Отправлено: 03.06.12 20:26. Заголовок: Перелетные птички. Летняя дюмасферская сказка-2012

Все как всегда, дамы. Думаю, что часть мечтаний сумею выполнить. Если не желаете принимать участия в безобразии - сразу говорите, а то попадете в историю. :)
Кто не спрятался - я не виновата!

 Отправлено: 03.06.12 21:54. Заголовок: Глава первая, где ни..

Глава первая, где никто ничего не понимает

По крыше тихо шуршал дождь. Невнятное бормотание падающих капель успокаивало, дурманило, заставляло еще крепче обнять подушку и еще уютней пристроиться в теплой постели. Дома было тихо, уютно, безопасно.
Будильник пока молчал. На часы смотреть даже не хотелось. Спать. Спааать… пока есть возможность – спать. Под предрассветный дождь приходят самые сладкие сны. В снах – лето, тепло, блаженное ничегонеделанье отпускных дней. Снятся море и пляж, золотой песок под ногами. Снятся горы и серпантин дороги, вьющейся по склону. Снятся километры дорог, которые уже позади – а впереди только новые впечатления, машина мчится навстречу занимающемуся дню и солнцу… Солнце обязательно есть в этих снах как знак чего-то доброго и светлого.
Девушка Оксана, которую иногда называли Леди Лора, перевернулась на другой бок. Спааать… Она так устала. Жизнь журналиста, который выбился в руководящий состав родного СМИ, нельзя считать синекурой по многим причинам. У журналистов нет праздников, выходных и полноценных отпусков. Вот и сегодня…
Две съемки, написание сценария, контроль за работой подчиненных… машину на репортаж как-то нужно достать, а то возникла накладка: два сюжета разом… хорошо, что по пути одна группа может подкинуть оператора другой… а журналист доберется… журналисты – они такие…
Оксана любила свою работу, но даже у самых отчаянных работоголиков возникают моменты, когда работа становится злейшим врагом…
…Дождь шел и в другом городе, даже в другой стране: там, где родился великий писатель, труды которого в свое время проходили в любой школе, да и теперь не забывают… на берегу самой широкой и самой известной русской реки.
Молодая женщина по имени Ольга (взявшая на форуме ник "Железная маска"), потирая ноющий левый висок, встала, чтобы пойти на кухню. Предстоял долгий трудный день, занятие с группой будущих мамочек. В доме было тихо. Сынишка, набегавшись вчера, уснул едва ли не на полу в гостиной, а потому не прибрал за собой игрушки. Ольга чуть не упала, споткнувшись о машинку, брошенную на самой дороге.
Дождь не шуршал – он яростно молотил по оконной раме на кухне.
Нужно было что-то соображать на завтрак для мужа, для сынишки… Мужчины – они такие. Их полагается готовить к подвигам. Оля улыбнулась своим мыслям. Она любила их, мужа и сынишку. Очень любила. Но она любила и свою работу. Потому требовалось присесть к компьютеру и кое-что посмотреть…
Чашка с чаем была поставлена подальше от клавиатуры. Глаза упрямо слипались. Ольга уронила голову на руку и прикрыла веки. Дождь громыхал о подоконник четко и размеренно, удары сливались в какой-то причудливый африканский ритм. Спать… спать… нет, не спать… подремать минутку, пока загружается система…
…Тот же дождь шуршал по асфальту иной страны – там, где даже зимой очень редко выпадает снег.
Стелла радовалась дождю. Дождь – это хорошо. Это очень хорошо. Правда, с возрастом все сложнее переносить перепады давления. Голова словно чугуном налита. Но… тут уж ничего не поделать.
Противный заказчик вчера принес срочную работу. Убиваться, портить глаза за сто шекелей – это себя не уважать. Это не те деньги, за которые к вечеру должна быть сделана столь сложная иллюстрация. Да еще дождь… будет серое небо, света не хватит.
Поглаживая кошку, которая громко мурлыкала и топтала лапками плечо хозяйки, Стелла отправилась включать компьютер. Сейчас она посмотрит последние новости в Интернете, затем приготовит завтрак – мужу вставать на работу, ехать в другой город… хотя бы спокойно сейчас, не стреляют, не нужно волноваться за жизнь близкого человека. Проводит мужа – будет работать. Пока может. Эх, где вы, молодые годы? Тогда все давалось легко… теперь нет никакого желания выполнять рутинную работу. Но на пенсию прожить трудно. Да и маленькие радости жизни себе проще позволять, когда в кармане есть деньги. Должен вот-вот придти на почту диск с фильмами, где играет любимый актер.
Кошка замурчала громче.
- Зина, Зинушка! – приласкала ее Стелла. Пришлось присесть на диван…
Кошка мурчала, Стелла поглаживала свою любимицу. Дождь непрерывно шумел, и от этого звука, который прекрасно сочетался с ласковым «мрррр» сонное сознание отключилось само собой…
Дождь шел в Питере, в Москве, над Пермью, над подмосковным Чеховом, на Урале… Над далекой страной Америкой, где только ложились спать. Над Украиной, над Белоруссией…
И под него сладко-сладко спалось всем, кому предстоял долгий трудный рабочий день. У каждого он был свой…

- Мадам, вы просили разбудить вас в семь утра!
Звонкий девичий голосок застал Оксану врасплох.
Она не сразу открыла глаза, и еще попыталась по голосу узнать – кто это. Зная ее чудачества, коллеги часто обращались к ней старомодно.
Она засыпала дома… черт, что случилось? Почему она непонятно где? Рука страшно ныла… Вызвали на съемку? Аврал?
Почему солнце светит прямо в глаза?
- Я помогу вам умыться и одеться, мадам! Доброе утро, мадам! Как отдохнули, мадам? Вы поедете сегодня к его высокопреосвященству?
Это было уже явным издевательством. Ага. Она непременно поедет к его высокопреосвященству. Обязательно поедет.
- Да, сразу после завтрака! – Оксана решила поддержать игру.
И тут наконец-то проснулась.
Вскочила на кровати, озираясь по сторонам обалдевшим взглядом.
ГДЕ ОНА?!
Кто эта румяная приятная толстушка много младше ее самой – хотя и она далеко не старуха! О, ей еще и до бальзаковского возраста далековато!
Спальня. Шелковая обивка на стенах. Огромные окна. Портьеры с золотыми шнурами. Балдахин над постелью.
«Семнадцатый век, первая треть. Год этак 1628-й, не позже!» - отчетливо фиксировало сознание.
В комнату зашла еще одна дама.
- Ваше сиятельство изволили проснуться? Что ваше сиятельство желает на завтрак?
Оксана сглотнула комок в горле.
«Чашку кофе, гренки с яйцом и зеленью и сигарету!».
Это была правда.
Причем кофе – крепчайшего. Чтобы глюки исчезли. А сигарету – не потому, что так нестерпимо хочется курить, а лишь затем, чтобы как-то погасить разочарование. Ах, семнадцатый век! Она – знатная дама… сколько мечталось, сколько было написано…
- Кусок копченого угря… дальше на ваше усмотрение.
И тут Оксана поняла, что она говорит по-французски. Как на родных для себя русском и украинском. И отвечают ей по-французски.
«Мама родная!» - мелькнуло в мыслях. В следующую секунду новоиспеченное «ее сиятельство» потеряло сознание.
А вы что хотели? После недели, когда и спать-то приходилось по три часа в сутки урывками, обнаружить себя в чужой постели и в состоянии, которое в просторечии называется «крыша съехала», не так-то просто!
…Ольга тоже не могла понять, почему вместо монитора компьютера она смотрит на собственное отражение в зеркале. Причем зеркало это – в золоченой раме, которая выполнена в виде искусно вырезанных цветов и листьев. У них в доме никогда не было такого зеркала!
Она опасливо коснулась рукой рамы. Теплая. Согретая лучами солнца.
- Ой! – невольно вырвалось у Ольги. Она вскочила, ущипнула себя за руку. Этого показалось недостаточно – жест был подкреплен крестным знамением.
Морок не пропадал.
Вместо родной комнаты она видела будуар, довольно скромно, но со вкусом обставленный. На стуле валялся шелковый халат… такой халат впору в музей отдать, а не на себя накинуть. Какая вышивка тонкая…
- Мадам угодно встать и одеться? Мадам угодно поцеловать сына?
Это кто?!
Худенькая темноволосая девушка лет восемнадцати – кудрявая, в чепчике, с красивой аккуратной прической.
- Сына? О, да!
Горничная – или кто она там?! – кажется, была не удивлена.
Через пять минут в комнате оказался сын.
Как хорошо, что Ромка оставался Ромкой!
- Мама, как здорово, что мы будем здесь жить! У меня столько игрушек! И Грегуар сказал, что после завтрака мы с ним пойдем в манеж заниматься! Мама, а манеж – это где лошади? Папа купил нам много лошадей? Это теперь вместо единоборств? Мама, я хочу и единоборства! Вот ребята в садике удивятся!
Ольга смотрела на сына, который превосходно болтал по-французски, и понимала, что ничего не понимает. Ровным счетом ничего… Кроме того, что она ответила ему на французском же:
- Какой садик? Люксембургский? Конечно, мы туда поедем после завтрака и твоих занятий…
…А Стеллу разбудил поцелуй.
- Моей красавице угодно спать дальше?
Стелла на секунду приоткрыла глаза – и вновь смежила веки.
Если это сон, то спать… спать как можно дольше!
Мужчина, который склонился над ней, был странно, просто невероятно похож на…
Она покачала головой. Идиотизм. Полный идиотизм. Так не бывает.
Но ее продолжали целовать, причем поцелуи становились все горячее. Это уже переходило границы приличия, и Стелла, наконец, нашла силы очнуться. Когда к тебе во сне приходит объект первой любви, это прекрасно. Но – не более того!
Она не удержалась от изумленного восклицания – и тут же прикусила губу. Боль была явной. Значит, она не спит. Но почему все вокруг такое незнакомое… и знакомое одновременно?
Это мансарда. Довольно скромно обставленная, но на кресле валяется мужской камзол модного и даже кокетливого покроя. Яркие цвета контрастируют с облезлой обивкой кресла, с потертым лаком на его ручке… затем взгляд выхватывает окно, наполовину прикрытое ставнями. На подоконнике воркуют голуби. Балки потолка – в пятнах солнечного света.
- Ты не пойдешь на свой урок?
О, этот голос! Мягкий, звучный. Голос профессионального певца, актера. Голос человека, который привык говорить публично.
- Какой урок? – это первая фраза, которую Стелла сумела выдавить.
- Ты забыла? Господин Фреминэ согласился давать тебе частные уроки!
КТООООО?!
Кажется, она и это произнесла вслух.
- Господин Фреминэ! Послушай, моя голубка, как ты сумела уговорить его? Говорят, он давал уроки нашему королю!
- Какому королю?!
Ее потрясли за плечи.
- Родная моя! Ты не заболела? Людовику Тринадцатому, кому же еще?!
Мало того, что вместо родной квартиры ты просыпаешься непонятно где, говоришь непонятно на каком языке (впрочем, с этим все понятно!), даешь себя обнимать непонятно кому… так еще и вместо президента у нас нынче король Людовик Тринадцатый!
- Милый, какой у нас год?
«Милый» морщит лоб.
- 1628-й! – уверенно говорит он. – Ну, вставай же. Опоздаешь ты, да и я опоздаю. Специально зашел, чтобы разбудить тебя. Это тебя не компрометирует, моя козочка – у нас через месяц свадьба. Или ты и это забыла?
«Да я вообще ничего не помню!».
- Мы сегодня играем спектакль у принца Конде. Обещали хорошо заплатить, так что будем при деньгах.
Мужчина берет камзол, начинает затягивать ленты, путается в крючках.
- Я полчаса ждал, все не решался тебя разбудить, - нежно и виновато говорит он. – Весь вспотел.
«Какая свадьба? Мне за пятьдесят, у меня двое детей и я замужем!».
Рука касается темно-каштановой копны волос. Это волосы молодой девушки. Когда-то они такими и были…
Стоп. Рука.
Рука девушки лет двадцати.
- Милый, подай мне зеркало!
Зеркало немедленно появляется.
Вот после такого – в обморок.
Тут же, не вставая с места.
Ибо из зеркала смотрит она – но такая, какой была в далеком 1963-м…

 Отправлено: 04.06.12 22:57. Заголовок: Глава вторая, где, п..

