Название: " Принц" Фандом : " Три мушкетера" Размер: миди Пейринг: Атос, Портос, Тревиль и некоторые персонажи, знакомые по канону и по другим фанфикам Жанр: приключения Отказ - источник вдохновения не изменился.Скрытый текст
Я специально оставила те же имена, что встречались у других авторов. не хочется разрушать уже устоявшиеся стереотипы.
Я полезла в историю французской кухни. Мороженое привезла Екатерина Медичи. За десятки лет технология его изготовления стала доступна и в домах зажиточных буржуа. Вообще, кухня и меню постепенно отходили от увлечения специями и на столе знати появились овощи, которые раньше были только у крестьян. ( спаржа, например, капуста обычная и цветная). Полный расцвет начался при Людовике 14.
Зажиточных буржуа да... но настолько ли оно было уже освоено, чтобы могло вот так вот запросто готовиться в трактире, пусть даже хорошем, и подаваться к столу даже очень любимого постояльца?... Честно говоря, я в сомнениях. Но это так, просто мысли вслух для расширения кругозора :)
Портос был частым гостем в доме на улице Феру. Для него Атос был не просто сослуживцем: у приятеля он чувствовал себя, как дома. Дружеские отношения сложились и у слуг молодых людей: Гримо и Мушкетон не только доверяли друг другу, но и считали себя друзьями. Портосу всегда были рады и он знал, что у Атоса он получит и дельный совет и помощь. Советы Атос давать не любил, считал это бездарным помещением капитала, но Портосу в них не отказывал, о чем бы речь не шла, кроме одного: женщины. Но и Портос, уже хорошо знакомый с отношением своего друга к прекрасному полу, сам не спрашивал. Однако, это не мешало этому баловню дам не раз прибегать к помощи Атоса. Вот и сегодня Портос пришел на улицу Феру не просто так. Ему предстояло свидание с какой-то не то маркизой, не то герцогиней, и достойный Портос был озабочен: ему не улыбалось явиться перед объектом своих ухаживаний простым мушкетером. Тщеславный Портос любил пустить пыль в глаза, явиться перед дамой во всем блеске. Увы, разжиться у Атоса он мог разве что деньгами: гардероб Атоса был очень скромен, да и ростом он не мог сравнится с гигантом. Но у Атоса дома имелась одна вещь, на которую Портос давно поглядывал с вожделением. Само собой, речь шла всего лишь о том, чтобы друг одолжил ее на денек-другой. Один только эфес столь прекрасной шпаги друга способен был поразить сердце любой герцогини. Портос уже представлял, как он появится пред очи прекрасной госпожи де N... в расшитом камзоле, с новыми кружевами, и с роскошным пером на шляпе. Шпага будет прекрасным дополнением к такому великолепию. Атос был не в настроении. Собственно, ничего необычного в этом не было: хорошее настроение у него вообще было редкостью. Необычным было то, что Атос в таком настроении делал; он писал письмо. Это было так неожиданно, что Портос молча, повинуясь жесту друга, уселся напротив и в полной растерянности следил, как Атос покрывает лист бумаги строчка за строчкой четким, острым почерком. Наконец он закончил, сложил и запечатал письмо своим перстнем и позвал Гримо. - Отнесешь это по известному тебе адресу. Ответ не жди. Атос послушал, как стучат по лестнице башмаки убежавшего Гримо, и чуть потянулся, расправляя уставшие плечи. - Я вас слушаю, Портос! Что нового вы хотите мне рассказать? - Нового? Пожалуй, ничего особенно нового у меня нет. Вот только, дорогой Атос, я пришел к вам...- Портос в некотором смущении почесал кончик носа,- …с просьбой. - Ну, ну, и в чем же она состоит? Я готов вам помочь, если это в моих силах. - Видите ли, у меня сегодня вечером очень важное свидание... очень для меня важное, Атос. И мне бы хотелось выглядеть на нем, как бы это поточнее сказать?.. - Представительным, не так ли? - Именно. Вы всегда знаете, какое слово надо подобрать к случаю. - Так чего же вам для этого не хватает, Портос?- улыбнулся Атос. - Вашей шпаги, мой дорогой!- увидев, что Атос встает, Портос поспешно добавил,- Само собой разумеется, всего на один вечер. Атос отошел к окну и довольно долго простоял спиной к Портосу. Когда он, наконец, обернулся, лицо его было спокойно. Портос, смущенный молчанием друга, принялся выбивать пальцами марш на ручке кресла, в котором сидел. Атос сделал знак Портосу обождать и скрылся в своей спальне. Через несколько минут он появился, молча выложил на стол какие-то кошельки и цепочки, вывернул все карманы на своем камзоле, нашел еще какую-то цепочку и луидор и все это пододвинул к Портосу. - Вот, возьмите! Это все, что у меня есть сейчас при себе, Портос. Если бы вы меня предупредили, я бы постарался найти для вас нужную сумму. К сожалению, боюсь вам этого,- он кивнул на тускло поблескивающую кучку денег и золота,- не хватит, чтобы купить достойную парадного выхода шпагу. Что до этого клинка,- он кивнул на шпагу на стене,- то он прикован к этой стене, и покинет ее только тогда, когда владелец его покинет это жилище.Это шпага моих предков, Портос. Ее может носить только тот, кто принадлежит к моему роду. Не обижайтесь, мой дорогой, но это закон моей семьи. О, а вот и Гримо! Он сейчас сбегает к Марго и заберет обед для нас, который уже должен быть готов. Что это у тебя, письмо? Гримо кивнул, протягивая пухлый конверт хозяину. Атос расстегнул воротник и вытащил крохотный ключик. Портос с удивлением заметил, что на друге нет нательного креста (впрочем, ношение его не считалось обязательным), а его место занял этот самый ключ. Откуда он, Портосу не пришлось долго думать. Атос открыл им удивительной красоты шкатулку, стоявшую на выступе камина и вложил в нее полученный пакет. Портос успел заметить связку писем и тугой свиток бумаг.
С появлением Арамиса налаженная жизнь друзей приобрела новые краски. Атос получил собеседника, с которым мог общаться не боясь, что его не поймут. Арамис неплохо владел латынью, был умен, деликатен и склонен к философии. Они отлично проводили время, часто не замечая, что окружающие сторонятся их высоконаучных бесед. Вместе с посольством герцога Бэкингема в Париже появилось много англичан. В блистательной свите герцога не все говорили на французском, и это порой приводило к забавным инцидентам. Англичане, заносчивые и богатые, болтались по кабакам Парижа, пользуясь случаем, пили прекрасные вина, и наслаждались тонкостями французской кухни. Именно в поиске кулинарных изысков лорда Рича с приятелями и занесло в заведение толстухи Марго. Атос с Арамисом заканчивали свой обед, когда туда ввалилась шумная и бесцеремонная компания англичан. По тому, как напряглось лицо Арамиса, Атос понял, что он узнал английского посла, и не питает к сэру Холланду особых симпатий. Причина такого отношения мушкетеру была известна: одна и та же дама, дарившая любовь, что сиятельному англичанину, что безвестному мушкетеру, и делавшая это с непринужденностью и щедростью, достойной то ли королевы красоты, то ли куртизанки. Разодетые англичане так резко отличались от посетителей Марго, в этот час почти сплошь состоявших из военных, что бедная трактирщица заметалась, не зная куда лучше усадить блестящую публику. Атос и Арамис, сидевшие по обыкновению в углу, в приятном для обоих полумраке, по разному отреагировали на эту суету. Атос подвинулся на скамье так, что из зала вообще нельзя было понять, что за человек сидит в углу. Арамис, напротив, занял такую позицию, чтобы Холланд его непременно увидел, когда решит обозреть зал. Атос маневр друга заметил и чуть покачал головой. - Арамис, не стоит затевать ссору. Англичанин вас не поймет. - Тогда я объясню ему!- упрямо заявил Арамис. - Не стоит вам связываться, друг мой. Это посольство. Довольно и того шума, что был из-за вашей дуэли на улице Пайен. - С тех пор прошло достаточно времени, Атос, и все забылось. - Не стоит рассчитывать на плохую память у высоких особ, Арамис. - Кажется, именно высокие особы обладают короткой памятью...- пробормотал бывший семинарист, поспешно отпив из своего стакана, и сверля взглядом спину англичанина. - Тем более не стоит ссориться из-за тех, кто не помнит о друзьях, мой милый.- коротко вздохнул Атос.- Лучше, давайте выйдем на воздух. Портос сегодня не явится, вино мы допили, а здесь стало невыносимо душно: слишком много народу набилось.- Атос и вправду расстегнул пару крючков на воротнике. Мушкетер бросил на стол монету и друзья стали пробираться к выходу. Атос по сторонам не смотрел, отвечая на приветствия знакомых короткими кивками, но Арамис, гордо откинув голову и сдвинув шляпу на затылок всячески старался привлечь к себе внимание. То ли вино ему ударило в голову, то ли природная вспыльчивость требовала выхода, но его маневр был , наконец, замечен англичанами. Арамис зацепился шпагой за выставленную в проход ногу и громко выругался. Это было так неожиданно для молодого человека, что несколько мушкетеров, сидевших неподалеку подняли головы и с веселым любопытством уставились на Арамиса. Атос, чертыхнувшись себе под нос, резко остановился: кажется, все его усилия пропали зря: Арамис был уже в центре внимания собравшихся. - Сударь,- голос Арамиса звенел от сдерживаемой ярости,- сударь, вы мешаете мне пройти! Англичанин не спеша обернулся, смерил юношу взглядом и, пожав плечами, отвернулся, продолжив прерванную трапезу. - Сударь, я к вам обращаюсь. Извольте убрать свою ногу. - I don't understand you!- невозмутимо ответил англичанин. - Если вы не поняли, о чем я прошу, пусть вам переведет ваш приятель, сударь. Среди вас непременно найдется кто-нибудь, кто владеет французским языком!- гнев охватил Арамиса, он весь дрожал, а англичане, между тем, откровенно забавлялись. - Послушайте, молодой человек,- вмешался лорд Рич на отличном французском, глядя прямо в глаза Арамису, это трактир, тут полно людей и если у вас болезненное самолюбие, не лучше ли для вас не посещать подобные заведения в такой час. А еще лучше, если вы будете сидеть дома, юноша. Вы еще не в том возрасте, когда стоит выходить из дому и посещать кабаки без старших. Арамис задохнулся от ярости. Он вспыхнул до корней волос, потом смертельно побледнел и схватился за шпагу. Рич с улыбкой наблюдал за ним. Атос понял, что ему придется вмешаться. - Мой друг не один, лорд!- произнес он на таком чистом английском, что все англичане уставились на него.- И, смею вас заверить, его шпага достаточно быстра, чтобы управиться с тем, кто его оскорбляет. Я не советую вам, господа, затевать драку: вы в Париже люди новые, вы не знаете местных обычаев и вы, господа, послы его величества короля Якова. - Кто вы, представьтесь, прежде чем читать нам мораль!- недовольно нахмурился Холланд. - Атос, мушкетер короля. А это мой друг, Арамис. - Судя по форме, тоже мушкетер? - Да. И большинство из собравшихся здесь тоже принадлежат к этому полку. Не стоит, Ваша светлость, затевать скандал: вы окажитесь в численном меньшинстве, не говоря о шуме, который помешает вашей миссии. Разойдемся с миром.- Атос крепко взял под руку дрожавшего от гнева Арамиса. Он жаждал поскорее увести его от соблазна драки, но Холланд не спешил закончить разговор: ему было приятно поговорить на родном языке. - Ваш английский безупречен, сударь. Вы живали в Англии? - В молодости. Но не стоит углубляться в эту тему. Мы вынуждены спешить, господа. Наше почтение.- Атос прикоснулся к шляпе, прощаясь, и поспешно вывел Арамиса на улицу. В кабачке возобновился привычный шум застолий. Англичане переглянулись между собой. - Этот господин и вправду мушкетер?- Холланд обратился к одному из сидящих напротив военных. - Да, а что вас так поразило в нем? - Его знание английского. Простой мушкетер... - Ну, Атос у нас не так уж и прост.- ухмыльнулся вояка.- «Принц» - Что-то у меня впечатление, что я уже где-то встречал этого «принца»,- потер висок лорд Рич.
- Атос, так сколько языков вы знаете?- Арамис, почти успокоившись, сидел у Атоса на улице Феру. - Какое это имеет значение, друг мой? Все, что я знаю и умею, я готов предложить своим друзьям. А с вами мне приятно поговорить о древних. - Вас хорошо учили, Атос. - Недурственно. Только мне это теперь ни к чему: разве что приятно побеседовать за бутылкой отличного хереса. Вот в винах я разбираюсь прекрасно. Это, пожалуй, теперь для меня самое главное умение!- и, мрачно рассмеявшись, Атос опустошил свой бокал.
Примечание: Лорд Рич и Холланд - одно и то же лицо.
Воробьиное чириканье было таким задорным и самоутверждающимся, что он улыбнулся сквозь полудрему. Птицы и, особенно воробьи, никогда не сомневаются, что созданы для жизни. К птичьему гомону примешивался еще какой-то посторонний звук; по жестяному карнизу звонко била весенняя капель. Что это ему напоминало? Но память не хотела просыпаться, вместе с ним тихо радуясь отдыху. Остатки утреннего сна навевали сладкие воспоминания детства, а тело было совсем невесомым: как в те дни, когда его будила кормилица, зная, что с минуты на минуту зайдет старая графиня. Тогда он был кому-то нужен и любим. Старик Бражелон не забыл его в своем завещании: отписал ему свое поместье вместе с замком и деревнями. - Еще немного и я, пожалуй, стану настоящим принцем,- пробормотал Атос, усмехнувшись старому прозвищу, ходившему за ним в былые, мушкетерские времена. Зря он иронизировал над собой: наследство, во владение которым он вступал, было ко времени. Теперь у него был свой дом, и было куда уехать из Парижа. Париж, с которым он был так дружен в течении многих, лет в последний год стал его угнетать. Причина для этого была достаточно банальна: ему нечего стало там делать. Братство «неразлучных» прекратило свое существование самым обыденным образом: каждый из четверки нашел свою дорогу в жизни. Даже он, он! который не мыслил себя без друзей, понял, что и у него должна быть собственная жизненная перспектива. В спальне было холодно, а под покрывалом тепло и уютно. Атос неохотно открыл глаза: окно было раскрыто, и в него, вместе с пением птиц и перестуком капели, врывалась ранняя весна. На дворе середина марта; сходит снег, и в Париж ему придется возвращаться по весенней распутице. На похороны он опоздал: он знал, что Бражелон давно болеет, они изредка переписывались все то время, что он служил в мушкетерах. Дядя болел давно и тяжело, о чем сам и писал, но Атосу казалось, что так будет еще много лет: молодому и здоровому человеку трудно осознать, что жизнь - это явление непостоянное, а здоровье - нечто достаточно эфемерное. Когда пришло письмо от поверенного графа, что тот при смерти, Атос тут же испросил отпуск, но все равно не успел. К тому моменту, что он влетел во двор замка на совсем заморенной лошади, все было кончено. Ему осталось только наведаться в родовой склеп Бражелонов. После оглашения завещания он растерялся: граф де Бражелон действительно сделал его своим наследником. Атосу это показалось нелепостью: зачем ему еще и это графство, когда он и Ла Фером не занимается? То, что родовой замок ему до тошноты не хочется видеть, ничего не значит: он жив, тетушкам это прекрасно известно, и хочет он или нет, а десять лет, данные ему семьей вот-вот истекают. Раз уж судьбе угодно было оставить его в живых, придется наведаться в свои владения. Бог не обидел его родословной: и вот он обзавелся еще одним графством. « И все эти владения мне некому будет передать!»- вздохнул он с непонятной ему самому тоской. - Хватит валяться, бездельник!- попытался он усовестить самого себя, но это было напрасное усилие.- Я - в отпуске. Я имею право отдохнуть за все годы!- он сладко потянулся. При этом движении на подушке обнаружился жирный кот, любимец прежнего владельца. Не ведая, что это не гость, а новый его хозяин, кот по привычке не желал спать в одиночестве. - Каков нахал!- Атос привстал на локте, с интересом разглядывая кота.- Твое место на конюшне мышей ловить, а не нежиться в чужой постели!- попытался его укорить граф, но кот только зевнул в ответ, показав точеное горло и белоснежные клычки. Не спеша он спрыгнул на пол и, подняв хвост трубой, направился к двери. Дверь без проблем поддалась от одного движения мягкой лапки, и мушкетер убедился, что был в таких растрепанных чувствах, что не удосужился прикрыть ее с вечера. Впрочем, было от чего... На сегодняшний день у него были обширные планы. На утро следовало пригласить стряпчего и разобраться с некоторыми деталями завещания. Осмотреть замок и уточнить границы владений, просмотреть расходно — приходные книги... Короче, дел было невпроворот, а он даже не знал пока толком, кто у него состоит в услужении. Эх, жаль он Гримо оставил в Париже на хозяйстве, а тут он бы ему приходился больше. Пожалуй, Гримо и будет его управляющим: он парень толковый, подучится и лучшего ему все равно не найти: Атос ему доверяет, как самому себе, а Гримо любит своего господина. Вдвоем им будет здесь чем заняться. В дверь осторожно постучали. - Войдите!- не скрывая своего неудовольствия, пригласил граф, поудобнее устраиваясь в подушках. В чуть приоткрытую дверь просунулась голова в чепце из домотканой ткани. Женщина? - Ваше сиятельство, изволите завтракать?- в руках женщина держала поднос со стаканом молока, нарезанным сыром и булочками. Атос опешил: он никогда не завтракал в постели, считая это верхом лени. Первым побуждением было отшвырнуть поднос, но он сдержал свой порыв; видимо, так было заведено в доме: подавать графу завтрак в постель. - А ничего посущественнее у вас не найдется?- мушкетер брезгливо сдвинул пальцем стакан. - Наш покойный хозяин так всегда завтракал,- женщина бросила быстрый взгляд на графа. - Так и быть, в этот раз оставьте все, что принесли, но, впредь, молока мне не подавать. Кроме вас есть мужчины в доме? - Привратник и конюх. И еще старый Шарло. - Совсем отлично,- вздохнул Атос.- Гримо мне сейчас был бы кстати. - Ваше сиятельство, могу сказать Шарло, чтобы он сынишку своего прислал. - Скажите, да поживее! Как ваше имя? - Я Жоржетта, господин. Я давно в доме служу при кухне. Кухарка я. - Хорошо, идите. Жоржетта исчезла, притворив за собой дверь. Кот, незаметно просочившийся за ней, мяукнул у кровати. Он привык получать у хозяина свою порцию молока. Атос, задумавшись, крошил булку, не замечая кошачьих умильных рожиц, и, так же машинально, отпил содержимое стакана. Глаза у него полезли на лоб: вместо привычного вкуса вина - вкус ненавистного с детства теплого молока. Он судорожно поискал глазами, куда бы выплеснуть содержимое стакана и взгляд наткнулся на кота. - Получай свой завтрак!- мушкетер поставил перед зверьком стакан и вскочил с постели. Он почти оделся, когда в комнату опять постучали: это был сам старый Шарло, который привел своего сына: паренька лет пятнадцати-шестнадцати. В руках у него было все для утреннего туалета. Когда Атос, наконец, выехал из дому был уже девятый час: непозволительно поздно для дня, полного дел. Вернулся он только поздним вечером, уставший и не в духе: от его утреннего отличного настроения ничего не осталось. Все обстояло далеко на самым лучшим образом: все дела были пущены на самотек уже давно, и поместье обросло долгами и проблемами. Достаточно было самого беглого взгляда, чтобы понять: болезнь и неумение вести дела почти разорили графа де Бражелона. Атосу оставалось только два варианта: либо продать поместье за долги, либо, вооружившись терпением, и всеми своими полузабытыми навыками, засучив рукава и забыв об отдыхе, заняться его восстановлением. Хотя бы в память о родственнике, позаботившемся о его будущем. Именно об этом и думал граф де Ла Фер и де Бражелон, возвращаясь в Париж. Старик Бражелон, завещая свое поместье, надеялся именно на это; чувство долга не позволит племяннику допустить гибель памяти о человеке, любившем его.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 145
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума