Отправлено: 19.04.16 09:53. Заголовок: Гены или ангел-хранитель.

Фандом: Трилогия " Мушкетеров"
Размер: Пока: миди
Жанр: драма
Статус : в процессе

Предварительно намечался целый роман, но пока - только первая часть. Что-то не идет дальше. Пока выложу все, что сделала и как есть. Может, ваши замечания и советы подтолкнут мое обленившееся вдохновение.
В общем, пока нет стройности в содержании, но я все равно выкладываю на ваш суд.

 Отправлено: 29.06.16 20:34. Заголовок: Undine , а я возраст..

Undine , а я возраст меняю специально- как мне выгодно. И - не только ему.

 Отправлено: 30.06.16 15:21. Заголовок: Стелла пишет: Во п..

Стелла пишет:

цитата:

Во первых, надо разобраться, чего я тут с разгону нагородила

Можно допустить, что ресторатор дочитал "20 лет..." до визита гасконца в Бражелон, с Раулем знаком уже, а с Мордаунтом еще нет (техника чтения низкая!)

 Отправлено: 30.06.16 16:24. Заголовок: Он вообще не читал е..

Он вообще не читал еще "ДЛС" Не успел.

 Отправлено: 30.06.16 18:25. Заголовок: Получается, что Раул..

Получается, что Рауля он знает только по факту знакомства с ним? Лучше бы он все-таки прочитал роман! Фиг с ним, с "Десять лет спустя", но хотя бы второй и после него сделать передышку, если совсем в лом, так нет же - остановился после первого! Лопух и есть(

 Отправлено: 30.06.16 18:28. Заголовок: Да, именно по факту ..

Да, именно по факту знакомства. Да и по тому, что представлен, как сын Атоса. Все нюансы появления этого сына пока еще Анике не известны.

 Отправлено: 30.06.16 18:57. Заголовок: Взрывная сила неск..

Взрывная сила нескольких страниц, написанных Атосом перед смертью, состояла в том, что, раскрывая истинное происхождение династии последних французский королей, граф заложил бомбу под самый фундамент французской монархии. Это - гражданская война, это - смена правящей династии, это - погружение на долгие годы в смуту, это - усиление вечных противников Франции, и Англии - в первую очередь и, кто знает, возможно это отодвинуло, если бы и не уничтожило век Просвещения, с его великими философами и писателями. Французская революция, Наполеон, закладка демократических основ, помощь американским колониям, изменения в Восточной Европе, Петровские преобразования, Мировые войны - все это становилось или невозможным, или отодвигалось еще на века. Современной Европы попросту бы не существовало, и не известно, что стали бы делить или объединять Страны Евросоюза. И был бы он вообще? Или бы это была одна огромная германская империя, от Балтики и до Курил, к которой с юга устремились орды исмаилитов?
Несколько страниц текста - и такие последствия!
Вот почему вопрос, кто первым успеет достать эти страницы, стал жизненно важен для современного мира, и вот почему в бой вступили силы Добра и Зла.

Мордаунт быстро понял, что его хотят использовать в узко национальных интересах. Но это никак не отвечало его целям: он хотел войны тотальной, он хотел возврата к Хаосу, а ему предлагали роль мелкого исполнителя. Ему, прямому потомку английских пэров! Его давно уже вела не просто месть за гибель матери, не просто месть за то, что его выбросили за порог аристократического дома предков. Кромвель, революция, казнь короля - все это стало только поводом к тайному желанию: разрушать. Разрушать - искушая. Он сумел совершить невероятное : он сумел заставить отступить Добро. И теперь его переполняло торжество: счет в Игре пошел 1: 0 в его пользу.

Граф де Ла Фер пришел один, как и просил его Джон-Френсис; подобные беседы не нуждаются в чужих ушах, а уж тем более, в свидетелях. Эффект неожиданности это бы свело на нет, а Мордаунт любил театральные эффекты.
Атос шел на эту встречу полный самых мрачных предчувствий. Мордаунт вызвал его в тот момент, когда он собирался встретиться с Ангерраном, надеясь все ему объяснить, и убедить его пока ни во что не вмешиваться, и вести прежний образ жизни: не встречаться с незнакомыми людьми и отказываться от любых встреч наедине. В нужный момент его заберут, но только тогда, когда его присутствие станет по-настоящему необходимым.
И тут поступил звонок от Мордаунта.
Они встретились, как и было условлено, в Люксембурском саду: место, очень хорошо знакомое обоим, для Атоса - знакомое до боли.
- Предпочтете какое-нибудь кафе неподалеку?- спросил графа Мордаунт с тонкой улыбкой.
- Нет, поговорить можно и здесь.- Атос был сама сдержанность и неприступность.- Зачем я вам понадобился?
- Мы с вами оказались на разных полюсах, господин граф. Пришла пора договариваться.
- О чем?- искренне не понял граф.
- О том, как бы не помешать друг другу.
- У нас с вами, господин Мордаунт, разные цели,- пожал плечами Атос.
- Ошибаетесь, граф, цель одна. Средства разные.
- Каждому - свое, господин Мордаунт. Так о чем речь?
- О том, что вы мне мешаете, господин граф.
- Вы предполагали, что я вам буду помогать? Вы не похожи на наивного человека, Мордаунт.
- И, тем не менее, я предполагал, что вы настолько благоразумны, Ваше сиятельство, что не станете путаться у меня под ногами.
Атос молчал: любой его вопрос поневоле поставил бы его в зависимость от Мордаунта.
- Молчите? И правильно делаете: вам пора отступить, Атос. Игра не по вашим правилам: вы слишком прямолинейны для такого соревнования, слишком честны. Правда, у вас есть помощники, прекрасные помощники. Но в этот раз вам придется играть одному - и по моим правилам, или не играть вообще, мой дорогой друг-враг. Ибо вас много, а я - один. Поэтому я решил, что ваши друзья в нашем соревновании - лишние. Отныне вы сами дадите им отставку. Иначе вы пожалеете, милый граф.
Атос презрительно улыбнулся, но улыбка сошла с его лица, когда бесцветные, с пронзительными зрачками, глаза Мордаунта приблизились к нему.
- Вам известен наш девиз: "Один за всех и все за одного"?- спросил он, глядя прямо в эти зрачки, которые затягивали в себя, как тянет пропасть, когда стоишь на ее краю.
- Меня не интересуют ваши клятвы и ваши девизы, Атос. Я хочу вам показать нечто, что случится с вашими друзьями, если вы по-прежнему будете упорствовать в своем желании мешать мне.
И Мордаунт на полную силу запустил свою способность делать зримыми для собеседника возможные картины будущего.

Они, трое его друзей, расположились в какой-то комнате с высокими, стрельчатыми окнами. Атос никогда не бывал в Ванне и не видел епископского дворца, ставшего резиденцией Арамиса.
Епископ Ваннский, в домашнем облачении прелата, благообразный и утонченный, как всегда, с улыбкой взирал на спящего Портоса.
- Не правда ли, это так мило, что мы все собрались сегодня,- возобновил разговор Арамис. Он только что отослал своего секретаря приготовить комнату для дорогого друга.
- Это называется дружбой, мой милый Арамис,- ответил д'Артаньян, который ни на денье не доверял господину д'Эрбле, когда тот начинал говорить подобным тоном.- Не дождавшись, когда вы явитесь в Париж, я решил сделать это поскорее, взял отпуск у короля, вскочил на своего Хорька - и вот я здесь.
- Но вы стали искать меня не в Ванне, а на Бель-Иле, капитан. Зачем вам такой крюк, да еще по морю?
- Мне предложили поудить рыбу местные рыбаки. Мог ли я себе отказать в таком удовольствии, если я уже собрался в свое удовольствие встретиться с вами? И тут, на подходе к пристани острова, я увидел Портоса.
"Складно лжешь, милый мой, как по писаному!"- Арамис согласно кивал головой на россказни д'Артаньяна, но руки его, пальцы его, не знали покоя, отбивая на ручке кресла непонятный марш.
Д'Артаньян красочно расписывал красоты Бель-Иля, свой улов, роскошного Портоса, его мечты о перекраске Пьерфона в черный цвет, а епископ мрачнел на глазах.
Внезапно он хлопнул ладонью по столу. Этот жест был настолько неожидан, что д'Артаньян прервался на полуслове и пораженно уставился на друга.
- Арамис, что с вами?
- А с вами, капитан?
- Я в полном порядке, может, немного опьянел от ваших прекрасных вин, и они мне развязали язык.
- Полно, д'Артаньян, я знаю, что вы никогда не скажете лишнего, даже если пьяны,- усмехнулся Арамис.- Зачем вы мне рассказываете эти сказки: я ведь знаю, что вас послал король. Что ему нужно?
- Королю нужен флот.
- Он получит его. Со временем. Но это не основное, что беспокоит короля. Чего он добивается?
- Арамис, не делайте вид, что вы не знаете: королю мешает господин Фуке.
- Король знает, что мы с Фуке друзья?
- Я не думаю, что король вообще знает о вашем существовании, Арамис,- с едва приметной ехидцей заметил дАртаньян.- Но - узнает непременно.
- Я не собираюсь из нашей дружбы делать тайну,- надменно бросил Его преосвященство.
- Послушайте, Арамис, о какой дружбе может идти речь? Вы обязаны ему своим положением, он вас опекает, зная, что вы можете обеспечить ему любовь паствы; не говоря о том, что вы - отличный инженер, из чувства дружбы укрепляющий ему форт по последнему слову военного искусства. Так что тут не дружба, а взаимный интерес.
- А в какой мере наши отношения с господином Фуке затрагивают вас, капитан д'Артаньян?- Арамис был взбешен, хотя и сдерживался из последних сил. Крылья его тонкого носа трепетали, как у боевого коня, изящные пальцы судорожно сжимались, как пальцы на лапах коршуна. Д'Артаньян тоже не оставался спокоен, и чувствовалось, что и он сам на грани терпения. Два закадычных друга могли, если желали, быть лицемерами на равных, но дружеская беседа грозила перейти опасную грань ссоры.
Атос, бессильный вмешаться, мог только смотреть, во что грозит вылиться этот диалог.
- Затрагивают меня?- д'Артаньян вдруг вскочил и заметался по комнате. Может, он почувствовал, что не в силах смотреть в глаза Арамису? Или ощутил, что грань осталась позади, и теперь у него нет возможности уйти от опасной темы.- Вы - мой друг, не так ли?
- Да, - громко и уверенно произнес епископ, но глаза его опасно сузились и он, почти неслышно, добавил: "Все еще".
- Во имя этой дружбы я обязан сказать вам: "Вы вступили на опасный путь, д'Эрбле. Вы злоумышляете против короля!"
- Вы сошли с ума, капитан д'Артаньян,- смех Арамиса прозвучал тихо и неискренне.- У меня нет для такого ни желания, ни сил, ни наглости.
- А я обязан сказать вам , что все это у вас есть. И даже более того: у вас есть какая-то тайная власть, у вас есть знание какой-то тайны...- д'Артаньян запнулся.
Атосу, со стороны наблюдавшему за этой сценой, показалось, что его друг высказывает совсем не то, и не теми словами, которыми мог бы, хотел бы говорить. Словно кто-то подсказывал ему, заставлял его твердить все это.
- Д'Артаньян, нам стоит прекратить этот разговор,- Арамис тоже встал.- Вы заходите недопустимо далеко.
- Раз я начал, я договорю до конца,- упрямо вел свою линию гасконец.- Вы знаете страшную тайну королевы.
- О подвесках? Да ее знает уже пол Франции,- расхохотался Арамис.
- Нет, о близнецах.- Эти два слова капитан произнес словно во сне.
Арамис замер, судорожно схватившись за грудь.
- Сумасшедший! Вы влезли туда, куда не имел права совать нос ни один смертный. От кого вы узнали все это?
- От Мордаунта,- странным голосом ответил д'Артаньян, глядя в одну точку.
- Несчастный,- произнес Арамис, внезапно успокоившись.- Сейчас вы подписали себе смертный приговор. Человек, знающий подобные тайны, не имеет права на существование. Я вынужден буду убить вас.
- Попытайтесь. Потому что, иначе, я просто сообщу о ваших намерениях Его величеству.
- Вы - предатель!- воскликнул Арамис, машинально ища шпагу на боку.
- А вы - злоумышленник, и я вас арестую.
- Посмейте!..
- Довольно!- не выдержал Атос.- Это омерзительная сцена.
- Это еще не все, мой дорогой граф, что вы можете увидеть, если пожелаете. Продолжим? И в этот раз ваши друзья совершат то, что им не удалось на Королевской площади. Это тогда рядом были вы, великий миротворец. Теперь же некому остановить их, двух старых боевых петухов. Так что они пойдут до конца, можете не сомневаться.
- Они поклялись!
- Как видите, чуть-чуть не те слова: и ситуация вам не подконтрольна. Они поубивают друг друга, можете не сомневаться, если только... - Мордаунт посмотрел на Атоса, но граф не видел его.- Вы хотите смотреть дальше? У меня есть, на что вам стоит взглянуть.
- Ваши попытки не имеют смысла, Мордаунт, - глухо заговорил Атос.- нельзя убить тех, кто давно мертв.
- Это правильная мысль,- усмехнулся Мордаунт.- Разве что боль они еще раз ощутят. Но есть боль пострашнее ран: это боль, которую испытаете все вы: боль от сознания, что все было напрасно: ваша дружба, ваши клятвы. Все рухнуло от того, что один хотел забраться повыше, а другой из соображений службы, и личной карьеры. должен был его остановить. И они не сумели договориться, и пролили кровь друг друга. И чего после этого стоила Королевская площадь? Ответьте мне, граф! Чего стоят все ваши принципы, когда их так легко разрушить?
И это еще не все, что может приготовить вам жизнь, уверяю вас. Смотрим дальше?
- Да,- заставил себя сказать Атос.- Я хочу знать.

 Отправлено: 30.06.16 20:21. Заголовок: Какое это грубое и г..

Какое это грубое и гнусное передергивание! Тоже мне демон-искуситель нашелся!

 Отправлено: 30.06.16 21:55. Заголовок: Точно, демон! Но Ара..

Точно, демон! Но Арамис-то, Арамис! Неужели окажется "слабым звеном"?!

 Отправлено: 01.07.16 15:07. Заголовок: Вот какие глобальные..

Вот какие глобальные последствия могут иметь поступки, продиктованные эмоциями...

 Отправлено: 04.07.16 17:05. Заголовок: Рауль кого-то ждал,..

Рауль кого-то ждал, сидя на камушке на пригорке. С его места отлично была видна тропинка, петляющая через луг и выводящая к чахлому подлеску. По напряженной спине сына Атос догадывался, что виконт не ждет приятной встречи: так ждут противника, а не друга. Вдали, в высокой траве, он увидел Мордаунта, и даже не удивился: он предвидел, что англичанин не ограничится Арамисом и д'Артаньяном. Когда Джон-Френсис приблизился почти вплотную, Рауль встал, коротко приветствовал его, как приветствовал бы противника перед дуэлью, и тут же опустился на свой камень.
Он молчал, бессознательно повторяя тактику своего отца при встрече с Мордаунтом. Мордаунт чуть дернул уголком губ: он тоже отметил это поведение.
- Вы пришли, виконт. Что ж, признаться, у меня были сомнения на ваш счет. О, нет, нет, не по поводу вашей храбрости, в ней я никогда не сомневался, впрочем, как и в вашем благоразумии. Ваш батюшка мог гордиться вами: вы были образцовым дворянином. Но вы молчите, не задаете мне никаких вопросов, а, между тем, я так быстро и легко получил ваше согласие на нашу встречу. Я был приятно удивлен, виконт, приятно удивлен, и не считаю зазорным для себя признать это. Я надеюсь, что ничем не нарушил ваши планы?
- Нисколько,- вежливо качнул головой Бражелон.
- Прекрасно! А совсем хорошо было бы, если бы вы не бросали взгляды по сторонам: я, надеюсь, вы никого не пригласили на нашу встречу? Это было бы очень прискорбно, если бы раньше времени о моих планах узнал еще кто-нибудь, кроме вас. Вам я доверяю, чего не могу сказать об остальных ваших друзьях. В особенности - о господине Арамисе!
- Это ваше право, господин Мордаунт.
- Прекрасно. Вот уже одна позиция, по которой вы со мной согласны, господин де Бражелон. Искренне надеюсь, что и по остальным у нас будет полный консенсус.
- Сомневаюсь,- улыбнулся Рауль.
- А вот я - уверен! И очень скоро вы в этом убедитесь.
"Что ему нужно от Рауля?"- с беспокойством думал Атос, наблюдая, как многословен и обходителен Мордаунт, и как в сдержанности виконта проглядывает все больше брезгливость по отношению к англичанину. Рауль всегда относился к нему, как к той гадюке, что однажды зарубил в лесу. "Какого дьявола виконт пошел на встречу с этим негодяем?",- недоумевал граф.
- Больше всего меня радует, виконт, то обстоятельство, что вы стали самостоятельны не только в своих поступках, но, я очень на это надеюсь, и в своих суждениях. И я хочу вам предоставить еще одну возможность доказать, что вы способны судить независимо не только друзей, но и врагов.
- Открытие этих моих способностей и является целью нашей встречи?- сухо поинтересовался Рауль.
- Именно,- с непритворным восторгом воскликнул Мордаунт.- Именно это я и хочу вам доказать, дорогой господин Рауль.
- Мы, кажется, не настолько друзья, чтобы вы обращались о мне по-имени,- остановил его виконт.
- Но непременно ими станем,- заверил его англичанин.
- Вы сошли с ума, Мордаунт,- пожал плечами виконт.- Мы с вами были и остаемся врагами.
- Ничего подобного, виконт. Это с вашим отцом и его друзьями мы - враги. А вы - вы для меня человек, к которому я испытываю искренний интерес и, осмелюсь признаться, чувство самой искренней симпатии.
- Я не могу вам ответить ничем подобным, сударь,- поморщился Рауль,- не пора ли вам объяснить, зачем я вам так срочно понадобился?
- Извольте. Объясню.- Мордаунт огляделся, ища куда бы присесть, но место было только рядом с Раулем, а виконт не выразил никакого желания подвинуться.
Мордаунт вздохнул с досадой, и уселся на землю напротив Рауля так, что тот оказался всецело в поле его зрения.
- Вы знаете, что я ненавижу вашего отца? И что ненавижу его куда сильнее, чем всех остальных?- помолчав, начал Мордаунт.
- Знаю,- спокойно кивнул Рауль.
- Нет, я уважаю его как врага, и ценю и его личные качества, но эти достоинства никак не умаляют в моих глазах чудовищность того, что граф де Ла Фер совершил с моей матерью.
- Она заслужила это.
- Вы говорите о казни в Армантьере. Допустим, что это так. Хотя это не оправдывает трусость десятка мужчин, собравшихся, чтобы убить одну женщину. Но я говорю не об Армантьере, я говорю о другой казни, о которой узнал ТАМ,- Мордаунт показал пальцем вверх,- узнал от своей матери. И то, что совершил ваш отец тогда, было еще страшнее.
- Чушь!- пожал плечами Рауль,- ваша мать была смолоду из тех женщин, которым не место в порядочном обществе.
- Допустим! Допустим, что она оступилась, а потом не решилась признаться в своем грехе.
- Клейменная воровка!
- Пусть так: клейменная! Но это не повод вешать ее на дереве!- он почти прорычал эти слова, внезапно вскочив на ноги и нависая над сидевшим неподвижно виконтом. Рауль поднял на него глаза, и Мордаунт увидел в самой их синеве растерянность.
- Вешать?-переспросил Бражелон одними губами.- Отец повесил ее? Сам?
- Да, сам, своими руками!- в голосе Джона-Френсиса едва не прорвалось торжество.- А разве вы не знали?
Рауль молча покачал головой. В ушах возник, и медленно стал разрастаться колокольный звон. Он больше не слышал Мордаунта, не видел его: перед глазами стоял только отец, рассказывавший ему историю своей любви. Но об этой казни он ему ничего не сказал. Почему? Боялся, что он пойдет по его пути и убьет Луизу? Или стыдился своего поступка?
- Я должен поговорить с графом,- через силу вымолвил он.- Вы сказали достаточно.
Он не видел уже сатанинской улыбки Мордаунта, когда поспешно спускался с холма. Джон-Френсис Винтер улыбался, глядя ему вслед. Если не брешь, то трещина в стене появилась.

- И что теперь?- хмуро спросил граф, поворачиваясь к Мордаунту, который следил за каждым его вздохом.
- Он будет требовать у вас объяснений. Вы слишком долго молчали, Атос. И слишком правильно воспитали своего сына. Только почему вы, такой искренний и правдивый человек, рассказывая ему эту историю, все же приукрасили ее?
- Я ничего в ней не приукрашивал,- возразил Атос.
- Так ли? Разве то, что вы скрыли от сына историю с охотой - это не приукрасить все в его глазах? Собственную необузданность, неспособность разобраться со своими чувствами, вы скрыли от виконта. Боялись выглядеть в его глазах обычным человеком?
- На тот момент Рауль был не в том состоянии, когда ему нужны были подробности.
- Это вы так считаете, граф! А как считает он, вы выясните в ближайшее время. Я свой ход в нашей партии сделал: теперь ваша очередь. Желаю удачи!- Мордаунт с усмешкой на лице сделал жест рукой, словно обметая землю впереди себя шляпой с перьями.- А, вот и наш виконт! Еще раз - удачи вам, граф!

Мордаунт поспешно скрылся, но у Атоса осталось ощущение, словно этот змий скрывается за каким-то кустом. Через секунду ему было уже не до Мордаунта: он разглядел лицо подходившего Бражелона.
- Граф,- молодой человек замялся: он не имел привычки что-то требовать от родителя, да и тема была очень щекотливой,- Отец, я пришел к вам с вопросом. Вы можете мне не отвечать: это ваше право, но и мое право - спросить. То, что я узнал только что...
- Я знаю, что вы хотите у меня спросить, Рауль. Здесь только что был Мордаунт, он мне не только рассказал, он еще и дал мне возможность слышать и видеть вашу беседу. Вы хотите знать, почему я так поступил со своей женой? Я вам отвечу прямо на этот вопрос: мой долг судьи повелевал мне казнить ее. Я проявил небрежность в делах, я не просмотрел с достаточным тщанием все, что приходило на мой стол, как судьи. Преступники не были вовремя схвачены и обезврежены, и виной тому был я. Я сам себя наказал этой казнью. Надеюсь, вы понимаете, что это не было простой прихотью или только вспышкой дикой ненависти?
- Простите граф, но мне трудно понять, как вы смогли поднять руку на женщину, на свою жену. Я говорю так, потому что я тоже в свое время испытал все оттенки чувств, увидав, как попрали мою любовь. Как могло случиться, что вы не проверили, на ком женитесь, что вы не спросили ее, как все случилось? Вы могли отдать ее в руки правосудия, но только после того, как допросили ее сами.
- Отдать ее в руки правосудия и тем самым огласить всему графству, всей Франции, что потомок Монморанси и Роанов женился на клейменной воровке? Я не смог пойти на это. Я струсил, если хотите знать. Да, позорно струсил! Но судьей-то я все равно оставался. И я вынес ей приговор и сам его исполнил. Времени зря я не тратил,- Атос говорил с какой-то одержимостью.- Увидел, осознал, и казнил. Все произошло очень быстро: быстрее, чем мы с вами сейчас это все обсуждаем. Сомнений у меня не было, нет и сейчас. А вот с Армантьером дело обстоит совсем по-другому: уверенности в правоте совершенного у меня нет и по сей день.
- Я не могу понять вас, граф,- Рауль выглядел смущенным.
- Что вы не можете понять, виконт? В чем было ее преступление?
- Нет, это мне ясно, полномочия судьи мне известны. Мне не ясно, как вы могли так ошибиться с выбором жены?
- В отличие от вас, Рауль,- несколько высокомерно ответил граф,- меня некому было остановить. Родителей моих не было в живых, я правил с семнадцати лет и мнение многочисленной родни не было для меня указом. Я привык все решать сам, а приняв решение никогда его не менял, глупец. И честь для меня была всем. Я принес ей в жертву сначала эту женщину, а потом и себя самого. Принцип ответственности за содеянное я соблюдал.
- И все же...
- И все же ... мне было двадцать два года и я любил. Я любил так, что сам не ожидал от себя такого всепоглощающего чувства. Оно пришло, как удар молнии, и захватило меня всего: я не видел, не слышал никого и ничего, я не мог думать ни о чем, и ни о ком, кроме этой женщины. А потом пришло возмездие.
- И с ним - жестокость?
Атос замолчал. Несколько секунд он раздумывал, что ответить и стоит ли отвечать сыну.
- Если вам так угодно думать: да, и жестокость. Само время было жестоким, не располагало к сантиментам.
- А ваши друзья, отец? Что они сказали, когда узнали об этой казни.
- Об этом знал только один д'Артаньян: наш друг умеет хранить тайны. Я по сей день жалею, что взвалил на него груз такого признания.
- И поэтому вы не стали ничего рассказывать мне, вашему сыну?
- И поэтому тоже, Рауль. Не хотел, чтобы вы, исполненный горечи и обид, думали о любви и женщинах только плохое. И не смотрели на наш род, как на опозоренный. Только я знал, чего стоит искупление.
- Но она не остановилась, она продолжала губить все вокруг?!
- Я не знал, что она жива. Думал, что казнь эта все закончила в нашей с ней истории. То, что эта женщина жива, для меня было страшным ударом.
- Вы поняли, что казнь ничего не изменила?
- Напротив, я понял, что все только начинается,- воспоминания черной тенью покрыли лицо графа.
- Но вы пытались с ней договориться?- продолжал допытываться Бражелон.
- Вам же известно, что это ни к чему не привело, Рауль. Она думала только о мести.
- А страх? Страх, что вы исполните обещание убить ее?
- Месть была сильнее страха.
- А знаете, граф, в этой женщине было, по-видимому, что-то необыкновенное!- вдруг задумчиво произнес Рауль.- Если она умела так обворожить всех...
- Несомненно, она была не просто женщина, она была сам Дьявол в женском обличье,- неожиданно спокойно и твердо сказал Атос.- Я не вижу смысла обсуждать все это, виконт. Если ваша совесть велит вам оправдывать этого человека, я не стану вам ничего объяснять или в чем-либо убеждать вас. Вы обладаете собственным жизненным опытом, и не мне переубеждать вас. Если вам мой поступок кажется бесчестным и страшным: что ж, я признаю ваше мнение, но не стану оспаривать его. Хотя, не скрою, мне это не доставит радости. Но вы не обязаны быть согласным со мной только потому, что я ваш отец, и воспитывал вас по своим принципам. Я признаю, что и у вас есть свое понимание поступков других, даже близких вам людей. Единственное, чего бы я хотел, это чтобы вы понимали, к чему это может привести.
- Я вам благодарен за выдержку и понимание, граф,- помолчав, ответил Бражелон.- Но, не скрою от вас, мне это все представляется, как юношеская неосмотрительность, и превышение своей власти. Я бы не хотел оказаться на вашем месте тогда, граф, но я знаю, что так сурово я бы не поступил.
- Вы честно ответили мне, Рауль. А дальше - дальше события рассудят нас. Только прошу вас: будьте осторожны и осмотрительны. С вами заигрывает серьезный враг.
- Он ничего не сможет мне сделать, отец,- вымученно улыбнулся Рауль.- Ведь я знаю, кто он.
- Все равно: взвешивайте каждое свое слово, виконт. И... поцелуйте меня на прощание.
Рауль выполнил эту просьбу отца. Глядя, как он уходит, Атос судорожно сжимал кулаки.
- Он уходит, и он уже отравлен этим негодяем. Он посеял в нем сомнения и теперь будет умножать их. Я не могу отныне доверять собственному сыну! Теперь есть только один путь: все проделать самому: никто из друзей не должен мне помогать, пусть лучше думают, что я скрываю от них что-то, чем - что я боюсь наших разногласий. Пусть они станут не интересны для Мордаунта, пусть он оставит их всех без внимания, и Берже вместе с ними. Ангеррану вообще это все не по зубам, он может оказаться случайной жертвой. Теперь я один - и к этому надо привыкнуть.

 Отправлено: 05.07.16 16:08. Заголовок: Неужели Атосу предст..

Неужели Атосу предстоит потерять сына еще раз?..

 Отправлено: 05.07.16 20:11. Заголовок: Неприятности начал..

Неприятности начались в тот же день. Заболел Портос. Звучит странно - разве может заболеть тот, кто не существует? Но, возвращенные волею высших сил в мир живых, друзья обрели свои бренные тела со всеми их достоинствами и недостатками. К барону вернулась старая родовая хворь: ему стали отказывать ноги. Достойный дю Валлон, потрясенный тем, что полученная в наследство болезнь вдруг вылезла так некстати, теперь целыми днями сидел в номере, не рискуя высунуть нос наружу.
- А что, если я почувствую, что не могу идти, в самый не подходящий момент: когда буду переходить дорогу или, того еще хуже - когда надо будет драться?- вопрошал он Арамиса и д'Артаньяна, пытавшихся его подбодрить и вытащить на прогулку.
- Но мы же - рядом, всегда рядом,- убеждал его Арамис, которого слабость Портоса напугала куда сильнее, чем он хотел показать. Слишком болезненным было видение Локмарии.
Д'Артаньян, со свойственной ему чуткостью, догадывался о том, что тогда в пещере произошло нечто, о чем друзья не хотели вспоминать, но и забыть не могли. В отличие от друзей, он написанную об их жизни книгу не читал, с присущей только ему своеобразной самоуверенностью утверждая, что читать он может о других, а уж себя и друзей он знает так, что не нуждается в подсказках. Когда Арамис ему заметил, что даже Атос внимательно изучил творение господина Дюма, гасконец пренебрежительно пожал плечами: "И что он там нашел нового?"
- А где Атос?- оживился Портос.- Я его уже два дня не видел: что опять такого произошло? Наш господин граф в одиночку решает все дела?
Д'Артаньян и Портос переглянулись между собой: "А ведь дю Валлон прав: Атос уже два дня не показывался ни у кого, не звал их к себе, и даже не звонил!"
- А что Рауль говорит?- не сдавался Портос, со своим житейским здравомыслием пытаясь найти причину неожиданного молчания друга.
- А мы и Рауля не видели тоже,- сказал Арамис, вдруг ощутив странную тревогу.
- В общем так,- решительно заявил капитан,- я пошел к виконту, а потом зайду к графу. Может, он в своих поисках так увлекся, что забыл предупредить нас о своем отсутствии.
- Такая небрежность не свойственна нашему другу,- поддержал его д'Эрбле.- Идите, капитан, и постарайтесь все выяснить. Что-то мне все это начинает казаться более чем странным.
- Мордаунт?
- А черт его знает! Не люблю я, когда этот господин появляется на горизонте: так и жди любой гадости.
Рауль сидел у себя в номере, бледный и мрачный и, что совсем уж показалось д'Артаньяну неуместным - с бутылкой шабли.
- Парень, ты что - пьешь?- потрясенный капитан уставился на бутылку.- В одиночку?
- Составьте мне компанию, капитан,- Рауль встал, чуть качнувшись, достал из бара еще бокал и еще одну бутылку.
Д'Артаньяну показалось, что он попал в свое прошлое: дождь за окном, полумрак и Атос, в одиночестве приканчивающий очередную бутылку вина. Сходство было таким разительным, что капитан не удержался.
- Что скажет твой отец?
Рауль покраснел, потом побледнел, и д'Артаньян увидел, как напряглись у него жилы на шее.
- Отцу, я думаю, это уже давно безразлично. У него свои проблемы.
- Рауль, что случилось и куда подевался Атос?- не выдержал д'Артаньян.

- Я давно уже не слежу за графом. У него свои дела и свои обязательства, капитан.- Рауль был сама неприветливость, и это совсем не укладывалось в характер того Бражелона, что был известен гасконцу. Бывший мушкетер растерялся, не зная, как вести себя с виконтом.
- Вы что - поругались?- спросил он, сам не веря в подобную возможность.
- Нет, конечно же. Но мы перестали понимать друг друга,- неохотно выдавил из себя Рауль.
- Отец строг?
- Это не новость, капитан. Он привык, что он всегда и везде - правит. Это стало утомлять.
- Рауль, дорогой, я чего-то не понимаю?- д'Артаньян уселся поглубже на своем стуле.- Объясни ка мне, милый мой, что произошло? Ну, не могли вы с Атосом не понять друг друга: вы слишком похожи характерами.
- Я вам отвечу, господин д'Артаньян, только потому, что вы посвящены, мне кажется, в самые большие секреты графа. Хотя я не должен такое делать - обсуждать моего отца за его спиной: это противно и моей натуре и моему воспитанию. Но вы умеете молчать, вы умеете хранить секреты, свои и, особенно, секреты своих друзей.
- Короче, что ты сказал отцу!- в нетерпении воскликнул д'Артаньян.
- Я позволил себе усомниться в правильности казни на охоте,- через силу вымолвил Бражелон.
- Ты с ума сошел,- помолчав, ответил д'Артаньян.- Ты просто не понял, что произошло с твоим отцом. Откуда у тебя эти мысли?
- Я сам сделал такой вывод.- Рауль отвернулся к окну, потом встал, прошелся по комнате, бесцельно трогая находившуюся там мебель и аппаратуру.
- С чего бы это вам понадобилось ворошить прошлое? - с подозрением спросил капитан, и вдруг воскликнул, стукнув себя ладонью по лбу:
- Мордаунт! Как я сразу не догадался! Эта тварь тебе умудрилась голову заморочить! Бедный Атос!- он вскочил со своего стула, заметался по комнате.- Он и не подозревает, что этот негодяй ведет подкоп с такой стороны!
- Господин д'Артаньян, успокойтесь,- Рауль схватил друга за локоть.-Отцу прекрасно известно, что я говорил с Мордаунтом.
- Ты понимаешь, что это его оскорбляет?
- Нисколько! Пришло время мне разобраться, кто такой мой отец, и способен ли он на несправедливость. Оказалось, что способен! Это трагедия для меня, вы понимаете? Я всю жизнь смотрел на графа, как на божество.
- Ну и дурак был!- в сердцах воскликнул д'Артаньян.- Твой отец - честнейший, умнейший человек был всегда. Но человек, а не какой-то дух Божий. И то, что ты поддался на хитрости коварного негодяя, говорит только об одном: стойкостью и непогрешимостью веры в человека ты не обладаешь. Ты - только копия своего отца, слабое подражание ему. Потому что Атос никогда не сомневался в друзьях и в сыне. Это удар не по тебе, это удар - по его вере в тебя. Если бы я не знал тебя с детства, Рауль, я бы подумал, что ты сумасшедший. Но я предпочитаю думать, что ты - отравленный. С тобой мне пока и говорить не стоит: ты упрям. А вот батюшку вашего, господин виконт, спасать надо.
- От кого?- не понял Рауль.
- От отчаяния и одиночества!- прорычал мушкетер, ногой открыв дверь и вылетая в коридор гостиницы. Рауль, окончательно потерявший ощущение реальности, только смотрел ему вослед.

 Отправлено: 06.07.16 11:40. Заголовок: Арамис и Портос, ос..

Арамис и Портос, оставшись в комнате Портоса вдвоем, напряженно ждали д'Артаньяна. Они не перекинулись ни словом за все то время, что капитан находился у виконта, но, едва мушкетер появился в дверях, Арамис вскочил со своего места. Не нужны были никакие вопросы: подвижное лицо гасконца выражало такой гнев и отчаяние, что стало ясно: опасность рядом.
- Проклятый англичанин!- воскликнул д'Артаньян, захлопывая за собой дверь и закрывая ее на ключ.- Атос в беде, друзья!
- Что вы узнали, Шарль?- спросил Портос.- Что вам рассказал Рауль?
- Рауль ничего толком сказать не может,- уклонился от прямо поставленного вопроса д'Артаньян, не желавший, чтобы друзья догадались о размолвке отца и сына.- Но я понял, что дело плохо: наш граф никогда раньше так себя не вел в делах серьезных (а наше дело более чем серьезно), он всегда искал нашей помощи и полагался на нас.
- Странно,- вымолвил наконец, Арамис,- странно все это. Вам не кажется, что Атос и Мордаунт играют на опережение?
- И эта игра только со стороны графа идет в одиночку: я в этом уверен на все сто,- добавил д'Артаньян.
- Что вы намерены делать, д'Артаньян,- спросил его Портос, молча переводивший взгляд с одного друга на другого.
- Как "что?"- поразился гасконец.- Искать Атоса.

 Отправлено: 06.07.16 19:19. Заголовок: Старый замок в окре..

Старый замок в окрестностях Лиона был в прекрасном состоянии: нынешний владелец его мог себе позволить такую прихоть, как проживание в замке 17 века. Атос нашел его не без труда: хоть у него и были точные координаты, добираться современными способами до цели ему было непривычно. Метро он старался обходить стороной, но не всегда это получалось. Давка в поездах, духота на станциях, и бесконечные переходы с линии на линию, утомляли и раздражали. В схеме метро он разобрался на удивление быстро (сказалась привычка к ориентированию на местности и чувство логики: парижское метро было строго логично и продумано.) Но вагоны его не шли ни в какое сравнение с вагоном поезда, и все время до городка, где расположен был искомый им замок, он провел в удобном мягком кресле в каком-то полусне: сказывалось напряжение и потрясение от разговора с сыном.
Положение, в котором оказался граф, было, как не поверни, незавидным. Позвавший друзей и сына на подмогу, Атос вдруг оказался в ситуации, когда только одно знакомство с ним было компрометирующим. Он был вынужден, чтобы все не испортить, искать, встречаться с людьми, рыться в антикварных лавках, заводить знакомства, договариваться, убеждать, порой проявлять интерес там, где ему заведомо ничего не светило в смысле поисков. Все это его донельзя утомляло, а больше всего раздражало, что он ощущал за собой непрерывную слежку. В какой-то момент он вдруг понял, что следят за ним не только враги, но и друзья. И пришел в ужас.
В этот раз ему, кажется, все же удалось ускользнуть от бдительных глаз д'Артаньяна и Арамиса. Удалось ли это с людьми Мордаунта - он не знал.
Автобусная стоянка была довольно далеко от замка. Брать такси Атос не стал - не нужны лишние свидетели, и прошелся пешком. В другое время он бы порадовался такому путешествию: он любил новые места и новые лица, но не в нынешнем его состоянии. Он поймал себя на том, что ему трудно контролировать ясность ума: мешали мысли о Рауле, и чувство странной обиды на сына: не понял, не захотел понять его поступка.
Замок стоял в глубине участка, и к нему вела аллея, до странности похожая на ту, что была в Бражелоне. Атос позвонил у изящных ворот, представился вымышленным именем и, отворив кованую калитку, ступил на аллею парка, раскинувшегося по всему участку. В конце аллеи, под сенью гигантских сикомор, сквозь густые, лишенные листьев кроны, просматривался дом, выстроенный в стиле 17 века. Чувствуя, как странное чувство теплоты и возвращения домой охватывает его, Атос стремительными шагами преодолел аллею и, уже не глядя по сторонам, легко взбежал на крыльцо. Перед ним открыли парадную дверь и чопорный, подтянутый слуга с седыми висками и безукоризненными манерами, сделал знак следовать за собой.
В гостиной пылал камин, и приятное тепло окутывало небольшую, уютную комнату, обставленную дорогой мебелью и увешанную картинами в тяжелых рамах и дорогим именным оружием. Хозяин замка поднялся навстречу гостю из глубины кресла, столь громоздкого, что полностью скрывало сидящего от взоров вошедших в гостиную.
- Я имею честь говорить с господином...- Атос умолк, следуя предостерегающему жесту хозяина.
- Давайте обойдемся без имен, месье. И вам и мне это ни к чему.
- Как вам будет угодно,- согласно кивнул граф.- Я уверен, вы тоже навели справки, с кем вам придется встретиться. Я полагаю, вас достаточно информировали о моей персоне?
- Да, и раз я с вами согласился встретиться, это значит, что мне есть о чем с вами поговорить. Садитесь, Ваше сиятельство, господин граф,- хозяин кивнул на кресло напротив, внимательно, и не таясь, рассматривая Атоса.- Все это так фантастично, что я решил для вас сделать исключение из правил.
- В чем же заключается это исключение?- чуть улыбнулся Атос.
- В том, что я никогда не встречаюсь с коллегами по бизнесу напрямую - только через посредников.
- Вы поверили тому, что вам обо мне сказали?- полюбопытствовал граф.
- Пришлось. Хотя выглядит вся эта история достаточно странно.- Владелец замка, еще не старый господин, высокий, сухощавый, властный, с пронзительным взглядом темных глаз, чем-то неуловимо напоминал Арамиса. Это сходство расхолаживало, вызывало на откровенность.
Сама атмосфера замка, богатство обстановки, сам интерьер, такой обычный для быта графа де Ла Фер - все это настраивало его на какую-то расслабленность, доверие.
- Мне бы не хотелось отвлекать вас надолго от дел,- опомнился Атос.- Как видите, привело меня к вам не совсем обычное обстоятельство: история с моими Мемуарами.
- Вы хотите их перечитать?- рассмеялся хозяин.- Или желаете внести правки?
- Последнее - ни к чему,- улыбнулся в ответ Атос.- Что прошло - то ушло. Я узнал, что Мемуары послужили основой для книги.
- И теперь вам хочется сравнить?
- Пожалуй, что и так можно сказать.
- Достаточно уклончивый ответ. Послушайте, граф, а не проще ли сделать так, чтобы эти Мемуары перестали служить темой для споров и поисков?
- Я не понимаю вас,- помолчав секунду ответил Атос.
- Мне кажется, граф, что вы действительно не умеете лукавить! Так не лучше ли сразу сказать, зачем вам понадобились эти воспоминания?
- Если эти бумаги действительно у вас, я бы хотел просмотреть их.
- Зачем?
- В них есть несколько страниц, которые выставляют нашу семью не в лучшем свете. Мне бы хотелось изъять их. В конце-концов, я, как автор, имею право на правки,- улыбаясь безукоризненно вежливой улыбкой, пояснил граф де Ла Фер.
- Имели, дорогой гость. В свои времена. А ныне - это государственная ценность, как и все, что принадлежит истории.
- Но, как я понимаю, эта тетрадь находится у вас, уважаемый хозяин.
- Если бы это было не так, я бы не заставлял вас ехать так далеко. Я бы явился к вам сам, господин граф,- ответил коллекционер.- Но вам пришлось проделать не малый и непривычный для вас путь. И с моей стороны было бы безжалостно не дать вам возможности подержать в руках эту тетрадь. Только одно условие: читать вы будете на моих глазах. Уж простите, но так я буду чувствовать себя увереннее. Согласны?
- А у меня есть выбор?- пожал плечами Атос.
Тетрадь было сильно потрепана и дело даже не в том, что тому причиной было время. Тетрадь была зачитана, страницы замусолены. После автора она побывала во многих, очень многих, руках.
- Как она попала к вам?- спросил граф, испытывая непередаваемое ощущение от прикосновения этих страниц прошлого, таких осязаемых для того, кто знал все не по рассказам и книгам.
- Через десятки, если не сотни, рук. Я заплатил за нее такую кругленькую сумму, что и не стоит упоминать. Но она того стоит.
- Я так не думаю,- с сомнением покачал Атос головой.- Вы позволите?
- Читайте, господин граф, я понимаю, что вам не терпится. Но, только прошу вас: и я думаю, что вы примете во внимание мою просьбу - никаких помарок, вина на страницах, попыток вырвать листы... вы понимаете, что я такого не потерплю! Я даже не стану брать с вас такого обещания: с вас просто не спустят глаз. Ваши проблемные предки такими и должны остаться в истории.

 Отправлено: 06.07.16 20:15. Заголовок: stella пишет: - Что..

stella пишет:

цитата:

- Что вы намерены делать, д'Артаньян, - спросил его Портос, молча переводивший взгляд с одного друга на другого. - Как "что?"- поразился гасконец.- Искать Атоса.

Слава богу, все-таки "все за одного"! А то я уже боялась, что оставят Атоса с Мордаунтом один на один.

Но как же Атос теперь поступит?!

 Отправлено: 06.07.16 20:34. Заголовок: Атос - упрямый. :sm1..

Атос - упрямый.

 Отправлено: 08.07.16 16:54. Заголовок: Ночь Атос провел в..

Ночь Атос провел в подвале замка. Комфортабельном, надо признать, но от этого не переставшим быть приспособленным для заключения. У него было время подумать над своим положением. Единственное, что не могло его не радовать, так это то, что друзья его след потеряли. А страшней смерти этот странный коллекционер ничего не придумает. Вряд ли он станет пытать человека, попавшего к нему, это вообще немыслимо для ...
Атос сам себя остановил: что он знает о владельце замка? Только то, что тот очень богат, и имеет связь с преступным миром? И любит коллекционировать старинные рукописи и предметы искусства? А что он за человек, насколько далеко протянул он руки, и зачем ему знать, что спрятано в тексте украденных тетрадных листов? Просто любопытство или он с Мордаунтом заодно? Подумав об этом, Атос уже не мог сосредоточиться ни на чем другом.
Приходилось признать, что он сглупил в очередной раз: он все так хорошо просчитал, так относительно быстро вышел на владельца Мемуаров, что потерял всякую осторожность. А не были ли все эти поиски просто хорошо просчитанной ловушкой для него? Мордаунт, наверняка, знает о тайне, скрытой в тетради. Но не говорит о ней никому, рассчитывая ее перехватить и использовать в своих целях. Если он задействует силы, которые всегда к услугам подобных людей, не поздоровиться не только ему с друзьями: Хаос ждет всех. С такими доказательствами на руках и с генетическим анализом можно перевернуть все. Для этого только надо вернуться назад. Что ж, и у него и у Джона-Френсиса такая возможность существует. Вопрос только в том, кто успеет раньше: Мордаунт - пустить их в ход или он - уничтожить их до того.
И он и Мордаунт выступали как посланцы разных, противоборствующих, сил. У них были одинаковые полномочия и немалые возможности. Они могли привлекать на свою сторону нужных людей, могли перемещаться во времени, но в рамках того места, куда являлись, становились обычными людьми. Личные качества каждого, его умение добиваться цели, его харизма, были чисто человеческими. И боль и смерть их тоже были болью и смертью человека. "Пройти свой путь земной" дано было им вновь. И Атос не хотел теперь, чтобы то, что он вначале воспринял, как аналог истории с подвесками, обернулось для друзей пещерой Локмария.
О Рауле он старался не думать: у сына свой путь и свое право решать. Как в прошлом избрал он Джиджелли вместо отца, так теперь Атос не станет ему препятствовать ни в чем: пусть сам определится, кто был прав в истории с Анной. Но, как не заставлял он себя думать о Мордаунте, мысль о сыне была уже связана с англичанином намертво.
Так прошла эта, первая ночь его заключения. Утром он ждал визита и тот состоялся. Хозяин явился не сам, а в сопровождении двух охранников с достаточно непривлекательными рожами бандитов. Те остались подпирать двери, а коллекционер на спеша спустился по лестнице и уселся на стул напротив Атоса.
- Плохо спали, граф? Сны мучили? Или вообще вы не спали? Вот какие круги под глазами. Это все - бессоница. Тяжелые мысли одолели?
- Вам очень хочется знать, что за тайна скрыта на пропавших листах?- Атос закинул руки за голову и посмотрел на своего тюремщика с едва заметной насмешкой.
- Очень хочется, граф. Но я не верю, что вы удовлетворите мое любопытство так легко и быстро. Поэтому я не обещаю, что вы скоро покинете этот подвал.
- А я и не спешу это сделать. Здесь хорошо думается: никакие шумы не отвлекают, мысли текут легко, и выводы складываются сами собой,- ровным голосом заметил Атос.- Вы правы, поспать у меня не получилось. Зато отлично получилось размышлять. Я вам благодарен за то, что вы создали для этого такие комфортные условия.
- Рад был вам услужить, господин де Ла Фер,- странный владелец замка начал злиться, он не привык к открытым издевкам, да еще от человека, который отлично понимал, чем грозит ему пребывание в подвале.- Но хочу вас предупредить: то, что вы видите вокруг - это совсем не то помещение, в котором вам придется находиться, если вы не вспомните, что написали тогда. Там я вам комфорта не обещаю, а что такое средневековая тюрьма, вы должны знать из собственного опыта. Так что мой вам совет: включите свою память, и как можно скорее.
- Вы можете мне не поверить, но я действительно не помню, о чем писал,- лениво протянул граф.- Для того и ищу я эти жалкие страницы, чтобы успокоить свою совесть. Скорее всего, там нет ничего серьезного.
- Этот вывод вы сделали, размышляя в тишине?
- Это был не вывод: скорее попытка восстановить истину. Я писал те воспоминания в горячечном бреду, за несколько дней до смерти.
- Как трогательно! Но позвольте вам не поверить: вы не тот человек, который не знает, что творит. Постарайтесь, господин граф, все же до вечера вспомнить, что было в тех записях. Так будет лучше и для вас, и для ваших друзей, и для вашего сына в особенности,- коллекционер, а на деле - какой-то таинственный мафиози, отвесил Атосу шутовской поклон и удалился, сопровождаемый своими телохранителями.
"Как он сказал? - Вы не тот человек, который не знает, что творит."- Атос резко сел на кровати ( он так и не удосужился встать и одеться). Этот тип, который швыряется миллионами, никогда не сможет понять его, понять, что творилось в его душе в ту ночь, когда он исписывал страницу за страницей, ломая перья, задыхаясь от боли душевной и физической, и поверяя бумаге страшную тайну. Он был безумен в ту ночь, мстя за сына таким способом. Поживи он еще немного, сохрани он еще несколько дней свою трезвую голову, он бы уничтожил эти записи, ужаснулся бы легкости, с которой бросил на чашу весов истории постыдную тайну. Но - не суждено было, и черный ворон умчал в будущее эту бомбу.
Очень тяжело одному тащить такой груз. Даже его друзья не знают правду до конца. Даже сын!.. Сыну он, вообще, после последнего разговора, не скажет больше ничего. Самому близкому человеку в мире, которого он растил так, словно воплощал в нем все свои несбывшиеся мечты. Которому любовно прививал собственные принципы. И вот: удар! Рауль не приемлет его поведения, он не верит в его правоту, не считает его вправе решать судьбу преступницы, сомневается в его честности! Если виконт думает, что любовь важнее чести... тогда он, граф де Ла Фер, что-то упустил в воспитании сына или... или тогда правда на его стороне?
А что бы сказал Арамис, узнай он секрет? Что вся его авантюра с узурпатором вообще не имела смысла! И что сказал бы сам Атос, знай он правду изначально? Наверное, его отец не стал бы заставлять его давать клятву верности династии Бурбонов. Правду знали три человека, и среди них - его мать. Но она умела молчать.
Память вернула в те времена, когда он, совсем еще мальчишка, бегал из Наваррского коллежа к матери в Лувр. Темные переходы огромного дворца, шелест тугих крахмальных юбок дам, жаркий шепот любовных пар из оконных ниш, колеблющейся свет канделябров в руках пажей, и запах плесени и миазмов Сены, стойко сопровождающий каждый лестничный марш, каждую галерею. Он, этот запах, преследовал его все годы, до самого Бражелона. Атос Лувр не переваривал, хотя и провел с ним рядом, и в его стенах немало лет.
Свеча, которую он припас, давно погасла и он двигался почти во мраке, который изредка рассеивала луна сквозь высокие, сейчас распахнутые, окна галереи. Свет был слабым, но Оливье много раз ходил этой дорогой, и знал ее, как свои пять пальцев. Душа немного ныла: разговор у них с матерью должен был быть неприятный, мальчик знал, что его ждет выговор, но ослушаться приказа матери не мог: статс-дама Марии Медичи не любила шутить, если дело шло о поведении ее детей.
Ему надо было пройти только один поворот, и дальше шел коридор, где располагались апартаменты статс-дамы и ее "летучего отряда", когда он услышал шепот и замер: голос бы материнский.
- Роже, вы просите невозможного,- Изабо де Ла Фер не скрывала возмущения.
- Милая графиня, но согласитесь, я все же имею кое-какие права на мальчика,- настаивал какой-то мужчина.
- Сделать женщине ребенка еще не значит стать его законным отцом, Роже. А законным вам не стать никогда, вы это понимаете, я надеюсь?
- Никто не знает, какие сюрпризы может преподнести нам жизнь, мой друг. Разве вы могли подумать, что у вас все закончится браком с Ла Фером?
- Беда в том, герцог, что мы с вами слишком много знаем друг о друге. И рискуем уже головой, что знаем еще больше о других. Мой вам совет, Роже: оставьте эти мысли: они вас не приведут ни к добру, ни к власти. Вы уже получили достаточно.
- Но и вы, моя милая, не остались в накладе: знание тайны упрочило ваше положение,- в голосе говорившего прозвучала насмешка.
- Мое положение в любой момент может смениться немилостью: Кончино не дремлет. А мне надо еще подумать о карьере Оливье. Мне пора, Роже: я как раз жду мальчика у себя.
Неясные тени в углу шевельнулись и, судя по шелесту платья, дама удалилась. Мальчик стоял не шевелясь: ожидал, пока удалится незнакомый ему господин. Ему показалось, что он уже когда-то слышал этот властный, обволакивающий голос, и даже смутно видел этого высокого, удивительно красивого, господина с черными глазами, надменным лицом и изящными манерами. Как же о нем докладывали? Ах, вот! Герцог де Беллегард. Роже де Беллегард.
Атос улыбнулся: тогда он был просто ошеломлен. Понимание пришло позднее.

 Отправлено: 09.07.16 14:52. Заголовок: Душу его уже пыта..

Душу его уже пытали много раз. А вот тело - впервые.
Первые сутки без воды были еще терпимы. Что это пытка, он понял сразу и не унизился до просьбы. Умирать такой смертью было противно, но все же лучше, чем на дыбе или еще как-то: как тут могут пытать он предпочитал не знать. Сейчас, когда он для себя решил все и понимал, что ему не выбраться, он мог позволить себе думать о сыне и о друзьях.
Страшнее всего была мысль, что Рауль отвернулся от него, перестал видеть в нем пример. Роль образцового отца, которую Атос взял на себя, заставила его пересмотреть очень многое в своей жизни. И историю с женитьбой, погубившую десять лучших лет его молодости, он пытался переосмыслить много раз. И всякий раз у него выходило, что иначе он поступить не мог: только так он мог хоть в какой-то мере искупить свою вину, смыть позор, не подвергая публичному осмеянию свой род. И каждый раз его охватывала дрожь, когда он представлял, что творилось бы в его семье и вокруг нее, если бы позор вскрылся. И вдруг Рауль сомневается в его правоте... Рауль считает его чрезмерно жестоким!
В отличие от большинства своих современников, граф о жестокости задумывался не раз. И желание умереть в бою частенько охватывало его. Но боевой задор, и редкостное умение во владении оружием, всякий раз спасали его. В свои, не лучшие часы, он мечтал, чтобы шальная пуля или клинок убийцы из-за угла прекратили, наконец, его мучения, но ничего не получалось: стоило ему взять в руки шпагу, и она становилась продолжением его руки, и не желала поражения. И Господь хранил его от всего: от клинка убийцы, от пули, от яда, и от мора, наверное, для того, чтобы род его не угас опозоренным, а воскрес, осеянный добродетелью этого, найденного так вовремя, мальчика.
Если Рауль, который был почти свят в своей духовной чистоте, обвиняет его в жестокости, значит - он прав. Тогда придется, когда все закончится, и он вернется туда, откуда не возвращаются, поговорить с Анной. Если им в жизни не удалось примириться, может, теперь, они найдут, что сказать друг другу?
В Атосе все восставало против такого решения. Сын, своими словами, поколебал все устои графа. Что он скажет своим друзьям?
Если Рауль прав, значит прав и Мордаунт в своей мести? Атос не хотел его смерти, уходил от прямого конфликта все время. Теперь их опять столкнули события, и ставки непомерно возросли. Неужели ему придется признать свое поражение? И вновь в нем вспыхнула жажда жизни, как в тот, решающий момент. Но теперь он хотел жить не ради сына: ему нельзя было умирать, возвращаться без того, чтобы погасить в зародыше грядущие катаклизмы.
Представление о времени Атос давно потерял: оно утонуло на дне того воображаемого источника, которым он хотел погасить чувство жажды. Он встал, покачнулся, стараясь удержать равновесие в жарком мареве, плававшем вокруг него. Где-то мерно падали капли, пробуждая мысли не о воображаемой, а действительной влаге. Он старался отвлечься, перебирая варианты побега. Биение крови в голове, которое граф слышал, как барабанный бой, участилось, и вдруг перешло в вой сирены, пронзительный и страшный. Привыкнуть к нему было невозможно, и он рождал непреодолимое желание упасть, вжаться в землю, стать крохотным, невидимым. Он с трудом подавил это желание, как и движение - зажать уши, не слышать этого чудовищного вопля. Рассудок подсказывал: это все - внутри него самого, рождено жаждой. А снаружи - мертвая тишина.
Атос ошибался: те, кто пытал его, сидели за односторонне-прозрачным окном, замаскированным под кирпичную кладку. Сидели со специальными наушниками, потому что разрывающий мозг вой достигал и их.
Наконец, узник повалился на пол без чувств, и сирену отключили.
- Что будем делать?- спросил человек за окном, поворачиваясь к присутствующим.
- Пусть очнется. Потом продолжим.
- А если он умрет?
- Сегодня только второй день он без воды. Подождем.
- Вы верите, что он что-то вспомнит?- вопрос был задан не без иронии.
- А он помнит: просто пока комедию ломает. Еще день-другой, и он заговорит в бреду. Способ опробованный.
- А потом?
- А потом: никаких "потом"! Для него это - возвращение.
- А для остальных?
- Я не думаю, что господина Мордаунта интересуют остальные. Впрочем, как он скажет,- человек, так категорично отвечавший на все вопросы, встал и снял темные очки: это был хозяин замка.- Да, и выключите софиты: все равно он ничего не чувствует сейчас.
Сознание возвращалось толчками, и каждый толчок сопровождался мучительной болью в затылке. Жажды он уже не ощущал - осталось чувство, что он ссохся в крохотный комок плоти, которому недоступно ничего, кроме чувства боли и жара. Который день он здесь? Пора бы и кончать эту пытку... все равно он ничего не помнит... даже как его зовут, и то вспомнить не может... да и зачем вспоминать? Кому это нужно? Ему? Он уже почти растворился в каменном полу камеры, он ничто...
Голосов и шума драки он не услышал. Не услышал, как его подняли на руки, как куда-то несли по темным переходам, как уложили в машину. Очнулся он уже в какой-то комнате, с капельницей, медленно, капля по капле, возвращавшей его к жизни.

 Отправлено: 10.07.16 00:18. Заголовок: Как приятно после от..

Как приятно после отсутствия, прочесть сразу большую порцию.
Только я не совсем уловила логику. Говорите, что уничтожение мемуаров равносильно для мушкетеров уничтожению самих себя. Но если они существовшие в истории люди в реальности фанфика, а не персонажи, как это может работать? Или они материализовальсь в другом времени посредством литературы?

 Отправлено: 10.07.16 06:43. Заголовок: Орхидея, как работае..

Орхидея, как работает система с "попадансами" это, вообще, пока вопрос даже не к ученым, а к господу Богу.
Логику в таких делах, по-моему, вообще искать не стоит.
Но я предполагала так: Если Мемуары будут уничтожены, они не попадут в руки Дюма, а он, основываясь на мемуарах Куртиль де Сандра, будет писать другие образы и под другим углом.
Материализация посредством ли литературы, посредством ли взъерошенной фантазии автора, суть одна: автору так хочется.
Важно одно: соответствуют ли авторские персонажи литературным или от них только имена и остались.