Отправлено: 13.10.15 09:21. Заголовок: Предположения и откровения
Фандом: Трилогия " Мушкетеров" Герои: Атос, Николь, и все, кто попадется по ходу. Размер: Макси Жанр: фэнтэзи Отказ: Дюма и всем писавшим в духе " Мэри- Сью" Статус: в процессе.
Потянуло и меня на влюбленных дам.)))) Старею... Особо нового не ждите: трудно в этой теме найти что-то новое. Но сказки ведь хочется))))) Скрытый текст
Заранее извиняюсь перед теми из авторов, которые усмотрят в повести сходство со своими ситуациями.( как не крутила, но, видимо, уже выработался некий штамп: даже эпизод из фильма проскочил.( сообразила откуда, только спустя время))))).
Отправлено: 16.11.15 08:54. Заголовок: Камила де Буа-Тресси..
Камила де Буа-Тресси , мне кажется, что действительность, ее окружающая, уж очень не похожа на книгу. Тут бы управиться с тем, что тебя окружает. Знаете, это наверное из собственных ощущений: я редко и без особого интереса вспоминаю жизнь до Израиля. Иногда даже кажется, что ее и не было. Двадцать два года здесь перевесили 46 там, хотя там событий хватало и, при желании, я вспоминаю очень многое.
Отправлено: 16.11.15 20:26. Заголовок: Дорога из Ла Рошели ..
Дорога из Ла Рошели заняла не много времени. За все эти дни ни графу, ни Николь больше не удалось переброситься ни словом наедине. Презрительно поджатые губы хозяйки, насмешливые и наглые маркиза были красноречивее любых выговоров. Она не сомневалась, что ее прогонят тот час, что они въедут в ворота замка, но, к ее удивлению, пока на ее место подыскали другую гувернантку прошло еще с полгода. Когда Марселина пришла на ее место, Луиза еще долго не хотела признавать новую няню и выискивала предлоги, чтобы повидаться с Николь. С некоторых пор маркиза стала косо смотреть и на встречи дочери с воспитанниками графа, видя в них повод для визитов Атоса в их дом. Как только граф понял, что кроется за кислыми минами родителей Луизы, он прекратил визиты к соседям. Впрочем, с уходом Николь госпожа Лавальер сменила гнев на милость и вновь стала приглашать мальчиков в гости. Но теперь уже Атос находил веские причины для отказов: дети усиленно занимались, у них не оставалось свободного времени. Теперь время летело стремительно, но не для Николь. Вновь запертая в своем доме, вынужденная жить ожиданием и воспоминанием о редких минутах счастья, она все больше проникалась желанием исчезнуть, раствориться где-нибудь в этом выдуманном мире. А потом замирала в ожидании минуты, что он все же придет, постучит в ее дверь. Франция бурлила: зрела Фронда и готовился побег Бофора. До нее все доходило стороной, все новости она узнавала последней. Утром ей принесли письмо: граф де Ла Фер писал, что уезжает на неопределенный срок, просил ее беречь себя и, при случае, если обстоятельства сложатся не в его пользу, присмотреть за близнецами. Дальше события разворачивались так стремительно, что она не успевала следить за ними. Писем больше не было, зато ежедневно приносились сплетни. Из этих перекрученых и обросших чудовищными подробностями событий, приходилось выуживать крупицы правды. Николь решилась написать дАртаньяну, но ответа не было ни от кого из них и вдруг приехал Рауль. Один. Без Габриэля. Николь помнила, что Атос просил ее по мере возможности присматривать за братьями, она знала, что он отправил мальчиков в армию, как и надеялся это сделать, но вместе находились братья или порознь она не имела представления. Весть о возвращении Рауля принес Оливен. Он был какой-то странный, словно даже стал меньше ростом, испуганный и жалкий. Ничего не стал объяснять, только попросил побыстрее собраться и ехать в Бражелон. Чуя беду, Николь не стала мешкать. Первое, что она увидела, войдя в нижнюю залу, это опущенные везде занавеси и закрытые черной кисеей люстры и зеркала. Сердце у нее остановилось, горло сдавило так, что она не могла ни вздохнуть ни слово вымолвить. В углу сидел Рауль, похожий на свою тень, а не на того жизнерадостного и ждущего чудес юношу, каким он уезжал вместе с братом из родного дома. - Граф! Что я ему скажу, как смогу объяснить то, что произошло? - Кто?- едва вымолвила Николь, но сознание отметило: он говорит об отце, как о живом. Это не Атос. Тогда кто же? - Габриэль...- запинаясь произнес Рауль, отвечая на ее невысказанный вслух вопрос.- Габриэль убит.
Отправлено: 16.11.15 23:54. Заголовок: Эх!.. А ведь тоже ни..
Эх!.. А ведь тоже ничего хорошего, почему-то конкретно для Габриэля, в ближайшие годы не ждала. Правда, Камила де Буа-Тресси, хочется надеяться, что юноша каким-нибудь чудом останется жив.
Ой-й... Я понимала, предчувствовала где-то, что именно это и случится. И все равно это оказалось внезапно
Так обычно и бывает: чувствуешь, догадываешься, понимаешь, что должно произойти, а произойдет - и все равно невозможно поверить... Стелла, я по-прежнему с интересом читаю продолжение, но от комментариев воздержусь до финала.
Отправлено: 17.11.15 18:39. Заголовок: Все шло прекрасно: м..
Все шло прекрасно: мальчики в Париже были представлены герцогине де Шеврез, она хлопотала за них и оба отправились в распоряжение Принца. Сопровождал их только Оливен: Гримо, встретившись, как было условлено вначале, не стал ехать с ними, ссылаясь на чрезвычайные обстоятельства. В дороге братья познакомились с графом де Гишем, чей отец, маршал де Грамон, был в ставке Конде. Познакомились, видимо, при чрезвычайных обстоятельствах, но Николь не стала расспрашивать Рауля. Он и так с трудом выдавливал из себя слова. Все шло великолепно, молодые люди благополучно добрались до принца Конде и на следующий день должны были принять участие в ожидаемом сражении. Все трое, не сговариваясь, писали письма, адреса которых можно было бы узнать только разорвав верхний конверт. И, так же, не сговариваясь, обменялись письмами. Это было последнее, что они сделали перед грядущим боем. Рауль и Габриэль держались рядом. Когда французы пошли в атаку, стало не до наблюдений друг за другом; каждый из близнецов думал только об одном: Принц смотрит на них. Когда же бой закончился, Рауль вернулся к Конде, но Габриэля там не оказалось. Юноша бросился искать брата, и нашел его только к утру. Габриэль лежал на пригорке, рядом паслась его лошадь. Время от времени она мордой толкала хозяина, пытаясь заставить его встать. На лице брата Рауль увидел только удивление: пуля пробила Габриэлю сердце, он, наверное, даже не понял, что смерть настигла его. Принц Конде дал Раулю лошадей и приготовил подставы, чтобы он мог поскорее доставить тело в родительский дом. Но графа в нем не было и бедный юноша сидел, совершенно раздавленный свалившимся на него горем и не имея представления, что ему делать. - Николь, я не могу приказать похоронить Габриэля без господина графа, - чужим, хриплым голосом говорил Рауль.- Это будет подло: не дать ему проститься с сыном,- в своем горе Рауль даже не заметил, как показал, что родство с Атосом для него не тайна.- И оставлять его и дальше без предания земле я не имею права. И где мне похоронить брата? В усыпальнице графов де Ла Фер? Но мы не имеем права на место там, Николь. На нашем кладбище здесь? Но я не знаю, как посмотрит на это граф. И где он сам? Я так боюсь, Николь! Если с ним что-то случится, я останусь на этом свете совсем один. Николь, сейчас я могу говорить так только с тобой — Гримо тоже исчез. Исчезли все друзья господина графа! - Ну, вот что, мой мальчик! - Николь осторожно провела рукой по его волосам.- Ты участвовал в сражении и ты потерял в нем родного брата; даже больше — свое второе я, своего близнеца. Ты можешь считаться взрослым: бой и потеря близкого уравнивают тебя со взрослым воином. И как воин, ты обязан быть готов ко всему в жизни. Я думаю, что негоже тянуть с погребением Габриэля. На границе Бражелона есть прекрасная поляна у старой часовни. Сдается мне, это место, которое и графу бы показалось подходящим для того, чтобы навещать сына. Когда он вернется домой, Рауль( а он непременно вернется, я уверена в этом), ты будешь его утешением и его надеждой. « И для тебя одного он горы свернет, чтобы достичь желаемого!», подумала она, прижимая к себе юношу, который изо всех сил сдерживал слезы.
Отправлено: 18.11.15 10:17. Заголовок: Они проводили Габри..
Они проводили Габриэля в последний путь, Рауль вернулся к Конде, и только к концу января 1649 года Атос оказался в Бражелоне,- один. Рауля он видел только мельком, после освобождения из лап кардинала Мазарини и юноша не смог ему в этой спешке сказать ничего. На вопрос «Как Габриэль?» Рауль ответить не успел: его срочно позвали в Принцу. Граф ощущал камень на сердце, но видя Рауля живым и здоровым, успокаивал себя, что все хорошо и с Габриэлем, просто мальчику не удалось вырваться на встречу. Он нужен принцу( вот, Раулю и словом перемолвиться с опекуном не дал) — а отеческие чувства могут подождать. Он скучал не только за сыновьями, ему остро не хватало и Николь. Путешественница из непонятного мира оказалась для него неожиданно важной и нужной частью его бытия. Наверное поэтому он сделал небольшой крюк, свернув с аллеи, ведущей прямо к Бражелону. Его ждали в маленьком домике; но в этот раз это ожидание было наполнено страхом и тоской: как рассказать о случившемся отцу через столько месяцев после смерти сына? Какие найти для этого слова? Она не сомневалась, что сказать правду должна именно она. Он едва взглянул на ее черное платье и понял, что случилось непоправимое. - Кто?- задал Атос этот вопрос вслух или она прочла это в глазах графа, она даже не поняла; какое это имело значение! Надо было отвечать. - Габриэль... - Не верю...- чуть помолчав, сказал Атос.- Не верю! Этого не может быть! Я видел Рауля, он бы мне сказал! - Он не знал, как это сделать, Огюст! Он еще мал сообщать такие новости. - Он воевал, он видел уже всякое... это какая-то ошибка. - Я бы хотела вам дать такую надежду, любимый мой... Но мы сами, своими руками, положили Габриэля в гроб. Рауль привез его. Атос молчал. Николь осторожно обняла его, чувствуя как закаменело его тело. - Мы не знали, где вы, мы не могли вам сообщить. - Я понял.- Граф слегка повел плечами, освобождаясь от ее объятий.- Мне пора. Нет, не надо меня сопровождать, Николь, я хочу побыть один. Где вы похоронили Габриэля? - Около старой часовни.- Николь прижала платок к губам: боль потери не стала меньше со временем, а каково же приходится отцу? - Хорошо, вы сделали правильно.- он встал и твердой походкой вышел из дома. Поднялся в седло и погнал коня вперед: в сторону часовни.
На следующий день граф прислал за Николь. Она помчалась в замок, не чуя под собой ног, рисуя себе самые страшные картины, но Атос встретил ее на пороге сам. Он ждал ее с нетерпением, она это поняла по тому, как сжал он ее руки и поспешно увел в свой кабинет. Занавеси там были задернуты: хозяин не хотел, чтобы ясно видели его лицо. Но от Николь не могло ускользнуть, что страшная новость сломала в его душе что-то очень важное. - Вы вчера сказали, что не могли меня найти. Это правда, Николь. Мы вчетвером были в Англии. Даже, если бы я и хотел, я не смог бы оттуда уехать: я дал слово помогать покойному Карлу Первому. Во всем, что произошло, можно винить только Рок и мою злосчастную судьбу. Много лет назад я сделал непоправимую глупость: теперь, надеюсь, счет закрыт. Николь, у меня остался еще один сын, Рауль. Богу угодно не лишать меня надежды на будущее. Все силы, что у меня остались, все мои связи, старые и те, которые мне придется возобновить, я приложу к тому, чтобы ввести в законное наследование Рауля. - Вы хотите сделать его своим наследником? - Да и для начала я решил отдать ему Бражелон. Это сразу определит его положение в обществе и даст понять серьезность моих намерений. - А признать его наследником? - Мне исполнилось пятьдесят. По закону я имею на это право. По достижении Раулем двадцати пяти лет он войдет в права наследования. - Я могу вам чем-то помочь, Огюст? - Да! - Атос почти выкрикнул это слово и она поняла в каком он напряжении. - Скажите мне, насколько теперь все соответствует первоначальному смыслу того, что вы знаете? - Все вернулось на круги своя, мой друг. Граф закрыл лицо руками и поспешно отошел к окну. - Вы уплатили страшную цену, Атос. Седину в ваших волосах не спрячешь за наружным спокойствием. Я не хочу вас расспрашивать об Англии: не место и не время. Может быть, когда-нибудь, потом... Но вы приняли то самое решение, которое определит ваше и Рауля будущее.
Отправлено: 18.11.15 21:00. Заголовок: С этого дня Атос ..
С этого дня Атос взялся за дело всерьез. Он почти не находился в Бражелоне: мотался между Блуа и Парижем. Его энергии можно было бы позавидовать, но для близких графу людей ничего не стоило рассмотреть за этой деятельностью лихорадочное возбуждение. Словно Атос боялся не успеть закончить задуманное, словно опасался чего-то или кого-то. И он писал письма Раулю. Иногда не мог сдержать порыва и писал и дважды в день. Граф как будто пытался наверстать всю нежность и заботу, которую недодал в свое время сыновьям. И у Николь он стал бывать намного чаще. Они разобрались в себе, в своем отношении к друг другу, но иллюзий на совместную жизнь не строили. - Я не конкурент будущему виконта,- как-то сказала Николь графу.- И вообще, если у нас с вами будут дети, то это тоже будут бастарды,- добавила она. - Николь, если вдруг меня не станет, я хочу чтобы вы ни в чем не нуждались, - стоял на своем Атос, пропустив мимо ушей ее слова. - А вы думаете, что у меня будет будущее без вас, Огюст?- она посмотрела ему прямо в глаза и тут же вздрогнула: слова показались ей пророческими. Словно звонок из другой жизни прозвучали они предупреждением, что жизнь утекает меж пальцев.- Помните, как вы меня позвали к себе погреться в Рождество? Если бы вы тогда знали, кто я и чем это все может закончиться, сделали бы вы это еще раз? - Я бы ответил, но общение с вами научило меня осторожности, моя милая. Кто знает, что может произойти? Давайте оставим все, как есть: мы не знаем будущего. - И вы не хотите его знать? - Нет, не хочу!- твердо произнес граф.- Это противно Богу, пытаться узнать свою судьбу. - Знаете, меня тоже никогда не привлекали гадалки, прорицатели, ведуны и прочие любители гаданий на кофейной гуще. - Как вы сказали: на кофейной гуще? - Атос расхохотался.- Это что, гадают на этом модном напитке? - Он станет очень модным, просто со временем кофе, как и чай, станет самым распространенным напитком в мире. Хотите, я вам его приготовлю? - У вас есть эти зерна?- удивился граф.- Где вы их раздобыли? - У герцогини Орлеанской. Вернее - на ее кухне. Совсем немного, но на пару чашек нам с вами хватит. - Приготовьте. Говорят, крепкий кофе помогает думать. - Сами убедитесь.- Николь потащила Атоса на кухню, чтобы он сам смог пронаблюдать весь процесс священнодействия. Аромат он зерен, пока она молола его на ручной мельнице, был опьяняющим для знатока. К тому же можно было быть уверенным, что зерна никто не выпаривал перед приготовлением. - Это действительно необыкновенно!- Атос осторожно попробовал черный, густой напиток. - Вкусно? Я пока не понял,- он сделал еще глоток. - Но допью непременно: сегодня мне необходимо трезво мыслить. - Что-то случилось? - насторожилась Николь. - Пока еще нет. Но я должен быть во всеоружии.- он отставил почти пустую чашку.- Мне пора, дорогая. - Ты не останешься? - она попыталась ласково удержать Атоса, но он решительно встал.- Меня ждут. - Огюст, это дуэль?- Николь с тревогой искала его взгляд. - В некотором роде. Не бойтесь, ничья кровь не будет пролита. Мне было бы проще, если бы это была дуэль.- Он не стал добавлять, что это дуэль с женщиной.
Отправлено: 19.11.15 11:09. Заголовок: Герцогиня была оча..
Герцогиня была очаровательна. Она сидела в небольшом кружке мужчин и чувствовала себя королевой. О том, что завтра она покидает Париж она предпочитала не думать. Играть первую роль в интриге Фронды герцогиня де Шеврез не смогла: у нее оказалась более молодая и более успешная соперница. И Анна, королева Анна ее не только не защитила, не только не стала ей покровительствовать, но при первом же удобном случае открестилась от нее. Такого предательства герцогиня де Шеврез простить не могла. Когда ей доложили о графе де Ла Фер, она ощутила досаду. Ей так и не удалось погостить в Бражелоне, граф в самый подходящий для этого момент оказался по делам в Париже и все амурные планы мадам де Шеврез потерпели фиаско. Герцогиня всерьез подозревала, что Атос просто ловко вывернулся из расставленной сети. Вот и теперь Его сиятельство вошел с таким видом и таким лицом, что ей стало не по себе. Одним движением бровей он сделал ей знак избавиться от кружка поклонников и Мари де Шеврез выполнила эту просьбу-приказ незамедлительно. Наконец, они остались наедине. Атос, не думая об этикете, не дожидаясь разрешения дамы, тяжело опустился в кресло напротив герцогини. Она смотрела на графа широко раскрыв свои огромные глаза и покусывала губы: один только вид бывшего любовника не внушал надежд на легкий разговор. - Ну же, граф, я жду!- герцогиня играла веером, приоткрывая взволнованно рвущуюся из корсажа грудь. - Мари, - неожиданно назвал он ее по имени,- Мари, я вынужден вам сообщить ужасную весть и сообщить с большим опозданием. Я писал вам об этом, но не знаю, дошло ли письмо. - Что случилось?- герцогиня, не имея представления о том, что ей хотят рассказать, не теряла самообладания. Атос же, напротив, чувствовал, что мужество покидает его. Стремясь поскорее разрешить мучившее его сомнение, он уже даже не пытался смягчить страшную весть. - Вы пугаете меня. - Она захлопнула веер.- Что произошло? - В бою с испанцами при Лансе мы с вами потеряли Габриэля. - Я узнаю об этом только сейчас? Граф, это недостойное поведение. Атос, совершенно ошеломленный ее реакцией и ее словами, не в силах выдавить хотя бы слово, молча уставился на мать своего погибшего сына. Это реакция женщины, потерявшей ребенка? Может быть до нее еще не дошел смысл сказанного? - Мадам, я говорю о Габриэле! О нашем с вами сыне! - Я поняла вас! Это ужасно! Но почему вы не известили меня раньше? - Меня не было во Франции полгода. Я написал вам в тот же день, как узнал. Герцогиня опустила голову: она вполне могла не заметить письма в том потоке посланий, шифровок, интриг и прочего, что постоянно крутилось вокруг нее. Все ее мысли были в то время поглощены соперницей в политической игре. Ужасающий смысл сказанного постепенно начал доходить до нее. Она подняла глаза на графа: он смотрел на нее не отрываясь и на лице его было написано ожидание. Герцогиня поняла чего он ждет в ту самую минуту, когда хлынули слезы. Граф ждал хоть какого-то проявления горя с ее стороны. Она не собиралась его разочаровывать, заливаясь слезами, заходясь в рыданиях и, в конце-концов, довела себя до обморочного состояния. Пришлось звать слуг. Атос отошел к окну, оставив герцогиню на попечение служанок и ожидая там, пока она будет в состоянии выслушать его. Он был уверен, что истерика не будет продолжительной. Мадам поражена и напугана, но сердце ее осталось холодным. Вряд ли она успела привязаться к мальчикам: герцогиня де Шеврез не славилась любовью к законным детям, что уж говорить об этих, свалившихся на голову через пятнадцать лет, когда она и думать забыла о них. И тем не менее, Атос ждал. Он намеревался сегодня решить этот самый щекотливый момент в его планах. Герцогиня уже завтра исчезнет из Франции, скорее всего — навсегда. Она ничем не рискует, сделав то, о чем он намерен ее попросить. Главное, чтобы эта истерика не затянулась дольше, чем он рассчитывает. - Можете идти, - он отвернулся от окна и сделал знак служанкам покинуть гостиную.- Дальше я сам в состоянии помочь вашей госпоже.- Он поймал изумленный взгляд горничной и криво усмехнулся. Мари полулежала на кушетке, корсаж платья был ослаблен и позволял видеть несколько больше, чем дозволяли приличия. Она действительно казалась погруженной в горестные раздумья и Атос покачал головой, глядя на это проявление материнского страдания: жестоко использовать ее состояние, но ц него нет выбора. - Мари, дорогая, поверьте, я испытываю не меньшую печаль, чем вы. Дети росли на моих глазах, я вложил в них всю свою душу. Герцогиня резко села и слезы на ее щеках просохли едва ли не мгновенно. - Вы считаете, что я сделала для них недостаточно? - надменно вымолвила она. - Я этого не говорил. Обстоятельства не давали вам действовать так, как вам бы хотелось. - В таком случае, к чему этот завуалированный упрек, граф? - Я ни в чем вас не упрекаю, герцогиня, - устало ответил Атос.- Бог сохранил нам нашего второго мальчика. Мы должны позаботиться о нем. Рауль в фаворе у Принца. - Я вряд ли смогу помочь чем-то, граф. Завтра я уезжаю. Как я надеюсь — навсегда! - Вы можете помочь герцогиня. Больше, чем все принцы, вместе взятые. - Чем же?- подняла брови де Шеврез. - Послушайте меня. Я переписал на Рауля свое поместье и графский титул. - Ла Фер? - Нет, пока только Бражелон. Но в мои планы входит сделать виконта наследником рода. - Каким образом, милый граф? Признав его своим сыном? - Это только пол- дела и я это уже сделал. - Осталось...- глаза у нее округлились.- Вы с ума сошли, граф! - Вся надежда на вас, Мари! - Никогда! Вы хоть понимаете, что просите у меня? - Это и ваш сын! Де Шеврез встала и прошлась по комнате, постукивая по мебели сложенным веером. - Исключено! Это самой себя опозорить. Я на такое никогда не пойду. Одно дело — милые шалости в постели... даже и с последствиями, другое - при людно объявить о такой связи. Я еще не сошла с ума! В отличие от вас, граф! В конце-концов, что это за нелепое решение: сделать мальчика наследником? Что, он первый или последний, родившийся таким образом? Почему вы не думали об этом, когда детей было двое? - Возможно потому, что не мог знать, кто из них старше, - сухо ответил граф. - Старшим был Рауль, - холодно произнесла герцогиня.- А может — и Габриэль. Какое это имело значение? - Для меня — решающее. - Теперь эта проблема для вас не существует. - Я жизнь бы отдал, чтобы все было по-прежнему, - едва сдерживая рвущееся наружу негодование, вымолвил граф.- Но в данной ситуации мне остается только уповать на ваши материнские чувства, герцогиня. - Я никогда не подпишу такой документ,- холодно произнесла герцогиня де Шеврез. То, что может позволить себе Мари Мишон, не позволено герцогине де Шеврез.- Она протянула руку Атосу для поцелуя.- Попрощаемся, любезный граф. Поцелуйте за меня виконта: я сожалею, что не могу этого сделать сама. Атосу не осталось ничего другого, как распрощаться с мадам. Эту дуэль он проиграл.
Отправлено: 19.11.15 13:26. Заголовок: Мне что-то показалос..
Мне что-то показалось немного не естественным поведение герцогини. Не стала бы она сильно задумываться о том, что это её позорит. Хотя, если из вредности.
Отправлено: 19.11.15 13:34. Заголовок: Орхидея Не в позоре ..
Орхидея Не в позоре дело: таких случаев пруд-пруди было, с рождением бастардов знатными дамами. Рожала - и ребенка прятали, отдавали на воспитание. С подписанием такого документа она удостоверяла официально измену мужу. А герцог де Шеврез был мужем, который закрывал глаза на ее безумства, добывал для нее прощения за интриги и снабжал материально. Такое признать: саму себя высечь и обречь на развод.
Отправлено: 21.11.15 17:36. Заголовок: Возвращение в Браже..
Возвращение в Бражелон было тягостным. Может быть оттого, что Атос рассчитывал на успех, думал, что материнские чувства в женщине перевесят здравый рассудок и нарисовал себе на этом основании слишком радужные картины. Он лишний раз убедился, что не знает и не понимает женской природы. По крайней мере, рядом была хотя бы одна женщина, в которой он мог не сомневаться. И которой не надо было объяснять, почему в его планы не входит женитьба на ней. Еще Атос понимал, что обращаться к королю не имеет пока смысла: решение лежит в руках Мазарини. А после происшедшего в Рюэйле только безумный мог бы обратиться к кардиналу с просьбой. Атос вынужден был признаться самому себе, что на сегодняшний день решения проблемы нет. Вариант со лжесвидетельством Николь, который она ему с отчаяния предложила, он отверг с возмущением, да еще так, что она почувствовала, что оскорбляет его таким предложением. Приходилось ждать. Чего, он и сам себе не представлял. Просто ждать, когда подрастет король и сам будет править государством. Николь было бы все равно, что за «дуэль» была у Атоса, но видеть его в мрачном настроении было нелегко. Он даже решился на вопрос: как дело с признанием Рауля обстояло в книге? - Книга вам не поможет,- покачала головой Николь.- На этот счет нет никаких прямых указаний: автор, видимо, посчитал, что для его современников это должно было быть ясно, как божий день. Скорее всего, вам удалось уговорить мать виконта поставить подпись... - - Стоп!- она остановила сама себя:- вы что, виделись с ней? - Виделся,- неохотно признался граф. - И она отказала? - Увы! - Друг мой, вы наивны, как юноша в пятнадцать лет! - Что дало вам основание подозревать меня в наивности? - Мой дорогой, не обижайтесь, но женщина высшего света, с мужем и положением пойдет на публичное признание измены и наличие ребенка от внебрачной связи? Вы сошли с ума. - Это мне сказали уже... - И правильно сказали, Огюст. - Я думал, что материнские чувства самые сильные в женщине. Николь только пожала плечами: « Смотря в какой женщине». Да, в некоторых вопросах Атос наивен, как дитя: свято верит, что ребенок для любой женщины - основное в жизни. А ведь и для миледи сын не был средоточием всех ее помыслов. Атос считает, что для любого ребенок — это самое главное, что есть у него. Но для многих важнее богатство, положение, связи. И этим они никогда не поступятся. Даже ради родного сына. Но ведь и граф сам, заботясь о будущем для единственного сына, тоже думает о его положении в свете, тоже не хочет для него двусмысленного существования. Насчет святой веры Атоса в женщин Николь сильно ошибалась: для графа было важно решение только одной женщины: матери его Рауля. Натолкнувшись на решительный отказ он в первый момент просто растерялся: он не знал, что делать дальше. Жизнь же требовала только одного: терпения. Что-то могло произойти: что-то должно было изменить ситуацию в его пользу. Знамена, которые Рауль привез в Париж вместе с герцогом Шатильоном и храбрость, проявленная им, произвели при дворе свое положительное действие. Еще при заключении мира Анна Австрийская высказала пожелание, чтобы Рауль принял полк. Атос был против, хоть это и было в обычае у высшего дворянства: он считал, что Рауль слишком молод и неопытен для такого командования. Как-то, пытаясь убедить юного короля подписать один из указов, составленный Мазарини, королева-мать привела в пример строгость графа де Ла Фер, не разрешающего своему воспитаннику принять полк. Людовика это так поразило, что он приказал вызвать графа в Париж, чтобы поговорить с ним. Атос получил королевское предписание с курьером и отправился в Париж не имея ни малейшего представления, для чего он понадобился королю. Но не использовать представившуюся возможность повидаться с Его величеством, пусть и в присутствии Анны Австрийской и затронуть важную для него тему было бы просто непростительной глупостью. Редкая удача выпала еще и потому, что Фронда заставляла короля редко бывать в столице. Людовику вот-вот должно было исполниться четырнадцать и он официально вступал на французский престол. - А если это ловушка?- предположила Николь. - Маловероятно. Но на этот случай я передам все бумаги дАртаньяну: он должен быть сейчас при короле. Я не думаю, что в случае ареста мне в этом откажут: в этих документах нет ничего, что бы касалось государственных секретов,- Атос постарался улыбнуться как можно непосредственно, чтобы успокоить Николь. - Через неделю я вернусь, не сомневайтесь.
ДАртаньян дежурил в приемной и это Атос посчитал удачей. Анна Австрийская была в кабинете у сына, а вот считать ли это удачей граф не знал: королева -мать не слишком жаловала тех, кто помнил ее бурную молодость. К тому же именно Атос напомнил ей о истории с подвесками. Но не попросишь же королеву оставить их с королем наедине! ДАртаньян вернулся и приподняв тяжелую портьеру, сделал знак Атосу войти. Граф поднял на него вопрошающий взгляд и в ответ гасконец скорчил такую выразительную физиономию, что Атос с невольной улыбкой покачал головой. Анна Австрийская сидела в кресле у окна, Людовик стоял рядом и по напряженному лицу юноши можно было понять, что между матерью и сыном только что состоялся неприятный разговор. На поклон графа она едва ответила небрежным кивком, король же улыбнулся и быстро повернулся лицом к графу. - Ваше величество желали меня видеть и я незамедлительно явился по Вашему распоряжению, сир, - Атос, по всем правилам этикета, не встречался взглядом с королем. - Это правда, сударь, я хотел побеседовать с вами, - король бросил взгляд на мать, но та сделала вид, что ничего не поняла.- Я хотел задать вам несколько важных для меня вопросов. - Я — весь внимание сир, - поклонился граф.- На сколько это будет в моих силах, я готов отвечать вам. - Речь пойдет об одном из предложений, которое было сделано вам, господин граф, зимой сорок девятого, если я не ошибаюсь. - Сир, если Ваше величество изволит напомнить мне, о каком предложении идет речь...- Атос, при всем своем желании, не мог понять, что имеет в виду Людовик. - Я напомню вам, граф. Вам предложили для вашего воспитанника полк кавалерии. - Ах, вы об этом, сир, - покачал головой Атос. - Действительно, такое предлагали виконту де Бражелону. - И вы отказались? Почему, граф? От таких предложений не отказываются, тем более, что ваш воспитанник показал себя храбрым воином. - Мой воспитанник, сир, был еще слишком молод и неопытен, чтобы командовать полком. - Где он в данный момент, граф? - Под началом господина де Тюренна. - А до этого? - Был адъютантом Принца. - Господин граф,- чуть улыбнулся юный король, - вы неплохо разбираетесь в политике. Но, при этом, как мне доложили, никак не желаете находиться при дворе. - Сир, я в свое время состоял в мушкетерах полка господина де Тревиля и имел счастье оказать некоторые услуги короне. - Вы были пожалованы графским титулом, господин де Ла Фер? - Сир, - едва приметная надменность проскользнула в голосе графа,- мои предки со времен Крестовых походов имет честь служить королям, почитая за честь саму службу сюзерену. Это достаточная награда для моего рода. - У вас есть еще дети, сударь?- Людовик, не взирая на свою юность необычайно чутко улавливавший оттенки голоса, благоразумно посчитал, что лучше перевести разговор на другую тему. - Нет, сир! Мой воспитанник...- едва заметная пауза, - мой воспитанник, это единственный родной мне человек. И снова, едва заметно выделенное паузой слово « родной» было замечено и понято. На этот раз — королевой. Анна сочла нужным вмешаться. - Как зовут вашего воспитанника, граф? - Виконт де Бражелон, мадам, - ответил Атос, поворачиваясь так, чтобы оказаться лицом к королеве, но не оказаться при этом спиной к королю. Анна оценила ловкость бывшего мушкетера. - Нам это имя знакомо. Красивый и храбрый молодой человек. Он, если я помню правильно, привез вместе с покойным герцогом Шатильоном знамена, захваченные при Лансе? - У Вашего величества прекрасная память. - Титул виконта у вашего воспитанника потомственный? - Нет, он достался мне от моего, достаточно дальнего родственника. - И вы переписали его на вашего... воспитанника?- теперь королева выделила это слово тоном и паузой. - Вместе с замком и прилегающими к поместью землями. - А ваш домен, граф? - Вот тут и вся сложность,- Атос уже понял, к чему клонит королева-мать и у него появилось ощущение, что он оторвался от земли, повис в пространстве. - У вас нет прямого наследника, граф, - Анна впилась взглядом в страшно побледневшего графа.- Вы- последний в роду? - Видите ли, Ваше величество... - Вам бы хотелось передать все своему воспитаннику, не так ли? Иметь возможность сделать все для него, как для своего сына? - Да, - Атос поднял глаза на королеву и тут же опустил их. - Я отношусь к нему так, как относился бы к своему сыну. - Его мать — из...- снова пауза. - Клянусь Вашему величеству, что мать виконта одна из самых знатных дам королевства, - твердо произнес Атос. - Я верю вам, - Людовик не упустил ни слова, ни вздоха из беседы. - Вам нужна моя подпись, граф? Надеюсь, нужные бумаги у вас при себе? Атос дрогнувшей рукой протянул королю свиток. - Оставьте мне все, сударь, я позабочусь, чтобы этот вопрос был решен положительно. Вас известят о результатах вашего дела, граф. Не уезжайте пока из Парижа, вы можете мне понадобиться. И не будьте так строги с вашим сыном, - Людовик улыбнулся, давая понять, что аудиенция закончена. Атос поклонился и отступил на пару шагов, собираясь покинуть кабинет, когда Анна сделала ему знак приблизиться. - Господин де Ла Фер, чтобы не осталось в вашем деле никаких сомнений для нас, я бы хотела услышать имя. Так мне проще будет объяснить Его величеству некоторые затруднения, которые могут возникнуть в этом деле при рассмотрении его в Парламенте. Само собой, это имя останется нашей с вами тайной. Атосу показалось, что в кабинете короля нечем дышать, хотя там было настежь раскрыто окно. Он подошел к Анне Австрийской остановившись в паре шагов от нее, но она сделала ему знак вопреки правилам, приблизиться едва не вплотную. - Ее имя, граф? Атос облизнул мгновенно пересохшие губы: « Мари Мишон»- выдавил он из себя. Сказать, что королева поражена — не сказать ничего. Что-то похожее на злорадство промелькнуло на ее лице, потом на нем появилось вежливое удивление: « И где это угораздило вас найти друг друга, граф?» Вслух Анна Австрийская не произнесла ни звука. С истинно царским величием вдруг протянула руку графу, которую он поцеловал и кивнула ему в свою очередь, отпуская восвояси. За дверью дАртаньян, увидя лицо Атоса, поспешно увел его в свою комнатку и протянул стакан вина: « Пейте, дружище! Пока вы не придете в себя я вас никуда не отпущу.»
Отправлено: 23.11.15 10:15. Заголовок: Понадобилось около ..
Понадобилось около недели, чтобы были получены все необходимые подписи. Атос возвращался в Бражелон, чувствуя себя триумфатором и едва сдерживая бьющую через край радость. О том, что произошло у короля он не рассказал другу ничего, но лейтенанту не нужны были слова, чтобы по лицу графа понять, что случилось что-то очень важное для Атоса. Отпаивая старого товарища его любимым шамбертеном, дАртаньян гадал, какого черта понадобилось королю вызывать графа в Париж и тем более устраивать ему разнос( а с чего еще у друга могло быть такое лицо)? А главное — за что?! Если вспомнить, так Людовик, кажется, вообще ни разу в жизни не видел графа, хотя о его подвигах мог быть и наслышан. - Атос, плохие новости?- все-таки дАртаньян не смог удержать своего любопытства. - Напротив, самые лучшие, друг мой, - Атос уже почти пришел в себя.- Не обижайтесь, я ничего пока вам не могу сказать — дело еще не завершено. -У вас был такой вид, когда вы вышли, что я подумал: от счастья, как и с горя тоже умирают! И потащил вас сюда. Я знаю, вы почти не пьете, но этот стакан вина вам точно не помешал. - Спасибо вам, дАртаньян. Вы чуткий и верный друг. - Вы на меня больше не злитесь, Атос? - помолчав промолвил гасконец. - А вы? В конце-концов выбор принадлежал не нам, дАртаньян. - Как она? Довольна? - Хотелось бы думать, что да, - Атос встал.- Попрощаемся, мой милый. Я еще с неделю буду в Париже. Вы найдете меня, если захотите, в той же самой гостинице на улице Генего. -А меня — в « Козочке» у Мадлен. Друзья распрощались, но в течении недели за делами у них так и не нашлось времени на встречу. И теперь Атос гнал коня, мысленно проговаривая все, что хотел и мог сказать сыну. Но в сердце сидела боль: то, что он сделал для единственного сына было абсолютно невозможно сделать для двоих. Рауль будет его наследником, но часть цены за это - смерть Габриэля. Слишком страшная цена...
Николь украдкой разглядывала Атоса. Сколько седины в его волосах! Виски совсем побелели... И хотя стан его по-прежнему прям и гибок, как у юноши, в глазах за густыми и длинными ресницами постоянно прячется боль. Или ей так кажется? Ах, Рауль, Рауль! Глупый мальчик. Ты все еще надеешься на чудо, на то, что отец спасет тебя! Нет, мальчик ты только для нас, для близких. Для всех остальных ты давно уже воин, суровый и бескомпромиссный педант, который может быть удивительно нежным и ласковым с теми, кого любит. А малышка Луиза так и не поняла, кого потеряла в твоем лице. Она не тщеславия ради пошла к Людовику: она отдалась ему во имя любви. Рауль, понял ли ты, почему она предпочла тебе короля? Ведь не жажда богатства и не слава королевской наложницы толкнули ее на двусмысленный путь. Она не думала, что убивает тебя, как и ты, весть во власти своего горя не видишь, что убиваешь отца! Любовь слишком часто эгоистична.
- Приказать подать завтрак, Огюст? Вы с Раулем ничего не видите вокруг, он грызет себя, а ты, глядя на него — изводишь себя. Хоть немного подумайте и о других - на вас больно смотреть. - Больно смотреть? - Атос встрепенулся.- Вы правы, Николь. Я не думаю ни о ком, кроме Рауля. Это несправедливо. Дорогая, наверное будет лучше, если вы пока уедете к себе. Мы с Раулем не слишком радостное зрелище сейчас. Чуть позже, когда все немного успокоится, вы сможете... - Я никуда не уеду, граф. И не пытайтесь от меня избавиться под каким-то надуманным предлогом. Я нужна вам обоим, и я буду здесь.- Николь решительно встала. Книгу она помнила и по сей день, знала, чем все должно закончиться, но рассчитывала, что ее присутствие все изменит. Уступать неизбежности не желала. Стоило только все время быть рядом, не давать отчаянию захватить власть над их душами. Николь видела спасение в том, что она будет поблизости, будет оберегать своих любимых от разрушающего их отчаяния. Она, после стольких лет, как оказалось, не знала Атоса. Как только граф понял, что драма Рауля коснулась не только его, но причиняет боль остальным домочадцам, он самым решительным образом взялся за виконта. Он не давал ему ни часа свободного времени, заставляя заниматься делами графства, вникать в любую мелочь. Он, если не ездил с ним сам, то самым жестким образом требовал отчета в проделанной работе. Рауль долго терпел, не решаясь бунтовать против отцовской деспотии, но в конце-концов нервы у него сдали: он сорвался в какое-то подобие истерики. Это была первая за всю их жизнь ссора. Началось все довольно безобидно: граф попросил сына съездить к арендатору: сам он собирался заняться с утра накопившимися за несколько дней письмами, которые требовали срочного ответа. Письма были отговоркой: на самом деле Атос хотел отдохнуть: последнее время его все сильнее мучила боль в груди. Не желая иметь дело с врачами, он все приписывал усталости и волнениям. Рауль, всю ночь просидевший в саду и ни на секунду не сомкнувший глаз, перед рассветом вернулся в дом и свалился в постель без сил. Естественно, он проспал и арендатор, прождав его почти до полудня, вынужден был уехать ни с чем. Дело было не особенно важным, но Атос, который был всегда скрупулезно точен и в делах всегда уважал партнера, был неприятно поражен халатностью сына. - Виконт, мне хотелось бы вам заметить, что хоть господин Дюпре и является нашим вассалом, это не дает вам права пренебрегать обязанностями сеньера; тем более, что тут наши интересы затронуты не меньше, чем его. - Господин граф, - Рауль раздраженно теребил кружево манжет, - этим делом вполне мог бы заняться и Гримо. -Мог бы, но у Гримо достаточно сейчас дел и в замке. Кроме того, ни Гримо, ни я не вечны, виконт, а вы, если не хотите пустить по ветру то, что вы получите после моей смерти, должны знать, как управляется поместье уже сейчас. Кроме Бражелона вам следует заняться еще и Ла Фером. - Я воин, господин граф!- буркнул себе под нос Рауль. - А если ты воин, - граф встал с некоторым усилием, - то и должен принимать все, что с тобой происходит, как воин. Ты не хочешь и не можешь больше служить королю, но у тебя есть еще то, что ты должен выполнить по отношению к нашему роду: - не дать ему угаснуть. - Отец, неужели вы думаете, что я смогу жениться после всего, что произошло? Вы же этого не сделали! - У меня были вы с Габриэлем. - Два бастарда! - Да, два бастарда! Но женитьба оставила бы их в этом качестве навсегда. - Если бы был жив Габриэль, так бы и было! У вас при его жизни не было вариантов что-то сделать для нас. - Рауль, вы упрекаете меня в том, что смерть брата открыла для вас права наследования?- вдруг тихо спросил Атос, медленно опускаясь в кресло. - Боже меня упаси думать о вас такое, граф, но обстоятельства были против вас. Я не могу смириться с тем, что мне все досталось такой ценой. - Когда я узнал о случившемся,- через силу заговорил граф,- я подумал прежде всего о том, что это Рок. Я уехал на могилу Габриэля и провел там весь день. И твой брат подсказал мне, как действовать дальше. Рауль, знай я, что ты— старший сын, я бы сделал то, что сделал для тебя, еще при жизни Габриэля. Но как я мог пойти на такое, если даже ваша мать не могла мне подсказать, кто из вас старше. - Она не знала?- воскликнул пораженный виконт. - Или забыла. Для нее это роли не играло: главное, что вы родились и были здоровыми и неотличимо похожими. К тому же она не рассчитывала, что в этой деревне окажусь и я. Вам была уготована совсем другая судьба. - Граф, я знаю, что всем в жизни обязан вам! Даже тем, что еще жив. Но я не в состоянии забыть все, что произошло, забыть свое несчастье. Это лишает меня воли к жизни, это заставляет опускать руки в самый нужный момент. - Рауль, ваше несчастье велико, но, к счастью ( простите мне такое сравнение) оно достаточно известно. И известно, как бороться с тем бессилием, что охватывает вас. Только дела, только постоянное движение, только общение с людьми помогут вам. У меня были друзья, у вас есть дом, есть любящие вас люди. Вы нужны нам, Рауль. - Отец, я все понимаю, но я не в силах сопротивляться тому, куда влечет меня Рок,- пробормотал Рауль. - А если так, - тихо и твердо проговорил Атос, побледнев, как стена,- если так, милый сын: тогда уезжай из Бражелона. Уезжай туда, куда влечет тебя Рок. И пусть хранит тебя Бог. - Я хочу уехать с герцогом де Бофором. Он набирает армию для экспедиции в Джиджелли. - Вот как... если для вас это выход, виконт, я не стану отговаривать вас: вы взрослый человек. - Отец, вы сумеете простить меня?- Рауль схватил Атоса за руки, с тревогой заглядывая ему в глаза, но граф опустил ресницы, пряча от сына взгляд. - За что? За то, что вы хотите бросить дом и … умереть? Нет, Рауль, этого простить я вам не обещаю. Я понимаю вашу боль, я ощущаю ее как свою, но я не хочу думать, что вы трусливо бежите от жизни. - А вы, что вы сделали, граф, в свое время? - У меня, - Атос вдруг замолчал на полуслове: у него от резкой боли потемнело в глазах,- у меня, - продолжал он с усилием, - у меня причины уехать были другие, я вам говорил; такой позор я должен был смыть своей кровью. - Так вы не считаете, что мой позор нужно смыть таким же образом?- воскликнул с негодованием виконт. - Не считаю: мадемуазель Лавальер опозорила в первую очередь себя. Рауль, - граф остановил сына, который хотел возразить еще что-то,- позовите Гримо. Мы с вами теряем время в напрасных препирательствах. Идите, идите за Гримо, сын мой и поскорее.
Отправлено: 23.11.15 14:23. Заголовок: - Я скажу ему, Огюс..
- Я скажу ему, Огюст. Он должен знать!- Николь вскочила, но Атос удержал ее руку в своей. - Я запрещаю вам говорить что-либо виконту. Я не хочу такой ценой удерживать его от поступков, которые он считает нужным совершить. Не смейте ему ничего писать. То же самое касается и тебя, Гримо, - тихо, но решительно, добавил он, пристально глядя на своего верного слугу. - К тому времени, как Рауль вернется из Парижа, я буду в полном порядке. Я просто устал. Николь с плохо скрытым волнением наклонилась над графом, отмечая про себя и неестественную бледность и затрудненое дыхание. Ну, вот и допрыгались до первых печальных результатов, - подумала она про себя.- И это в условиях медицины семнадцатого века... Гримо, которому Рауль передал приказ отца, в кабинет не вернулся, а прошел прямо на конюшню и, не дожидаясь конюха, сам взнуздал и оседлал коня с завидной скоростью и ловкостью привыкшего к этому человека. Он несся по дороге к Парижу, надеясь перехватить Бофора еще до отплытия эскадры. Лихорадка нетерпения и нервное возбуждение виконта не дали ему задуматься о том, что могло происходить за его спиной в Бражелоне. Гримо, зайдя в комнату, вначале ничего не понял: граф сидел в кресле откинувшись на широкую мягкую спинку его и, казалось, о чем то думал. Глаза у него были закрыты и Гримо подумал, что Атос просто глубоко задумался о своем. Он постоял в дверях пару минут не шевелясь, потом негромко кашлянул, напоминая хозяину о своем присутствии. Молчание было ему ответом. Тогда он подошел поближе и коснулся рукой плеча графа: Атос не шевельнулся. Гримо вскрикнул от ужаса: ему показалось, что хозяин умер, но граф просто был в глубоком обмороке. Гримо обернулся, ища помощи и увидел в дверях Николь: ее привел в коридор под дверь страх за отца и сына — она видела, как стремительно помчался в конюшню Рауль и как вылетел он на коне, направляясь в сторону Парижа. Пока Николь старалась привести в чувство графа, Гримо помчался за помощью и отослал в Блуа за доктором. Николь вдруг почувствовала, что плохо видит. Ей показалось, что поле зрения у нее стремительно сужается и ее затягивает в какую-то трубу, в конце которой в тумане горит яркая точка. Она сделала несколько неверных шагов к креслу и машинально схватилась за спинку кресла одной рукой, другой нащупав плечо графа. Ей показалось, что по телу ее прошел разряд тока и одновременно она ощутила, как дернулась рука Атоса. - Жив! Господи Боже мой! Да что это за чертовщина со мной и с ним происходит,- промелькнула у нее мысль и пропала. Она снова отлично видела, и видела, как шевельнулся, приходя в себя, Атос. - Сейчас, мой дорогой, сейчас!- у нее тряслись руки, но она заставила себя налить в бокал воды и поднесла его к губам графа. Он сделал глоток, закашлялся и сморщился от боли. Видно было, что он пытается открыть глаза, ресницы трепетали, но сознание не возвращалось. Наконец, он очнулся и, увидев рядом с собой Николь, странно улыбнулся. Уже лежа в постели Атос сжал ее пальцы и произнес фразу, смысл которой она поняла намного позже: « Ты не хочешь меня отпускать одного?»
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 145
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума