряк, в отличие от жены, давно подозревал, что Аглая смотрит на виконта де Бражелон глазами влюбленной женщины, корил себя, что оставил без внимания увлечение дочери. Они думали о Луизе, а, между тем, у них под носом младшая дочь избрала не менее пагубный путь. Впрочем, то, что выбрала себе Луиза, уже можно было рассматривать и как славу семьи. Многие семьи и познатней сочли бы честью, если бы их дочь стала любовницей короля. Все это лучше, чем стать вдовой погибшего в Африке офицера.
Замок Бражелон стоял пустой и суровый. Гримо распустил всех слуг: остались только те, кто прожил в нем, как и он, со дня приезда Атоса: старуха Жоржетта, еще пытавшаяся что-то готовить, и старик Шарло. Оливен покинул Бражелон сразу после похорон: на его долю пришлась кругленькая сумма, он прикупил неподалеку от Лиона дом с садом, и стал разводить шелковичных червей. Говорят, он быстро разбогател. Базен не смог пережить крах карьеры своего господина: старика разбил паралич и он скончался прежде, чем Арамис сумел выбить для него разрешение на жительство в Испании. Гримо большую часть времени проводил у часовни, рядом с которой покоились его хозяева. Это была его семья и если бы кто-то увидел его там, он бы удивился: Гримо умел улыбаться светло и ласково. С такой улыбкой на иссушенных временем губах его и нашли деревенские ребятишки. Похоронили его на том же участке, что и господ, только чуть в стороне.

 Отправлено: 10.05.16 11:52. Заголовок: Grand-mere пишет: В..

Grand-mere пишет:

цитата:

В целом это, конечно, бесспорно. Однако говорить о счастье Атоса я бы не стала (чересчур сильно звучит, по-моему). То, что подобное письмо принесло бы графу утешение, облегчение - да, но как может быть счастлив отец, не зная, жив ли ЕГО СЫН... И я имела в виду несколько иное, чем проблема пеленок (мне показалось, Камила тоже): если любовь к отцу не смогла удержать Рауля от шага за черту, то что будет, если добавить сюда еще ответственность за ребенка, даже "вынеся за скобки" его мать?.. Искать смерти при таком раскладе как-то... не очень... Может, в мире Стеллы для Бражелона все будет не так безысходно? .. Впрочем, смерть косит и тех, кто не призывает ее...

Знаете, почему я написала о том, что Атос был бы счастлив?

Попробую объяснить. В последние годы я оторвалась от мира Дюма двольно крепко и теперь возвращаюсь сюда только как в тихую гавань, чтобы отдохнуть душой. В связи с этим я перестала относиться к нашим героям, как каким-то эпическим безгрешным существам. Они стали для меня обычными людьми своей эпохи. Да, выдающимися, да удивительными, да, качества которых я уважаю и на чьих принципах я сама выросла. Однако ни Атос, ни Рауль не остались для меня "героями моего романа", о которых я вздыхала в 15 лет. Я очень четко, очень живо понимаю теперь, какие эмоции, какие чувства бурлили в этих людях, что они переживали. Настолько, насколько человек нашего времени на это способен.

Поэтому-то я и написала, что прочти Атос такое письмо, он был бы счастлив. При условии, что он бы уже знал о смерти своего сына. Получить сообщение от сына, который его покинул навсегда, что он оставил таки свое продолжение, пусть неузаконенное, пусть тайком, но оставил... это ли не утешение? И в таких ситуациях уже не думают о том, что правильно или неправильно совершил ушедший в мир иной человек.

 Отправлено: 10.05.16 12:52. Заголовок: Я постараюсь сделать..

Я постараюсь сделать так, чтобы все сложилось некиим образом... Запуталась Короче, чтобы у Атоса, проживи он еще немного, осталось бы чувство, что род не исчезнет бесследно.

 Отправлено: 10.05.16 14:09. Заголовок: Аглая родила в срок..

Аглая родила в срок: быстро, благополучно и довольно легко. Она все делала решительно и не колеблясь, и так же и рожала. Мальчика назвали, как и было задумано, Арманом. В свидетельстве о рождении отцом был записан Рауль-Огюст-Жюль виконт де Бражелон, матерью - Аглая-Лоранс де Сен-Реми. Родословная малыша должна была быть доказана графом де Ла Фер, но Атос так и не узнал о внуке. Но Рауль, думая о будущем, в последний перед отъездом день заверил у нотариуса, в тайне от отца, копии с родословного древа, своего свидетельства о рождении, и всех документов, хранившихся в шкатулке, которые могли в будущем восстановить в правах его наследника.
Аглая думала о дальнейшей судьбе сына. Она знала, что все титулы Рауля и графа были выморочны и вернулись в королевскую казну. И тогда она вспомнила о Луизе. Королевская любовница уже не была в таком фаворе, время ее "царствования" уходило в прошлое. Звезда Монтеспан разгоралась все ярче, и Луиза так и не решилась заступиться перед королем за сына виконта де Бражелон. Титулы и поместья ушли к герцогу Манчини. Ребенок Рауля и Аглаи остался нищим и безродным. Такого Аглая не могла допустить. И, собрав последние жалкие гроши, она взяла за руку сынишку и отправилась в Париж, к герцогу де Бофору, как раз готовившемуся в очередную экспедицию, из которой ему не суждено было вернуться.
Попасть к герцогу оказалось не сложно: бывший "король рынков" оставался таким же доступным и открытым принцем, каким был и во времена Фронды. Когда ему доложили, что у него просит аудиенции вдова виконта де Бражелон с сыном, герцог опешил: какая вдова, какой ребенок?! Рауль погиб из-за Лавальер! Потом, не смотря на свою забывчивость, Бофор вспомнил о письме, которое брат Сильван передал ему уже после смерти Бражелона: письмо нашлось, когда потом осматривали его одежду. Письмо это Бофор не отдал в руки убитому горем слуге виконта вместе с реляцией: он отправил его графу де Ла Фер лично, со своей корреспонденцией, считая, что это письмо, на самом деле, адресовано Лавальер, и граф сам впоследствии должен решить, отдать ли его королевской любовнице. Судьбе было угодно, чтобы им еще долго никто не интересовался.
Возникшая на пороге фигурка с ребенком, цепляющимся за подол платья, заставила герцога встать и, вопреки этикету, пойти ей навстречу, потому что столько достоинства и решительности было написано на лице молодой женщины, что куртуазность мужчины возобладала над правилами.
- Мне доложили о вас, сударыня, как о супруге господина де Бражелон. Это правда?- спросил он, предлагая женщине сесть.
- Да, Ваша светлость, совершеннейшая правда, хоть мы муж и жена перед Богом. И плод этой связи - мальчик, которого вы видите перед собой. Вы позволите объяснить вам, почему я испросила у вас аудиенции?
- Не только позволю: я буду настаивать на этом,- любезно разрешил принц.
- Я не стану вдаваться в то, как и почему оказался в Джиджелли мой супруг; вам это известно, думаю, даже лучше чем мне,- начала Аглая.- Я - сводная сестра герцогини де Лавальер, мое имя Аглая де Сен-Реми. Я знала господина де Бражелон с детства, мы росли вместе с ним и Луизой. Но он любил мою сестру... до той поры, пока не понял, что любовь была только с его стороны,- Аглая сознательно позволила себе несколько приукрасить действительность ради пользы дела.
- Вы хотите сказать, мадам, что... гм...- герцог де Бофор крякнул от неловкости.
- Да, когда господин виконт понял свою ошибку, он увидел, наконец, и меня!- гордо и спокойно объяснила Аглая.
- Зачем же было тогда уезжать?- принц ошарашенно уставился на молодую женщину.
- Мне трудно вам ответить на этот вопрос, но слово было дано и мой супруг уехал. Он обещал мне вернуться, и мы должны были пожениться. Он знал, что я уже ждала ребенка. Что произошло - того уже не изменить. Но смерть моего мужа пагубно отразилась на будущем нашего сына. Он лишен всех прав. Мне осталось только уповать на вас, Ваше светлость, потому что вы знали господина виконта и, надеюсь, любили его.
- Как сына, как родного сына любил,- пробормотал герцог де Бофор, краснея.- Я призывал его именем его отца, умоляя остановиться, не лезть в эту западню, но он не смог справиться с конем.
- Вы действительно думаете, что виконт не мог справиться со своим конем?- спросила Аглая, глядя в глаза Бофору, который краснел все сильнее, напоминая мальчишку, пойманного на вранье.
- Конечно!- тихо подтвердил принц, отводя глаза.
- Благодарю вас, Ваше высочество! Ваш ответ помог мне понять, что же произошло на самом деле, но, позвольте мне все же вернуться к моему сыну. Я понимаю, что Его величество ни за что не отдаст в его руки то, что он положил в свою казну. Я отлично понимаю, что память о Бражелоне не может быть ему приятна, но, быть может, небольшой пансион из его рук помог бы нам справиться с нищетой. Моя семья меня не примет, да я и не прошу ее: мне бы пристроить достойно сына, и я смогу удалиться в монастырь, где буду ежечасно молить Бога оградить моего мальчика от нищеты и неблагодарности человеческой.
Бофор встал и прошелся по кабинету. Просьба молодой женщины застала его врасплох: он, привыкший к потерям, постоянно вспоминал виконта де Бражелон, нет-нет да и ощущая свою вину: именно к Атосу занесла его нелегкая в ту роковую ночь. Теперь он мог хоть как-то загладить свою косвенную вину, позаботившись о сироте. Но как? Своих средств у Бофора практически не осталось. Герцог не отличался изобретательностью, но на этот раз ему в голову пришла неплохая мысль: король не откажет своему адмиралу, идущему на верную смерть, в незначительной услуге: принять в коллеж при одном из иезуитских монастырей бедного сироту, сына погибшего офицера. Мальчика примут под именем де Силлега, двоюродного племянника мушкетера короля, погибшего на дуэли в 1643 году. То, что этот род имел когда-то, лет 200 назад, какую-то связь с графами де Ла Фер, Его величество может и не знать. Тайна будет сохранена, а со временем, кто знает, может и удастся восстановить положение мальчика.
- Как ваше имя, шевалье?- Бофор наклонился к малышу.
- Арман де Бражелон,- серьезно ответил ребенок, глядя своими лазурными глазами прямо в глаза принцу.
- Эти глаза лучше всего свидетельствуют о том, что ваш сын - Ла Фер,- рассмеялся Бофор.- Я такие видывал только у графа де Ла Фер и у Рауля де Бражелона. Сделаем вот что,..- и он посвятил Аглаю в свой план.

 Отправлено: 10.05.16 16:06. Заголовок: Rina пишет: я перес..

Rina пишет:

цитата:

я перестала относиться к нашим героям, как каким-то эпическим безгрешным существам. Они стали для меня обычными людьми своей эпохи. Да, выдающимися, да удивительными, да, качества которых я уважаю и на чьих принципах я сама выросла. Однако ни Атос, ни Рауль не остались для меня "героями моего романа", о которых я вздыхала в 15 лет. Я очень четко, очень живо понимаю теперь, какие эмоции, какие чувства бурлили в этих людях, что они переживали. Настолько, насколько человек нашего времени на это способен.

Я отношусь к ним подобным же образом. И у меня в мыслях не было, что Атос после смерти сына (кстати, этот временной момент Вы, кажется, прежде не уточняли) стал бы рассуждать о правильности-неправильности его поступков. Да, известие о будущем внуке могло стать утешением, новым стимулом к жизни, но о счастье я бы все-таки говорить не рискнула.
А сомнение у меня вызывал следующий момент: в каноне(!) решение Рауля уйти из жизни я понимаю, но в фике Стеллы ситуация иная, поэтому и оценочные акценты смещаются, однако Стелла очень корректно разрешила ситуацию. В ее трактовке я вижу не пере- или недовоспитанного юношу , а хорошего, порядочного человека, оказавшегося в очень сложной ситуации, но все-таки не потерявшего себя.
Если же говорить о счастье, то, по-моему, оно есть у Аглаи, пусть и с привкусом горечи: она сумела уберечь, защитить от смерти частицу любимого человека.

 Отправлено: 10.05.16 16:09. Заголовок: Стелла, отдельное сп..

Стелла, отдельное спасибо за Гримо и Базена.

 Отправлено: 10.05.16 20:33. Заголовок: stella, спасибо. У в..

stella, спасибо. У вас Аглая получилась очень интересная и сильна женщина. Действительно, куда Рауль смотрел? Ему бы жену такую. А у него Луиза какая-то на уме.))) А ведь гипотетически могла встретиться такая женщина, если бы виконт по сторонам смотрел.
Жаль только, что Атос не узнал о внуке.