Название: Шпион Фэндом: "Мемуары графа Рошфора", "Три мушкетера", "Занимательные истории" Жанр: Приключения Рейтинг: G Пейринг: Рошфор, монсеньор, де Вард, де Жюссак, Шере, отец Жозеф, Исаак Лаффема Статус: закончен Размер: мини Отказ: на героев, события и даже часть диалогов не претендую Примечание:
цитата:
- Ты что рисуешь? - А я еще сам не знаю, что выйдет (с) Юра, пять лет
Так и автор этого опуса еще сама не знает, что получится (ну вот, спустя две недели что-то получилось). Выкладывается исключительно по просьбе Nika, потребовавшей продолжения банкета про графа Скрытый текст
У Куртиля есть два интереснейших, на мой взгляд, сюжета: про брата Рошфора и про то, как графа обвинили в предательстве. Пытаюсь их совместить.
Отправлено: 13.02.14 08:02. Заголовок: Ну, согласно "Ме..
Ну, согласно "Мемуарам" в дискредитации Рошфора были заинтересованны многие Например, тот же Ла Ферте или граф де Молеврье, который, пока Сезар сидел в тюрьме, прожужжал Ришелье все уши, какой Рошфор гад. Место второго человека при кардинале - это огромные возможности, деньги и слава. Поэтому Сезару завидовали. Слава, правда, оказалась своеобразной - "висельник", "разбойник", "предатель". И почему-то никто не задумывался, что безграничное доверие своего господина Рошфор заслужил очень дорогой ценой - по меньшей мере, трижды чуть не поплатившись жизнью: в Англии, где его поймали с шифрованными письмами, в Испании и в Брюсселе.
А дальше я постараюсь дописать. Полглавы уже готово. Просто не хотелось вчера выкладывать "сырой" кусок.
Заранее прошу прощения у тех читателей, кто симпатизирует миледи. Все сказанное об этой даме - только мое ИМХО
- Посетитель? – удивленно переспросил Рошфор. - Да, представьте себе, Вас даже не лишили права свиданий. По мне, так для государственного преступника с Вами чересчур мягко обходятся, граф, - ухмыльнулся Лаффема, - но воля монсеньора для меня – закон. - И кому же вдруг появилось дело до всеми забытого узника? Уже месяц минул с тех пор, как я в заточении, и обо мне еще ни разу никто не вспоминал, словно меня уже нет среди живых. - Не месяц, а всего 28 дней, - уточнил комиссар. - Большая разница! Лаффема пропустил реплику Рошфора мимо ушей: - Этот господин говорит, что он Ваш друг. - У меня не осталось друзей, - покачал головой Сезар.
- Право, обидно слышать подобные речи! – донесся из коридора знакомый голос, - Вы, что же, граф, уже не считаете меня своим товарищем? - Жюссак?! – воскликнул Рошфор, - Беру свои слова обратно! Как же я рад Вас видеть, дорогой друг! - Простите, что не навестил Вас раньше, граф, - сказал гвардеец, входя в камеру и обнимая Сезара, - Мне только сегодня утром удалось получить разрешение Его Высокопреосвященства увидеться с Вами. - Понимаю, - кивнул Рошфор, - и не держу на Вас обиды. Господин комиссар, - он обратился к Лаффеме, - Вас, верно, призывают неотложные дела службы? Не смеем Вас задерживать. - Что ж, не стану мешать долгожданной встрече двух товарищей, - Исаак улыбнулся своей хитренькой улыбочкой и закрыл за собой дверь.
Жюссак с тревогой оглядел друга: нездоровый цвет лица, круги под глазами.
- Вы неважно выглядите, Рошфор. Неужели кардинал допустил, чтобы с Вами дурно обращались? - Нет, - последовал ответ, - меня и пальцем не тронули. Даже допросов, как ни странно, не было. Но тюрьма и сама по себе, дорогой мой, не очень-то способствует обретению цветущего вида.
Гвардеец лишь вздохнул: «Каково это человеку, привыкшему к неограниченной свободе, оказаться запертым в четырех стенах?!»
- Ваш родственник, де Вард, просил прощения, что не пришел… - де Жюссак на секунду запнулся, подбирая выражения - дело, видите ли, в том, что его мать, узнав о Вашем аресте, запретила сыну иметь всякое общение с Вами - из страха, как бы он тоже не впал в немилость монсеньора*. - Да, - Рошфор печально улыбнулся, - Анри всегда был послушным мальчиком. И Вам не следовало бы приходить, Жюссак. Я ведь теперь хуже прокаженного. - И Вы полагаете, что я бы не посетил Вас, будь Вы больны хоть чумой, хоть проказой? Да обвини Вас монсеньор во всех смертных грехах, это не заставило бы меня забыть нашу дружбу!
Граф благодарно пожал руку гвардейца.
- Жюссак, в случае чего, я поручаю Анри Вам. Он еще молод и слишком неопытен.
Гвардеец попытался было возразить, но Рошфор остановил его:
- Я отлично понимаю, дорогой друг, какая участь меня ждет, если меня сочтут виновным. Его Высокопреосвященство не прощает предательства. Я видел, как люди лишались головы и за меньшие преступления, чем те, которые вменяют мне. И при подобном исходе дела де Вард останется в Париже совершенно один. Прошу Вас будьте ему таким же хорошим товарищем, как мне, - Сезар умолк, словно задумавшись, - Больше всего меня беспокоит то, что леди Винтер вернулась во Францию. Я предостерегал Анри от знакомства с этой женщиной, но, боюсь, он не внял моему совету, - закончил граф.
- Леди Винтер? – де Жюссак недоуменно взглянул на Рошфора, - признаться, я думал, что Вы с сей дамой в прекрасных отношениях.
- Вы плохого обо мне мнения, дорогой друг, - рассмеялся Сезар, - Я, возможно, вор и грабитель, как утверждает парижская публика, но душегубом никогда не был и компанию с такими, как миледи, не водил и водить не собираюсь. Поверьте моему опыту, Жюссак, самые кровавые убийцы со Двора чудес – невинные ягнята, по сравнению с этой дамочкой!
- Вы-то откуда об этом знаете? – прошептал гвардеец.
- А я и не знаю, - ответил Рошфор, - просто чувствую, что у леди Винтер на совести немало разрушенных жизней и загубленных репутаций. И мне бы совсем не хотелось, чтобы де Вард попал в ее сети.
В дверь постучал стражник: - Господа, свидание окончено.
Де Жюссак поклонился другу: - До встречи, граф. Надеюсь вскоре увидеть Вас на свободе. Не отчаивайтесь, я верю, что монсеньор во всем разберется.
Выйдя на улицу, гвардеец с досадой пнул подвернувшийся камешек: он уже несколько раз пытался просить за Рошфора, но тщетно - Ришелье даже не пожелал его слушать. Оставалось уповать на чудо.
Отправлено: 14.02.14 13:56. Заголовок: ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ ..
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
В один из ненастных зимних вечеров, когда парижане, ругая непогоду, спешили укрыться от резкого ветра в своих квартирах или в трактирах, в дверь одного дома на улице Лагарп постучал какой-то человек средних лет. Он был невысок, обладал неприметной внешностью и, судя по скромному платью и отсутствию шпаги, не принадлежал к дворянскому сословию. Род его занятий могли бы выдать, пожалуй, только пальцы, вечно перемазанные чернилами. Этому человеку явно приходилось много возиться с различными бумагами. И читатель не ошибется, если предположит, что неизвестный, беспокойно ожидавший на крыльце, когда ему откроют, был секретарем.
Дверь отпер лакей, ворча себе под нос: «И кому это дома не сидится в такую погоду?»
- А хозяина нету, - протянул он, уставившись на секретаря, - и когда будет, сказать не изволил. - Может быть, ты перестанешь орать на всю улицу, любезный, и все-таки пустишь меня в дом? – посетитель начинал сердиться. - Проходите, - слуга пропустил секретаря и запер дверь, - но я, правда, не знаю, когда господин вернется. - Что же делать? – гость заметно нервничал, - времени у меня не так много: Шарпантье* отпустил меня только до восьми… - Может, что-нибудь передать? – услужливо спросил лакей. - Вот что, милейший, подай мне перо, чернила и бумагу.
Получив требуемое, секретарь склонился над столом и набросал несколько строчек на листе. Затем, когда чернила высохли, сложил записку вчетверо и вручил слуге:
- Отдашь господину лично в руки. И смотри: никому ни слова, что я тут был.
Он уже собрался уходить, как вдруг из соседней комнаты послышались шаги, и на пороге возник монах-капуцин. Вошедший помедлил пару секунд и откинул капюшон.
- Отец Жозеф… - пролепетал секретарь. Он понял, что попал в ловушку, и рванулся к двери, но было поздно: там его уже ждали трое гвардейцев.
- Что тут у нас? – спросил серый кардинал, беря записку у лакея и разворачивая ее.
«Девице Мишон, белошвейке в Туре
С прискорбием сообщаю Вам, мадемуазель, что один Ваш родственник, легкомысленно не послушавшийся доброго совета, находится теперь в заключении. Дела бедняги, по слухам, столь плохи, что он может считать за счастье, если его обезглавят, а не вздернут, как того заслуживает этот пройдоха. Впрочем, нет худа без добра – больше докучать Вам он не сможет. Я же буду молиться за спасение его грешной души.
Остаюсь Ваш преданнейший слуга»
- Так я и думал, - победно улыбнулся отец Жозеф, - Шере, сударь, Вас же предупреждали, что негоже радоваться чужой беде. Ибо тот, кто роет своему ближнему яму, - сам в нее попадет.
Отправлено: 14.02.14 21:40. Заголовок: ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ ..
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ (последняя)
Другой, наверное, не сомкнул бы глаз, зная, что ему вынесен смертный приговор, но Рошфор спал сном младенца, когда его разбудил скрип отворяемой двери.
- Лаффема, если у тебя бессонница, то это не означает, что бодрствовать должен весь Шатле! Дал бы хоть выспаться человеку перед казнью, у меня завтра как-никак непростой день, - приветствовал Сезар комиссара.
- Ох, цыганенок, ты, видимо, не перестанешь острить даже в аду, когда тебя черти поджаривать будут! – вздохнул Исаак, - Но я тебя разочарую: если тебе и предстоит отправиться на эшафот, то произойдет это нескоро. Поднимайся.
- В такое время? – Рошфор зевнул, - А что стряслось?
- Монсеньор пожелал тебя видеть. Карета уже ждет.
- Скажи, Лаффема, - вдруг спросил Сезар, - ты всем заключенным сам сообщаешь подобные новости? Это, вроде, не входит в обязанности комиссара. Мог бы и караульного прислать.
- Нет, - ухмыльнулся Лаффема, - я пришел самолично исключительно из уважения к Вашему Сиятельству.
- Исаак, ты что-то знаешь! Признавайся, зачем я понадобился монсеньору посреди ночи?
Карета остановилась у подъезда Пале Кардиналь. Сезар в сопровождении стражников вошел в вестибюль и поднялся по лестнице на второй этаж. В коридорах не было ни души, кроме гвардейцев, стоявших на карауле. Естественно, все честные люди в этот час давным-давно десятый сон видят! Впрочем, монсеньор нередко засиживался за делами до рассвета.
Кардиналу доложили, что арестованный доставлен. Ришелье приказал немедленно его привести.
- Полюбуйтесь-ка, граф, на человека, которому Вы обязаны опалой и тюрьмой, а также Вашими злоключениями в Испании год назад, - обратился Его Высокопреосвященство к Рошфору.
Только после этих слов Сезар заметил, что в кабинете, помимо него самого и монсеньора находится еще третий – мертвенно бледный и дрожащий, как осиновый лист, секретарь.
- Шере? – пробормотал «цыганенок», - вот уж никогда бы не подумал!
- Конечно, - ответил Ришелье, - и никто бы не подумал. Неприметный тихоня, мышь серая! А оказался идеальным шпионом. Два года через его руки проходила львиная доля нашей корреспонденции, и, разумеется, мадам де Шеврез была в курсе всех наших намерений. Отец Жозеф давно догадывался, что в Пале Кардиналь трудится вражеский лазутчик, но не был уверен, кто именно. Шере же, почувствовав слежку, решил отвести от себя подозрения, подложив в Вашу комнату письма герцогини, якобы написанные Вам. Надо отдать ему должное: этот предательский план почти удался. Однако Шере погубила торопливость: услышав о том, что вскорости состоится Ваша казнь, он поспешил обрадовать свою госпожу. Но изменник не знал, что господин де Мезье, через которого он поддерживал связь с «девицей Мишон», недавно был арестован, и на его квартире устроена засада. Там Шере и попался. Хотите ему что-нибудь сказать? – спросил кардинал.
Сезар покачал головой.
Ришелье позвонил: - Уведите! Двое стражников потащили Шере к двери: секретаря не держали ноги.
- Вы свободны, граф, - кардинал перевел взгляд на Рошфора, - с Вас сняты все обвинения, вот Ваша шпага.
«Цыганенок» не ответил. Он, очевидно, силился осмыслить все услышанное и увиденное.
Монсеньор истолковал это молчание по-своему:
- Я сожалею, что усомнился в тебе, Сезар, - с расстановкой произнес Его Высокопреосвященство, - и что мне пришлось подвергнуть тебя столь тяжкому испытанию. Я был неправ.
Рошфор понимал, какой внутренней борьбы стоило его господину подобное признание.
- Ты, несомненно, можешь пожелать оставить службу, - продолжил Ришелье, - но, поверь, цыганенок, мне тебя будет очень не хватать, - кардинал протянул Сезару руку в знак примирения.
Граф почтительно поцеловал кольцо. - Какие будут распоряжения, Ваше Высокопреосвященство?
- Никаких, - улыбнулся монсеньор, - ступай отдыхать, Сезар, тебе это сейчас нужнее всего.
И верно: едва добравшись до своей комнаты, Рошфор вдруг ощутил, как на него навалилась жуткая усталость. Пружина распрямилась, по выражению отца Жозефа: «цыганенок» прислонился к дверному косяку - и вся горечь, боль и ужас последних месяцев вылились в глухих рыданиях. Не будем осуждать нашего героя за эту слабость – плакать случается и сильным людям.
***
- Так значит, секретарь? – спросил де Жюссак на следующий день, когда они с Рошфором и де Вардом праздновали в кабачке освобождение графа, - А я, признаться, грешным делом думал на Ла Ферте.
- Ла Ферте, действительно, - порядочная каналья, - кивнул Сезар, кладя на тарелку кусок ветчины, - но, в отличие от Шере, - не слуга двух господ. И на подлог он вряд ли бы пошел. Ох, друзья мои, какое же счастье, скажу я вам, – вновь очутиться на воле!
- А что теперь будет с этим Шере? – поинтересовался де Вард.
- Отдадут «великому вешателю»*, я полагаю, - ответил Рошфор, - Комиссар Шатле гордится своим умением разговорить даже самых упрямых молчунов. И писать обвинительные заключения он тоже мастер. На службе монсеньору Лаффеме здорово пригодился его талант сочинителя. Клянусь, когда Исаак оставил театр, Франция потеряла превосходного драматурга! – весело рассмеялся граф.
Отправлено: 01.06.21 21:51. Заголовок: Очень понравилась ис..
Очень понравилась история, только вот вопрос: что такого случилось с Рошфором в Испании год назад? Уже в нескольких фиках встречала упоминания его плена, но в самих Мемуарах ничего такого не нашла - он переодевался в капуцина, прятал письма, спасался бегством и всё остальное, но я нигде ничего не видела про то, что он был в плену. Это я криво вижу или эпизод не из Мемуаров?
jude ,замечательный фик. И то , что людям порядочным плохо в услужении у любого господина хоть королевы, хоть кардинала- это непреложная истина. А госпожа де Шеврез выглядит в Вашем фике немногим лучше Миледи. Одного поля ягоды, исключая происхождение.
Салатик, куртилевский Рошфор был в испанском плену уже при Мазарини и Людовике XIV. Просто как военнопленный. Свое настоящее имя не раскрыл (это как-то могло навредить планам Мазарини, если я правильно помню). В плену был совсем без денег (пленники жили на свои средства), да еще заболел лихорадкой.
Что касается моих фиков, то я перенесла факт плена на много лет назад. У меня он был в Испании со шпионским заданием, выдавал себя за цыгана и попал в руки инквизиции, но сумел бежать из тюрьмы. На самом деле цыганами инквизиция не особо занималась (только если их обвиняли в колдовстве). Цыган больше преследовала светская власть. Но когда я писала фанфик, я об этом не знала.
Кэтти, спасибо! У меня тут висел форум, и я долго не могла на него зайти.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 110
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
Например, тот же Ла Ферте или граф де Молеврье, который, пока Сезар сидел в тюрьме, прожужжал Ришелье все уши, какой Рошфор гад. 
Не хотелось только называть его имя в комментариях. Мышеловку устраивали не только на улице Могильщиков.
Про кардинала я вообще молчу.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума