ДЮМАСФЕРА - Форум фанфиков по мотивам книг Александра Дюма (отца)

- Атос, вам не надоело сидеть, уставившись в одну точку?- Портос давно уже считал, что им пора уходить: они проиграли все, что могли, съели все, что заказали, выпили все до дна, и им решительно нечем было заняться.
Трактир стремительно пустел, и хозяин «Сосновой шишки» подсчитывал за конторкой дневную выручку, изредка поглядывая в сторону задержавшихся мушкетеров. Арамис ушел еще раньше, д'Артаньян посапывал в углу, уронив голову на руки, а Атос все так же сидел, глядя на колеблющийся огонек светильника. Он так задумался, что Портосу пришлось повторить свой вопрос.
- А? Что? Да, пожалуй вы правы, нам пора идти,- Атос нагнулся над д'Артаньяном.- Друг мой, просыпайтесь, мы уходим.
- Уходим? А куда?- гасконский мальчишка явно спросонок не соображал, где они находятся.
- Ко мне, на Феру.- Атос понял, что ему проще сразу увести к себе д'Артаньяна, а не тащить его на улицу Могильщиков, а потом одному возвращаться домой.
На улице д'Артаньян протрезвел быстро: легкий морозец придал бодрости его шагам.
- Атос, мне почудилось или вы и вправду хотите, чтобы я ночевал у вас?- похлопывая себя по бокам, чтобы согреться, спросил он.
- Я прошу вас об этом.
Д'Артаньян обрадовался: оставаться у Атоса он любил. Во-первых, Атос всегда уступал ему свою постель, а сам устраивался на кушетке в гостиной. А так как он, в таких случаях, чаще всего читал, то д'Артаньян без особого зазрения совести нарушал его беседы с каким-нибудь Плутархом или Сенекой. Вот и сегодня молодой человек предвкушал ночной разговор. Атос знал массу интересных вещей, умел их доходчиво объяснить, и был остроумным рассказчиком. Словом, им предстояла приятная ночь.
Еще одна причина была у д'Артаньяна не спешить на улицу Могильщиков. У него еще не изгладилась боль после гибели Констанс. Ее супруг даже не пытался узнать, что стало с бедной женщиной, и жил себе так, словно его жена по-прежнему проводила дни и ночи в Лувре. Видеть его физиономию каждый раз, возвращаясь домой, было для юноши невыносимо. Он давно подумывал о смене квартиры, но все никак не собрался всерьез озадачить Планше поиском новых апартаментов. Однако, последнее время д'Артаньян задумался над тем, что ему скоро придется искать себе и нового слугу: Планше собрался в солдаты, в Пикардийский полк. Рошфор обещал ему там место сержанта. Расхрабрившийся после участия в военной компании под Ла-Рошелью, Планше мнил себя недурственным воякой.
Увидев д'Артаньяна вместе с хозяином, Гримо, не дожидаясь приказа, стал стелить хозяину в гостиной. Д'Артаньян, чувствуя себя почти что дома, направился в спальню. Однако, стащив сапоги и сбросив камзол, он обнаружил, что сна нет ни в одном глазу. Он лег в постель и, поворочавшись с полчаса, встал и оделся: спать он решительно не хотел.
- Интересно, Атос спит?- спросил он у самого себя и только собрался постучать, как заметил, что из щели под дверью пробивается слабый свет. Атос не спал, это точно, раз у него горел ночник. Д'Артаньян толкнул дверь и замер, пораженный открывшимся ему зрелищем.

Атос сидел на кушетке, раздевшись по пояс. Гримо, поставив на пол таз с водой, осторожно смывал кровь, непрерывно выступающую по краям длинного пореза, пересекавшего наискось грудь мушкетера с левой стороны. Порез был длинный и, кажется, довольно глубокий. На полу валялись окровавленные повязки. Колеблющееся пламя от нескольких свечей в подсвечнике, стоявшем рядом с тазом, бросало причудливые отсветы на фигуры Атоса и Гримо. На стенах плясали тени.
- Атос, вы ранены!- воскликнул юноша, бросаясь к другу.- Почему вы молчали?
- Тише, вы хозяйку разбудите, и она решит, что у меня воры!- шутка у Атоса получилась неудачной или д'Артаньян просто пропустил ее мимо ушей, обеспокоенный ранением друга.
- Вы что, весь день так проходили?- до юноши дошло, что он Атоса видел рядом с собой с утра до вечера.- Откуда это у вас?
- Вы про царапину?- Атос был в своем репертуаре.- Мне немного не повезло вчера вечером.
- Сколько их было, Атос?
- Если честно: я не запомнил. Да какое это имеет значение, д'Артаньян! Я немного отвлекся, и в результате кто-то все-таки сумел достать меня.
- Надо позвать врача, Атос. Рана слишком...
- Д'Артаньян,- голос Атоса стал непривычно сух и повелителен,- я прошу вас, раз уж вы оказались в курсе, не поднимать шума вокруг этой драки.
- Так это были гвардейцы, Атос? И вы оказались в одиночестве? Против четверых! Кардинал в бешенстве! Вернулись старые денечки, когда мы дрались с его гвардейцами на всех углах и перекрестках. Атос, если узнали вас... я не хочу даже думать об этом!
- Если они и узнали меня, то не расскажут об этом никому, мой друг. Им досталось, но и я, как видите, не в лучшем виде.
- Лекарь не помешал бы.
- Вы опять за свое! Ничего со мной не случится, раз уж я жив до сегодняшнего дня,- как-то устало заметил Атос.- Сейчас Гримо закончит перевязку и я, пожалуй, прилягу. Нет-нет, не уходите,- он жестом остановил молодого человека, увидев, что тот взялся за ручку двери.- Если, конечно, вы не хотите спать.
- Я встал только потому, что сон куда-то пропал,- д'Артаньян вошел в комнату и присел на край кушетки.- А раз мне все равно спать не хочется, идите лучше к себе, Атос, вам там будет удобнее. А я, если захочу, лягу здесь.
- Нет, оставим все, как есть. Знаете, я что-то сегодня настроен на сентиментальный лад. Мне не хотелось бы остаться одному.
- Вам плохо? У вас жар.- д'Артаньян внимательно посмотрел на товарища.
- Ничего страшного — это рана дает себя знать. Вы будете удивлены, мой друг, но меня сегодня тянет на откровенность.
- Вас все еще не покидают мысли об Армантьере?- д'Артаньян невольно поежился.
- Вы угадали. Вы — чуткий товарищ, д'Артаньян.
- Мне легко понять ваши ощущения, Атос, потому что я все это вижу так, словно все еще стою на берегу. Но, признаться, я даже боюсь представить себе, что испытывали вы в те минуты.
- А вы пробовали представить, друг мой?- Атос сжал руку д'Артаньяна горячими, как уголья, пальцами.
- Атос, мне довольно было знать и того, что я узнал об этой женщине, чтобы никогда не осуждать вас. Вы жестоко ошиблись, но не вы один видели в ней Цирцею.
Атос не ответил. Он откинулся на подушку и зябко передернул плечами. Д'Артаньян осторожно накинул на него одеяло и, встав с кушетки, подтащил к ней тяжелое кресло. Только тут он заметил Гримо, который, убрав все с пола, уселся в углу, обхватив колени руками.
- Гримо, иди спать, я побуду с твоим хозяином,- посоветовал он безмолвной фигуре в полумраке.
- Идите, Гримо, я не один - со мной господин д'Артаньян.- Атос не ограничился жестом, расщедрился на целую фразу. Это говорило о его настроении лучше, чем десяток распоряжений, отданных их с Гримо условным языком. Он подождал, пока Гримо ушел на кухню и притворил за собой дверь. Друзья молча смотрели друг на друга, тихо потрескивала свеча в подсвечнике. За окном падали снежинки, тлели поленья в камине. Было тепло и уютно. Д'Артаньян налил себе и Атосу по стакану вина, но мушкетер, к его удивлению, пить не стал. По его лицу пробегали тени каких то мыслей, сомнений.
- Я вам никогда не рассказывал, что произошло между нами в «Красной голубятне»,- голос Атоса звучал чуть хрипло.
- Нет, вы только говорили, что вам та охранная грамота далась непросто.
- Я до последнего надеялся, что это не она. Пока не услышал ее голос. И он пробудил во мне демонов. А потом, когда мы встретились лицом к лицу, и я увидел, как она испугана, во мне заговорило что-то такое... не жалость, нет. Передо мной была женщина, и я не мог поверить, что она способна на все поступки, которые я знал за ней. Впрочем, это впечатление тут же пропало,- добавил он ровным голосом.
- И что вы сделали, Атос?- д'Артаньян не был рад этому откровению друга, но он ясно видел: Атосу надо выговориться, а чуткий юноша понимал, что он единственный, кому Атос способен открыться.
- Она не поверила, что я знаю о ней все. Пришлось шаг за шагом перечислить ей все ее преступления.
- Она была поражена?
- Да, для нее я был самим сатаной,- с кривой улыбкой ответил Атос.- Отличная из нас получилась бы парочка: сатана и фурия.
- Но она не всегда же была такой, Атос?
- О, нет! Я не очень помню, что наговорил вам тогда в Амьене: я был слишком пьян. Но она во времена нашего знакомства была не просто обольстительна: она была убедительно невинна. Д'Артаньян, я не был неопытным юнцом, в свои двадцать с небольшим лет я повидал многое, я знал жизнь лучше многих своих сверстников. К тому же, к тому времени я отправлял должность судьи не первый год. Это ко многому обязывало, но и многое было в моей власти. Я старался быть справедливым и честным, верша суд.
- Вы говорили, что вам было 25 лет, когда вы познакомились с Миледи.
- Я приврал,- усмехнулся Атос.- Вы бы списали все на мою молодость. Тогда мне показалось, что стоит прибавить года моему другу и вы окончательно поверите, что это история не обо мне.- Он протянул руку к бутылке вина, и д'Артаньян поспешно поднес к его губам давно налитый стакан.
- Отдохните, Атос, вы мучаете себя этими воспоминаниями.
- Ах, мой милый друг, я не избавлюсь от них ни так, ни этак. Буду я молчать или расскажу вам о своих сомнениях - все едино они останутся со мной.
А я не прочь бы похоронить их в каком-нибудь потаенном углу памяти. Но она у меня слишком хорошая, чтобы я мог забыть все, что связано с этой женщиной; лучше вернемся к той встрече. Так вот, я перечислил все ее деяния на поприще службы у кардинала, и был довольно вежлив, пока она не стала угрожать. Собственно, я пришел поговорить с ней для того, чтобы предостеречь от необдуманных действий против нас и, главное, забрать у нее этот охранный лист, так опрометчиво выданный кардиналом. Но она закусила удила( с ней это случалось и раньше, в бытность ее моей супругой) и она понеслась. Она стала угрожать, и тут уж я едва не потерял голову. Если честно, я плохо помню, что тогда произошло: все было как в каком-то кровавом тумане. Кажется, я хотел ее застрелить или придушить. Не помню, да это не важно: письмо она отдала. А на утро мне в голову пришла идея поговорить без свидетелей.
- И вы потащили нас на бастион?
- А что мне оставалось, дорогой мой? Нам не нужны были свидетели наших переговоров. Я был уверен, что она постарается сообщить кардиналу об объявлении войны с мушкетерами короля. Она сильно изменилась за эти годы. Стала дерзкой, уверенной в себе. И чертовски красивой,- добавил Атос, прикрыв глаза.
- Атос, Атос, вы все еще любите ее!- воскликнул д'Артаньян, подавшись к другу.
Атос открыл глаза и ответил гасконцу странным, долгим взглядом. Д'Артаньяну показалось, что он прошептал одними губами «мальчишка!». Юноше стало неловко: он понял, что последняя фраза была лишней. В самом деле, разве можно продолжать любить женщину, которую дважды приговорил к смерти? Атос не таков : он может приказать себе возненавидеть ее. Но вот забыть — не получается.
- Ночами, когда я не могу уснуть, я вновь и вновь вижу Армантьер,- Атос заговорил вновь, и в голосе его появились новые, горячечные ноты.- Я вижу, как она умоляет нас о пощаде. У меня нет сомнений в правоте свершившегося, д'Артаньян. Но мы приговорили и казнили женщину, каким бы исчадием ада она не была.
- Атос, уверяю вас, это был достойный противник. Я не знаю другой женщины, способной на такие дела. Я боялся ее, клянусь вам. После того, как я увидел ее в ярости, у меня не осталось никаких чувств к ней: было что-то гадкое, нечеловеческое в ее неистовом желании отомстить. Вам повезло: вы никогда ее не видели такой.
- Видел, - неохотно признался Атос.- Видел, когда она пришла в себя после падения с лошади,- он заговорил быстро, глотая слова и останавливаясь посреди фразы, словно ему нечем было дышать.- Я вязал веревку. Когда обернулся,.. она смотрела на меня, как... удав на кролика. А должно бы - наоборот. Она... она взглядом гипнотизировала меня, я... у меня в голове звучал... звучал ее голос. Какое-то змеиное шипение. Приказ от... отпустить ее, развязать ей руки. В какой-то миг я готов был... подчиниться. Я был как ... во сне, кошмаре. И вдруг она завизжала. Знаете, как собака... в бессильной ярости. Я нагнулся, хотел ее поднять на ноги, но она вцепилась мне в руку зубами. Боже, как она извивалась,.. как не давала мне накинуть веревку,- он содрогнулся. - Не знаю, как у меня хватило сил на то, чтобы все же накинуть ей петлю.... и... подвесить на дереве. Я сам был как помешанный, я помнил только, что клейменных воров вешают. То, что это моя жена... я в тот момент не помнил.
- Как же вы добрались домой после этого, Атос?
- Не помню... наверное, меня нашли. Может быть, слуги искали. Я не знаю, д'Артаньян. Дальше я помню только, что мне сказали, что ее брат исчез. Наверное, я приказал, чтобы его привели в замок. День, может два, я провел дома. Все это время я думал только об одном: я опозорил свой род. У меня в голове не было мыслей о ней: я хотел только одного — оказаться подальше от своего позора.
- И вы выбрали Париж?
-Да. Я хотел затеряться. Исчезнуть. Я не мог смотреть в глаза людям, мне казалось, что о моем ... позоре знают все, что ее клеймо горит на моем лице.- Атос, забывшись, провел по лицу рукой и этот жест, напомнив о ране, вызвал у него невольную гримасу боли.
- Атос, у вас жар, вам надо отдыхать,- д'Артаньян решительно встал с кресла. В нем боролись два желания: остаться рядом с другом, который в полубреду делился с ним сокровенными переживаниями, и стремление уйти от тяжких воспоминаний, которые и в нем вызывал рассказ Атоса.
- Останьтесь,- попросил Атос,- и юноша снова сел, не в силах сопротивляться чему-то в голосе друга. Страх? Да, это был страх остаться наедине со своими мыслями. Атос, которому страшно и который почти в этом признается? Это было так неожиданно, так необычно, что дАртаньян взял его за руку, безмолвно подтверждая: «я с вами, я здесь, и вы не один со своей бедой.»
Атос молчал. Казалось, рассказав другу все, он лишился последних сил. После Армантьера прошло не так много времени, чтобы острота происшедшего воспринималась друзьями, как что-то давно прошедшее. Они и без того удивляли своих однополчан и знакомых непривычной молчаливостью и мрачностью. Даже Портос как-то попритих, и его зычный баритон не заставлял дрожать посуду в кабаках. Д'Артаньян, занятый службой, все реже мог бывать в компании мушкетеров.
Атос снова начал пить, и делал это с удвоенной силой. Гасконец не сомневался, что вчерашнюю стычку с гвардейцами мушкетер спровоцировал сам. Хорошо, что все ограничилось этой «царапиной». А в сложившейся ситуации было бы не плохо, если бы она удержала Атоса пару дней дома. Д'Артаньян знал, как составить расписание дежурств и не включать в него друга день-другой. Но если Атос догадается о маневрах лейтенанта (а он догадается!), он заявится в кордегардию из принципа.
- Знаете, Атос, что вам нужнее всего сейчас?- храбро предложил лейтенант королевских мушкетеров.- Вам нужно пару деньков провести дома за бутылкой вина. Хорошая порция хереса поможет вам хоть как-то забыть о неприятностях.
- Совет правильный, д'Артаньян,- Атос усмехнулся, не открывая глаз,- и вы, конечно, измените расписание постов таким образом, чтоб я мог предаваться любимому занятию денек-другой. Благодарю вас, дружище. Только, боюсь, в этот раз вино не поможет. По правде говоря, оно мне вообще не помогает: становится только хуже.
- Атос, вы еще молоды и ваша печаль уйдет с началом новой жизни,- д'Артаньян постарался предать своим словам как можно больше убедительности.
- Вы мне говорите то же, что я вам сказал не так давно,- Атос покачал головой.- У меня отвратительный характер, д'Артаньян. Я способен годами возвращаться к одной и той же мысли, крутить ее и так и этак, выворачивать наизнанку все логические построения и все равно прийти к изначальному посылу: я виновен, что был глуп и доверчив, и нет мне оправдания и прощения.
- Вы так уверены в этом, Атос. Жизнь — странная штука. Иногда она преподносит нам такие сюрпризы!
- Вы удивительный товарищ, д'Артаньян. Как вас мать звала?- неожиданно спросил Атос, ласково глядя на друга.
- Шарль. А почему вы об этом спрашиваете, Атос?- д'Артаньян постеснялся задать такой же вопрос Атосу: все же он был старше гасконца.
- Наша беседа располагает к большей откровенности, мой друг. А меня моя бабка упрямо называла Огюстом.
- А на самом деле?
- Это одно из моих имен. Арман-Оливье-Огюст де Ла Фер.- Он неожиданно рассмеялся.- Звучит, но я себя уже не вижу в этом обличье. Мушкетер Атос, пьяница и дуэлянт — вот кто я теперь. Нищий, без роду и племени.
- Постойте, Атос, но ведь ваш титул и ваши земли: что с ними сталось?
- А, это!- Атос махнул рукой, словно дело шло о чем-то незначительном.- Перешли к кому-то из дальних родичей. Мой род родственниками не обижен.
« Еще бы!»- подумал дАртаньян.- «Всякие там Куси, и Монморанси с Роанами. Они своего не упустят!»
Атос замолчал надолго и гасконец подумал было, что он, наконец, уснул. Но Атос не спал; вернее он стремительно погружался в бредовый мир, где воспоминания причудливо тасуются с образами, порожденными возбужденным мозгом. Он больше не сознавал, что рядом его товарищ, что он в Париже, на улице Феру, и что его теперешний мир не имеет ничего общего с его былой жизнью. Он был в Берри. Там, где началась его жизнь, и единственное место на земле, где он был беззаботен и по-детски счастлив.
Д'Артаньян тихо встал и позвал Гримо. Оставив слугу рядом с раненым, юноша вернулся в спальню и лег. Сон пришел в этот раз быстро и неожиданно. Странно, но д'Артаньяну снились роскошные леса, поляны, залитые солнцем и черноволосый мальчуган, ловивший в высокой траве неправдоподобно красивых бабочек.