Глава вторая, где, по счастью, Портос пребывает в состоянии благочестия

На Портоса напал приступ острого благочестия.
Такое случалось, но не часто. Здесь же приступ был вызван вполне конкретной причиной: Портос старался угодить своей нареченной. Новоиспеченный жених был кроток как ягненок, строго соблюдал постные дни, и – о, ужас! – даже попытался отговорить друга д`Артаньяна от участия в слишком веселой вечеринке.
Раньше Портос был шумен, громогласен и блистателен. От его улыбки млели все горничные и гризетки с улицы Старой Голубятни, а, может, и не только с нее. Иногда Портос вел себя так, что оставалось только гадать: почему такой красавец, воплощение мужественности все еще не растерзан на мелкие клочки обожающими его женщинами?
Портос списывал подобное везение на собственную скромность.
Мушкетер действительно был достаточно скромен.
Подобную же скромность он приписывал одной герцогине, которая недавно овдовела и теперь могла смело предложить себя и все свое состояние господину Портосу. Правда, она теряла все права на герцогский титул – но что с того?
Друзья господина Портоса серьезно кивали.
Особенно серьезным было лицо господина Атоса. Он всячески поддерживал стремление Портоса к скромной жизни (ведь вскоре Портосу предстояло стать богатым!), не злословить и избегать стычек, которые могли бы помешать взаимному счастью помолвленных влюбленных.
Лейтенант д`Артаньян тоже имел вид очень сосредоточенный. Правда, по его тонким губам довольно часто пробегала выразительная усмешка – быстрая, как вспышка молнии. Похоже, что лейтенант знал про своего друга нечто очень любопытное и в высшей степени загадочное. Но если оно так и было, то своих тайных знаний д`Артаньян не показывал никому. При всем своем бахвальстве, гасконец умел хранить чужие секреты.
А господин Арамис и вовсе делал вид, что все грешное и земное его уже почти не волнует. Портосу он искренне желал счастья, но с кем Портос соединяет свою судьбу – это был вопрос совершенно пустой. Портос рад? Портос доволен? Что же еще?
В то самое утро, с которого началось наше повествование, Париж был залит солнечным светом. Друзья пришли к собору Нотр-Дам по служебной необходимости. Капитан де Тревиль поставил их в караул: на мессе должен был присутствовать король. Всему свету известно: где король – там и мушкетеры.
Гвардейцы уже выполнили свою работу, раньше них свою миссию завершила городская полиция. Все нищие с паперти были выгнаны, а на их места пришли те, кто нуждался в прикосновении королевских рук. Их было немного – ведь король совсем недавно принимал страждущих исцеления в Лувре, что делал регулярно и без всякой брезгливости.
- Ваша невеста нынче приглашена в собор? – самым любезным тоном поинтересовался д`Артаньян у Портоса.
Портос покраснел и начал яростно теребить свои роскошные усы. Арамис с немым осуждением посмотрел на гасконца и еле заметно прикусил губу. Атос кашлянул и ответил не менее любезно:
- Вдова, дорогой друг, не имеет права появляться в публичных местах. Не прошло еще и полугода с тех пор, как ее супруг покинул сей грешный мир. Таковы правила.
С Атосом было невозможно спорить – он знал все тонкости придворного этикета.
Д`Артаньян виновато опустил голову и вздохнул.
Дальнейшего развития опасная для Портоса тема не получила: к друзьям подошел Тревиль. Он лично расставлял своих солдат по постам, не доверяя это ответственное дело никому. Или, точнее сказать, лично проверяя, как господа лейтенанты справились со своими прямыми обязанностями. Капитана можно было понять. Он руководствовался двумя причинами. Первая заключалась в том, что его солдаты должны были везде и всюду находиться на высоте. Вторая же…
И д`Артаньян, и Феррюсак слишком недавно приступили к несению своих обязанностей. Собственно, чины они получили на ла-рошельской кампании.
Но придраться оказалось решительно не к чему.
Все четверо вошли внутрь храма и заняли свои посты. Портосу крайне льстило, что он находится на очень почетном месте, откуда можно без помех наблюдать за мессой. Некоторые дворяне куда более знатного происхождения, чем г-н Портос, тщетно добивались права находиться в районе той скамьи, возле которой застыл как статуя рослый мушкетер.
Увы, тщеславие было одним из недостатков г-на Портоса!
Мушкетер поглядывал по сторонам, стараясь уловить заинтересованные взгляды дам. Но решительно никто на него не смотрел! Ни на него самого, ни на прекрасный новый парадный плащ, ни на безумно дорогой воротник и манжеты! У Портоса еще никогда не было в гардеробе таких замечательных вещей. А какие пряжки были на его новых башмаках!
Потому когда он почувствовал, что чья-то ручка пытается отодрать одну из этих самых пряжек, миролюбивый смиренный настрой моментально сменился гневом. Портос взревел, молниеносно нагнулся и схватил воришку за шиворот.
Девчонка.
Нищенка.
Лет пятнадцати, не больше. Черные глазищи в пол-лица, легкая смуглость нежной кожи. Чувствуется в ней примесь какой-то иной крови… полуиспанка?
- Господин Портос? – побелевшими губами спросила нищенка. И вдруг зарделась радостным румянцем.
Девчонка была чудо как хороша собой даже в нелепых лохмотьях.
Портос несколько растерялся: он ожидал чего угодно, только не неуместного в подобной ситуации восхищения. А девчонка была почти готова кинуться ему на шею и расцеловать в обе щеки. Она, казалось, даже не понимала, что на них все смотрят. Ну, просто встретила родного дядюшку!
- Да, милашка. Что это ты такое удумала?
- Ой… - девчонка все еще не могла поверить собственным глазам. – Живой господин Портос.
- В чем дело? – к ним сквозь довольно плотную толпу протиснулся д`Артаньян. Гневно нахмурил брови. Нищенка своими лохмотьями резко контрастировала с разряженными прихожанами.
- А вы… Ой, держите меня семеро! Д`Артаньян!!!
- Господин д`Артаньян! – строго поправил лейтенант. Но взгляд гасконца невольно вспыхнул любопытством. Д`Артаньяну тоже не чуждо было тщеславие. А когда на тебя с восторгом смотрит хорошенькая девчонка…
- Господин д`Артаньян! – с какой-то странной иронией в голосе почти пропела девчонка. – Я была голодна и пыталась срезать пряжку с чьей-то обуви. Но если бы я знала, что это господин Портос… Ведь вы правда господин Портос?
На живописную мини-группу стали обращать все больше внимания.
- А где господин Атос? И господин Арамис?
Голосок у нищенки был звонким и приятным.
- Ой, видела бы мама…
Тут девчонка начала растерянно озираться по сторонам.
Д`Артаньян воспользовался моментом и, подхватив нищенку за локоть, поволок ее к выходу.
- С ума сошла, дуреха! – прошипел он зло и яростно. – Да тебя за такие проделки под суд отдадут! Вот тебе пистоль – и убегай отсюда, пока не схватили!
Девчонка пистоль взяла как-то равнодушно.
- Я хочу посмотреть мессу! Интересно же!
- Здесь вот-вот король будет! Тебя поймают – до конца жизни из тюрьмы не выйдешь! Будешь сидеть в вонючей яме… с крысами…
- Оставьте мне этого ребенка, лейтенант! – раздался спокойный голос за спиной гасконца.
Женщина в монашеском облачении положила руку на плечо нищенки.
Нищенка испуганно попятилась было, но… тут же бросилась вперед и спряталась за монахиню.
Д`Артаньян мало понимал в рангах и чинах как монахов, так и монахинь. Однако, строгий взгляд и пылавшее румянцем праведного негодования лицо монахини подействовало на него.
- Но она…
- Те… - девочка словно подавилась каким-то словом, тряхнула головой, и смиренно продолжила, опустив голову. - Я пыталась срезать пряжку с башмака у господина Портоса.
- Об этом мы поговорим позже, - тихо сказала монахиня, - а вы, господин лейтенант, можете занять свой пост.
Д`Артаньян колебался.
- Вы можете занять свой пост. Я позабочусь об этой заблудшей душе!
Д`Артаньян подчинился.
Монахиня увлекла нищенку в один из боковых пределов, за решетку, которую любезно отворил служка.
Обе дамы внимательно посмотрели друг на друга.
- Что за маскарад, Сашка? – на чистом русском языке сказала монахиня.
- Это не маскарад, теть-Юль, - так же чисто ответила девочка. – Я с самого утра пытаюсь понять, что это и как мне с этим поступать.
- Тебя никто не обидел?
- Нет, что вы. А вы…
- А я – видишь… Ну, хоть пристроить тебя смогу, и голодной точно не останешься.
Девчонка вдруг прижала ко рту кулачок и начала хихикать.
- Ничего смешного не вижу… - монахиня хмурила брови.
- Ой, теть-Юль! А ты… монахиня… Ой, не могу…
- Ну и монахиня…
- Оооой… католическая монахиня… лютеранка... евангелистка...
- Бери повыше, я еще и аббатиса…
- Оооой… теть-Юль, ты меня прибьешь. Я тебе сейчас такое скажу…
- Какое – «такое»?!
Девочка торжественно выпрямилась. И тут же снова прыснула от смеха.
- Я тут хожу, милостыню не могу попросить, а моя мама…
- Что – твоя мама?
- Моя мама теперь – герцогиня де Шеврез. И она будет не она, если не попытается тоже очутиться здесь!
Воцарилось молчание.
- Многие знания – многие печали, - вздохнула лже-аббатиса. – Слушай, Шушера, и что нам всем с этим делать?
Нищенка почесала подбородок.
- Пока идем слушать мессу. О, уже петь начали! Красиво-то как!
- Стой здесь. Жди и никуда не смей уходить. Ни пряжки воровать, ни на господина Атоса смотреть. Сейчас принесу тебе платье…
Монахиня торопливо вышла.
А господин Портос в этот момент благодарил Провидение за то, что он пребывает в благочестивом состоянии.
Будь он в привычном – попросту опустил бы кулак на голову этой дурочки… и каялся бы в убийстве до конца дней своих.
Дурочку было жаль. Хорошенькая.
К счастью, еще одна посетительница семнадцатого века об этом не догадывалась. Она стояла, прижавшись щекой к холодной решетке, и слушала торжественные звуки органа.

 Отправлено: 04.06.12 23:03. Заголовок: Прекрасно! Я в восто..

Прекрасно! Я в восторге

 Отправлено: 05.06.12 12:16. Заголовок: Да... очутиться в на..

Да... очутиться в наряде нищенки в желанном Париже 17 века - это то еще приключение

 Отправлено: 05.06.12 12:19. Заголовок: Джулия, А сделать се..

Джулия, Оффтоп: А сделать себя, лютеранку, аббатисой католического монастыря - это сколько авантюризма надо в крови иметь

 Отправлено: 07.06.12 18:45. Заголовок: :sm15: что-то невер..

что-то невероятное...............
умоляю: Арамиса на сцену

 Отправлено: 15.06.12 16:57. Заголовок: Глава третья, где со..

Глава третья, где совершается сделка государственной важности

Интрига – штука причудливая. Постороннему человеку, не задействованному в ней, часто не разобраться, что к чему. Да и к чему ломать голову над тем, что тебя не касается?
А вот если коснулось – тут приходится соображать. Причем быстро и по возможности – правильно. Потому что интрига – чужая, а шкура – своя собственная. Всякий хотел бы подольше сохранять ее в целости и сохранности.
Похоже, что пожилой рыбак, раскладывающий на берегу свои сети, тоже руководствовался этим нехитрым правилом. Он вовсе бросил бы начатое важное дело и ретировался, но тут уж ничего не поделать: Господь наградил его умной головой, дал немалый жизненный опыт, но покалеченная во время последних войн за веру нога исключала возможность бегства.
Стоявший перед ним человек явно выдавал себя за кого-то другого. Высокий, смуглый, гладко выбритый, в костюме обычного горожанина. Никаких украшений, шитье на камзоле самое скромное. Вот только было очень заметно, что незнакомец привык носить на левом боку шпагу. Рука то и дело пыталась опуститься на эфес, мужчина спохватывался и недовольно морщился.
Гримаса эта искажала его лицо с четкими, довольно правильными чертами. Вот только нос у незнакомца был великоват.
- Послушай, приятель, не ответишь ли ты на один вопрос?
Рыбак не хотел отвечать. Он видел, как этот мужчина обращался к двум кумушкам, которые полоскали белье. Чтобы болтушка Пассе ответила двумя короткими предложениями и одним взмахом руки?
Теперь он сам понял, почему. На него смотрели, не мигая, глаза какого-то хищного существа. Рыбак не всегда был рыбаком. Когда-то он служил у одного очень знатного, богатого дворянина и помогал ухаживать за ловчими птицами. Вот такой немигающий, пронизывающий взгляд был у любимого сокола вельможи.
Рыбак облизнул пересохшие губы, провел пальцем по усам.
- Слушаю, ваша милость.
Незнакомца такое обращение ничуть не удивило.
- Здесь найдется три или четыре сговорчивых молодца, которые за пистоли готовы пустить в ход шпагу? Ты местный, и наверняка знаешь…
Скрывать что-либо было бесполезно. Рыбак мысленно ругнулся, затем обратился с краткой молитвой к святому Дени, своему небесному покровителю, и только после этого спокойно ответил:
- Вам, ваша милость, стоит обратиться в трактир. Он у нас один и есть. Вон, черепичная крыша. Найдете хозяйку. Она вам подберет товар по вкусу. Там разный народ ошивается. Может, и согласится кто. Больше ни у кого совета не спрашивайте.
Незнакомец круто развернулся и сделал было пару шагов. Затем, точно спохватившись, достал из кармана кошелек, вытащил мелкую монетку и кинул рыбаку.
Рыбак посмотрел в спину удаляющемуся незнакомцу, затем перевел взгляд на монету, которая валялась на песке. Плюнул, выругался крепко. Покаянно покачал головой, снял свою незамысловатую шапку и, повернувшись в другую сторону, с чувством перекрестился на шпиль деревенской церквушки.
Сговорчивых молодцов поискать можно. Почему нет?
Только бы труп в реку не кинули. А то выловили одного на прошлой неделе… ох, и страшны утопленники. Особенно те, кого перед тем, как в воду бросить, еще и прикончили. Отец рассказывал про Варфоломеевскую ночь – говорят, по Сене мертвяки сотнями плыли…
Рыбак подумал – и решил, что береженого Бог бережет. Он не пойдет домой ни сегодня, ни завтра. Улов был отменный – самый удобный случай самому отправиться в Париж торговать. Деньги никогда лишними не бывают.
Есть единственное исключение – иудины серебряники.
Незнакомец тем временем быстро шел в указанном направлении. Несмотря на жару, он зябко кутался в плащ и явно берег левое плечо.
Трактирщицу искать не пришлось.
Она стояла, прислонившись к дверному косяку, покуривая короткую глиняную трубочку. Довольно высокого роста, худощавая, ладно скроенная. Вроде как все, что бабе полагается, на месте – и в то же время на такую и мужское платье пойдет.
- Жан, Пьер, да пошевеливайтесь же вы! Сейчас почтовая карета на Руан подъедет, понадобитесь!
Вылетевшие из конюшни парни вполне подходили для любых отчаянных дел. Но сейчас они попросту таскали тюки с сеном.
- Эй, голубка! Найдется ли у тебя что перекусить?
Трактирщица оглянулась.
Из-под сбившегося набок чепца выбилась рыжая прядка. Глаза у трактирщицы были зелеными.
«Какая чертовка!» - подумал незнакомец, изображая подобие улыбки. Начинать вот так, сразу, серьезный разговор явно не стоило.
- Извольте пожаловать внутрь, ваша милость.
Трактирщица пропустила вперед гостя, только затем прошла сама. Стоит ли говорить, что она успела сделать какой-то замысловатый жест, который парни отлично заметили. Они бросили сено, отряхнули одежду от трухи и не спеша проследовали к трактиру.
Незнакомец осмотрелся по сторонам.
Трактир как трактир. Таких тысячи по всей Франции.
Трактирщица приняла заказ, и через три минуты шустрый мальчишка уже выставлял на невероятно чистый (вот это уже интересно!) стол аппетитные кушанья.
Вино хозяйка принесла сама. Две бутыли, оплетенные соломой, в мелких капельках – только что из ледяного погреба. Как дорогому гостю.
Незнакомец опять скривил губы в подобии улыбки. Неужели по нему настолько видно, что он – дворянин?
- Выпей со мной, красавица. Судя по тому, какая у тебя кухня, дела идут неплохо?
Рыжая кивнула.
- Не жалуюсь, - сдержанно ответила она.
- Как тебя зовут?
- Анной.
- Бери стакан, Анна.
Трактирщица помедлила секунду, затем присела напротив гостя.
- Хозяйничаешь одна? – продолжал расспросы гость, разливая по стаканам вино.
- Почему одна? Помощников хватает.
- А муж где?
- Муж… При деле. В отлучке сейчас. Вернуться должен вот-вот.
- И что за дела такие?
- На свете много разных дел. Я же не спрашиваю вас, где ваша жена и что она поделывает.
Незнакомец фыркнул.
- Я не женат… Анна. На такой, как ты – женился бы.
- На простолюдинке?
В зеленых глазах плескалась насмешка.
- Честью клянусь, женился бы! Ну, твое здоровье, красавица.
Стаканы глухо стукнули, ударяясь друг о друга. Мужчина выпил залпом, женщина едва пригубила.
Мимо прошел Жан. Незнакомец проводил его внимательным взглядом.
- Добрый слуга.
- Добрый… - многозначительно протянула хозяйка.
- Хорошо иметь добрых слуг.
- Да уж неплохо.
Незнакомец налил себе еще вина.
- Я останусь здесь до вечера. Комната найдется?
- Мишель, проводи господина наверх. Задаток вперед, сударь, у нас так принято.
Незнакомец положил на столешницу пистоль.
Больше между ним и рыжеволосой трактирщицей не было сказано ни слова. Гость расплатился за обед, спросил еще бутылку вина и поднялся следом за мальчишкой.
Часа через два Мишель прибежал к хозяйке – гость просил ее зайти по делу.
Анна неторопливо вытерла руки краем передника и отправилась наверх.
Незнакомец сидел на кровати. Судя по всему, он только что встал. На столе были разложены письменные принадлежности.
- Ты грамотная, Анна?
- Обучена.
- Небось, и кассу ведешь сама?
- Сама.
- А муж?
Рыжая повела плечиком.
- Я же сказала: муж при деле.
- Браконьерничает? Оленина на вертеле – откуда?
- Из леса, вестимо, - улыбнулась женщина. – Не с неба же свалилась.
Незнакомец хлопнул ладонью по колену.
- Вот что, Анна. Ты такая женщина, с которой прямо нужно разговаривать. Есть ли у тебя на примете три-четыре молодца, которые владеют мушкетом и шпагой?
Женщина кивнула.
- Допустим.
Незнакомец встал. Прошелся по комнате.
- Дело пустяковое. И убивать никого не надо. Так… встретить ласково. Покалечат если – спросу никакого. Но без трупов.
- Говорите.
По тону женщины было не понять, согласна она или отметает предложение.
- Завтра сюда приедет женщина. Скорее всего, она будет переодета в мужское платье. Я осмотрел окрестности – твой трактир лучший. Она здесь частенько проезжала в прежние годы, так что знает, что к чему. Как себя назовет – не знаю.
Хозяйка присвистнула.
- Вы что – за провидицу меня принимаете?! Я угадывать должна, она это или не она? Да вы знаете, сколько посетителей за день принимать приходится?!
- Слушай дальше. Дама, вероятно, приедет утром. Будет сидеть в комнате, никуда не выходить.
- Ну, и что?
- К вечеру могут появиться гости из Парижа. Военные. Трое или четверо. Один – гасконец. Молодой, невысокий, худой. Может – в форме мушкетерского офицера, может – нет. Второй – ростом повыше тебя, но ниже, чем я. Представительный, лицо бледное, волосы темные. Запомни, что его зовут Атосом.
Трактирщица уронила на пол кружку, которую взяла со стола и держала в руках.
- КАК?!
- Атосом. Прозвище у него такое. Будет еще верзила. Того зовут Портосом.
- Портосом, - машинально повторила женщина. И наклонилась, чтобы подобрать осколки. Руки у нее дрожали, но гость, занятый своими переживаниями, не заметил этого странного волнения.
- И будет еще один. Невысокий, смазливый. Зовут Арамисом.
- Ну и пусть себе зовут. Дальше что? Что мне за дело, кого как зовут?
- Вот этот смазливый непременно должен встретиться с приехавшей дамой. Спросит – проводишь. Сама. Убедишься, что они в одной комнате.
- Свечку подержать им не надо?
- Не надо, - незнакомец почему-то поморщился. – Лишнее это.
Хозяйка глянула на гостя холодным понимающим взглядом.
- Присказка была хорошая. Теперь сказку давай.
- Сказку, говоришь? Сказка будет такая. Дама передаст мужчине письма. Мужчина должен отвезти их в Париж, даме там опасно появляться. Хорошо бы красавчика подловить, когда он без дружков окажется. Придушить слегка или чем огреть по головушке. Обыскать, забрать бумаги. И передать мне.
- А с остальными что делать?
- Остальные ни при чем. Пусть забирают приятеля и убираются куда хотят. Будут возмущаться... я же сказал - могут понадобиться три или четыре молодца. С мушкетами и шпагами. Пусть успокоят.
Трактирщица молча убирала черепки.
- Сколько за такое баловство заплатишь?
Она обратилась к гостю на «ты», но тот никак не отреагировал на подобное неуважение.
- Сто пистолей.
Трактирщица отрицательно покачала головой.
- Мало? Сто пятьдесят.
Трактирщица улыбнулась.
- Его высокопреосвященство стал таким жадным? – самым невинным тоном поинтересовалась она.
Вот тут гость расхохотался.
- Ты умная женщина, милая. Хорошо. Триста пистолей – и бумаги мои.
Появился туго набитый кошелек, который трактирщица засунула в карман фартука.
- Будут вам бумаги.
- Вот и славно, милая. Вот и славно.
- Я честная француженка, монсеньор.
- А твой муж?
- Не сомневайтесь в этом. Оленина была с королевских охотничьих угодий. У монсеньора кардинала мы и птичку не подстрелили бы.
Незнакомец захохотал еще громче.
- Тогда мы закроем глаза за то, что твой муж… при деле. Ну, ступай. К ужину приду, а пока пойду, прогуляюсь. Погода уж больно хорошая.
- Да, - покладисто согласилась трактирщица, - лето славное.
Она спустилась вниз, но пошла не в общий зал, а на кухню.
- Гастон, - сказала она, опускаясь на лавку. – Плесни мне сидра. Да побольше.
Поваренок бросился исполнять приказание хозяйки.
Анна стащила с головы чепец и принялась им обмахиваться.
- Ролевая игра, - бормотала она, оглядывая свои владения. – Квест, блин… «Кто у нас муж? – Волшебник! – Предупреждать надо!». Только мушкетеров мне и не хватало…
Она в три глотка осушила стакан, поставила его на лавку и вышла через маленькую дверь на улицу.
Лето действительно было славное. Над Иль-де-Франс сияло безмятежное солнце.
Анна стояла, прислонившись спиной к теплой стене. Струйка дыма из глиняной голландской трубочки улетала в ясное небо.
Вот так бы стоять век, и ни о чем не думать.
- Получила? Не будешь мечтать, не будешь фанфики сочинять непонятно про что… Пристукнуть по голове, отобрать бумаги… фиг я дам обидеть кого-то из них! Одна за всех!
Плеча робко коснулась ладонь мальчишки Мишеля.
- Госпожа Калантэ, вас там спрашивают…
Калантэ – это было совершенно не по-французски, но Анька решила оставить себе хоть что-то из прежней жизни.

 Отправлено: 15.06.12 17:11. Заголовок: Вот кто-то мне обеща..

Вот кто-то мне обещал не обижать монсеньора... А ведь бумаги, чую нутром, уведут из-под носа!

 Отправлено: 15.06.12 17:13. Заголовок: Ну все, пока продолж..

Ну все, пока продолжения дождусь - сжую провод от мышки... :-) Спасибо!

 Отправлено: 15.06.12 17:14. Заголовок: Леди Лора - у кого и..

Леди Лора - у кого из под носа? :-)

 Отправлено: 15.06.12 17:15. Заголовок: Калантэ У монсеньора..

Калантэ У монсеньора, у кого ж еще? Или ты по старой памяти копии снимешь?))))))

 Отправлено: 15.06.12 17:18. Заголовок: Леди Лора - я об это..

Леди Лора - я об этом думала... :-) Но гораздо забавнее подсунуть ему какие-нибудь другие бумаги. Как тот мотор, что был очень похож на настоящий - но не работал!

 Отправлено: 15.06.12 18:02. Заголовок: Перелетные птички

Калантэ , жуйте провод ! Вы попали в ситуацию, которую другим читателям устроили!
Юля-

 Отправлено: 15.06.12 18:12. Заголовок: Калантэ, ну ты и злы..

Калантэ, ну ты и злыдня...! И триста пистолей ей, понимаешь, и бумаги "какие-нибудь другие"...

Автору, огромнейшее мерси боку

 Отправлено: 15.06.12 18:20. Заголовок: Леди Лора

Вот я и говорю, лишь бы напакостить бедному замордованному кардиналу! Нет уж, пусть бумаги будут те самые!

 Отправлено: 15.06.12 18:52. Заголовок: Ленчик пишет: трист..

Ленчик пишет:

цитата:

триста пистолей ей, понимаешь, и бумаги "какие-нибудь другие".

- ну да, а хлеба можно совсем не давать... :-)

 Отправлено: 16.06.12 00:02. Заголовок: Глава четвертая, где..

Глава четвертая, где граф де Вард сначала чувствует себя блаженным идиотом, а затем – круглым идиотом

Одно дело – оказаться в XVII веке в виде какой-нибудь безвестной субретки. Совсем другое – знать, что воля Провидения сделала тебя выдающейся исторической личностью. Ты на виду, про тебя многое известно…
Но тебе от этого не легче.
Даже если это твоя любимая историческая героиня.
Даже если ты не менее пяти раз играла ее в литературно-исторических ролевых играх.
Даже если ты когда-то хотела такой стать. Но ведь не стала!
Стала ты… допустим, руководителем отдела рекламы и PR крупной фирмы, которая производит первоклассные полуфабрикаты. Ты успешна, ты почти состоятельна, ты – законченная трудоголичка. Ты привыкла быть сильной, потому что слабые в твоем мире не выживают. А ты не имела права быть слабой, потому что отвечала за дочь. От твоего трудоголизма зависела ее жизнь. И ты победила. То есть вы обе победили. Ибо ты – жива и уважаема всеми, ты счастлива, у тебя семья. А она, твоя девочка – просто жива: хорошенькая пятнадцатилетняя черноглазка, старшеклассница, у которой друзья, школа, книги и любимый кот. Она все реже вспоминает про свою страшную болезнь.
Врачи говорили, что она не доживет и до семи лет...
По гладкому лбу Мари де Шеврез пробежала тень. Она стиснула руки и стукнула рукоятью веера по столу.
Сашуня, Шуршенька, девочка моя… где ты?
Ничего. Сашка – вполне самостоятельная девушка. Главное – чтобы ее никто не обидел. Но на сердце было как-то совершенно спокойно.
Рука отложила веер в сторону и потянулась к четкам из крупного жемчуга.
«Кажется, я – страшная пижонка».
Мать и дочь попали в XVII век в тот момент, когда валялись в кровати в Сашкиной комнате и дружно клевали носами над «Политическим завещанием» Ришелье. Утром был устроен семейный субботник на клумбах у дома. После трудовых свершений дамы выпили традиционный утренний цикорий (Маша старалась ограничивать себя в употреблении кофе, а Сашке с ее больными почками даже от запаха кофе становилось дурно), Сашка побренчала на пианино, а Маша уселась в кресло читать «Политическое завещание». Сашке стало скучно, она пришла к матери. Они минут двадцать обсуждали прочитанное… повалились на кровать отдохнуть, и тут явился Фишер. Фишер незамедлительно улегся на книгу и замурчал.
Ну… и намурчал.
У-у-у, серая морда… небось, теперь ищет хозяек по всему дому!
Про то, что творится дома, Маша старалась не думать. От подобных размышлений тут же портилось настроение.
Маша знала любимую книгу наизусть или очень близко к тексту. Беда была в том, что она очень быстро поняла: то, что описано в книге, уже закончилось. Начались те самые «Двадцать пропущенных лет».
В литературную ролевушку «Двадцать пропущенных лет» играла Юлька…
Юлька пол-жизни бы отдала за то, чтобы очутиться в роли Мари де Шеврез.
А Маша… нет, ну это точно ирония судьбы: Коза Маня. Мари де Шеврез. За что боролись, дорогие товарищи, на то и напоролись.
Конечно, лестно быть первой красавицей Франции и главной интриганкой.
Но только не тогда, когда в твою красивую голову лезут мрачные мысли о Сашке… и не только о Сашке.
«Хоть бы мама Севку покормила…».
Тут же приходила в голову спасительная мысль о том, что время для «переселенцев» течет иначе. Возможно, ее отсутствия никто и не заметит…
Впорхнула в гостиную Кэтти.
- Мадам, к вам гость.
- Кто еще? – спросила Маша… нет, Мари. Все же Мари. Просто мадам де Шеврез почти не спала ночью. Не потому, что предавалась любви. Как раз напротив: Мари всю ночь простояла у распятия на коленях.
Ага. У распятия.
Сказать Юльке при случае. Пусть посмеется. Мари де Шеврез – образец христианских добродетелей. Ну-ну…
- Граф де Вард.
Личико у служанки было встревоженным.
- Позови его, Кэтти.
Руки уже привычно поправляли прическу.
Пожалуй, две женские натуры могут ужиться в одном теле, если они обе красивы и привыкли к определенным действиям. Кокетство не имеет социального положения, возраста и прочих отличий.
- Мадам, но он…
- Я помню, - ласково сказала герцогиня. – Зови.
Кэтти тяжело вздохнула и пошла за графом.
Мари продолжала сидеть у зеркала с четками и молитвенником.
Вошел граф де Вард.
Мари окинула его внимательным взглядом.
Молод… пожалуй, лет двадцати семи, не старше. Хорош собой. Даже слишком хорош. Чем-то похож на молодого Михаила Козакова.
Все же хорошо, что д`Артаньян его не прибил тогда, в Кале, во время английского путешествия!
- Мадам, мое почтение!
Мари машинально протянула руку для поцелуя и улыбнулась самым очаровательным образом.
«Улыбаться нас учили пять лет. Всем без исключения. Пиарщик обязан улыбаться».
- Рада вас видеть, граф.
«Как висельник – веревке. Хоть ты и похож на Козакова, но все же сволочь редкостная. И сыночек у тебя таким же будет…».
Посланец его высокопреосвященства присел на стул. Он ощущал себя хозяином положения. Он – любимец кардинала, а она – опальная герцогиня, сосланная в Тур.
«Хорошо, что у Ришелье не было под боком Сибири. А то бы он разошелся как следует…».
Язвительные комментарии сами собой рождались в голове один за другим. Но с губ слетали фразы вполне гладкие.
- Дорога была не утомительна, граф?
- Я ехал не спеша, дорогая герцогиня.
Мари потянулась к колокольчику. И уловила взгляд графа.
Хм…
Ах, да. Утренний туалет. Ночная сорочка из тончайшего батиста и шелковый халат. Белокурые волосы уже уложены в прическу, но наряд довольно вольный по рамкам эпохи «Людовика Справедливого». Никакого корсета. А грудь у нее…
«У нормальной украинской дивчины бюст минимум третьего номера. У меня не минимум. Без всякого силикона. Ну, пусть мальчик смотрит – тебе жалко?».
Граф и смотрел. А куда еще ему смотреть, если он – молодой мужчина традиционной ориентации, и ты – первая красавица Франции? Пусть и опальная…
Кэтти впорхнула в комнату легкой тенью. Принесла вино и фрукты.
Выразительно посмотрела на госпожу.
- Мои прежние указания, милая моя, остаются в силе, - спокойно произнесла герцогиня.
Это означало: через полчаса две оседланные лошади должны стоять у задней калитки. А сама Кэтти обязана переодеться в мужское платье, еще раз проверить багаж – и быть совершенно готова к отъезду.
К отъезду…
Черт бы побрал эту политику. Весь предыдущий вечер Маша жадно перечитывала письма. Написанные ЕЕ почерком – но по-французски.
Теперь она знала, что должна сделать. Точнее – как раз не должна. Пристрастия самозванки (интересно, можно ли назвать самозванкой человека, который вовсе не желал оказаться в роли Шевретты?) целиком и полностью были на стороне Ришелье.
Но сидеть в Туре было невыносимо скучно. За три или четыре дня Мари осмотрела весь город.
Почему бы нет? В своем времени Машка до этих мест так и не доехала. Нужно пользоваться возможностью посмотреть мир.
Теперь… пусть будет путешествие в Париж. Тот самый Париж, который она так хотела увидеть.
Сашка точно в Париже. Она как раз рассуждала о кошках Ришелье… Еще бы – Фишер мурчал и подставлял для чесания брюхо…
Ради того, чтобы найти Сашку, Маша была пойти на что угодно.
Тем более, что она нашла черновик послания герцогини к некому мушкетеру. К этому мушкетеру Маша Святковская дышала так же неровно, как и Шевретта из романа Дюма.
Но для того, чтобы уехать, нужно было срочно избавиться от «опеки».
- Ах! – герцогиня словно только что осознала, в каком она виде. – Граф, прошу меня извинить. Провинциальная простота нравов…
Она мило покраснела.
- Вы прелестны, сударыня! – де Вард поцеловал ей руку.
В этот момент Мари в уме перебирала весь штат служанок, приставленных к ней в Туре. Это было легко сделать: совершенный пустяк для образцового менеджера – запомнить десять фамилий.
- Вы мне льстите. Как чувствует себя его высокопреосвященство?
- Прекрасно.
- А его величество?
- Совершенно здоров. Охотится в Версале.
- А ее величество?
- Очаровательна. Разве вы сомневались в этом?
«Письмо от Анны я получила третьего дня. Она пишет, что чувствует себя отвратительно. Хоть бы не врал, скотина…».
- Граф, я отпустила камеристку. Помогите мне…
Легкая ткать колыхнулась и чуть сползла вниз. Буквально на сантиметр. Открывая самое начало соблазнительной ложбинки между грудями. И крестик. Ага. Алмазный крестик на нитке жемчуга.
«Где-то я это уже читала… Фу, мужики, почему вы так примитивны? Неужели поведется? Играть-то некогда…».
Граф оправдал все, даже самые смелые и нелепые ожидания.
Глаза его заблестели томно.
Кстати, граф был голубоглазым.
- Мой долг – служить вам, мадам.
«А через три дня я буду дома… нет, через пять…на самом деле мне нужно выиграть часа четыре – это вам не д`Артаньян, де Вард своей шкурой рисковать не будет».
Мари поманила графа за собой.
«Как там по тексту? «Чтобы подчинить мужчину, я просто даю ему дотронуться до своего бедра?». Ну-ну…».
Граф послушно последовал… нет, не так. Граф побежал за дамой в гареробную.
Но дама проворно скрылась за ширмой. И граф вынужден был подчиниться.
Последующие четверть часа стали для графа де Варда изощренной пыткой. Ибо за ширмой слышался шорох ткани, а солнечный свет нескромно проявлял на ткани ширмы пленительный женский силуэт.
- Подайте мне чулки… они на стуле. О, спасибо. Граф, скажите, а как в Париже…
И бедный де Вард отвечал. Сначала довольно бойко. Затем – глухим тихим голосом. Затем – откровенно хриплым и срывающимся.
Наконец, у него вырвалось отчаянное:
- Мадам, мадам! Почему вы так жестоки?
Из-за ширмы донесся русалочий смешок.
- Я?
- О, вы!
«Я просто даю ему дотронуться… черт, такой же псих, как мой первый муж. И такой же самоуверенный болван…».
- Но вы – мой тюремщик.
- Нет, нет! Его высокопреосвященство послал меня только с целью…
- …проверить, не выпорхнула ли птичка из клетки?:
- Нет, мадам! Его высокопреосвященство желает вам только добра! Я послан…
- Граф, мою нижнюю юбку.
«Плевать я хотела, для чего ты послан!».
- Граф!
- Да, мадам?
- Вы могли бы мне помочь? - в голосе женщины звучало смущение, робость.
«Ну, пусть дотронется…».
И он дотронулся. Не только до шнурков корсета, но и до того, что этот корсет призван был прикрывать. И очень хорошо, что шнурки так и остались незатянутыми.
Машка стоически вытерпела две минуты жарких поцелуев.
«Алечка, милый, это даже не прихоть, это только для дела, я тебя очень-очень люблю, моя лапушка!».
Олегом звали мужа.
НАСТОЯЩЕГО мужа. Из НАСТОЯЩЕГО времени.
- Граф, - она отстранилась. – Граф, ну, не здесь же…
- Мари…
- Ступайте в спальню, она рядом, через боковую дверь, - нежно, но непреклонно приказала герцогиня. – Закройте не только шторы, но и ставни. Никакого света.
«Жаннетта будет счастлива! Боже, как я цинична. Интересно, с милашкой Арамисом я поступлю так же жестоко?».
- Вы и я…
- Я и вы…вы мне давно нравились… ничего не могу с собой поделать. Граф, граф, ну, отпустите же… Идите в спальню. Я сейчас к вам присоединюсь.
Окончательно потерявший рассудок мужчина бросился исполнять приказание.
«Да, ваше высокопреосвященство… не ту страну назвали Гондурасом… ой, то есть: не того вы ко мне послали. Фиг бы я с вами так просто разделалась. Ну, пошли звать Жанетту».
Жанетта – вторая камеристка – отличалась пышными формами, отменным темпераментом, беспредельной преданностью хозяйке, которая спасла ее от тюрьмы, клейма и позора, а так же умом.
Девушка с полуслова поняла, что от нее требуется.
- Ты – знатная дама! – наставляла ее Мари, пока Жанетта помогала госпоже облачаться в мужское платье. - Ты - это я.
- Помню, мадам!
- Заездить до беспамятства.
- Понимаю, мадам. Будет исполнено, мадам.
- Хотя бы шесть часов преимущества я должна получить…
- Ручаюсь за целый день, мадам!
Маша потрепала девушку по щеке… и Жанетта отправилась изображать госпожу.
А Мари расправила кудри, поправила перья на шляпе…
…и через десять минут юный паж в сопровождении не менее юного и изящного слуги ехал по улицам славного города Тура.
За ворота их выпустили беспрепятственно. После чего обе всадницы вихрем помчались вперед.
…Забегая вперед, скажем: Жанетта свое слово сдержала.
Граф очнулся от сладостного дурмана только на третьи сутки. И только потому, что из Парижа приехал верховой со срочным донесением. Тут уж Жанетта ничего не могла поделать.
Граф спешно попрощался с возлюбленной – и поехал в Париж.
За полтора лье до столицы его арестовали.
Граф был очень удивлен. Затем – откровенно разгневан.
Записка его высокопреосвященства, которую он получил в ответ на свое прошение, гласила следующее:
«Граф, вы – законченный болван!».
Граф де Вард перечитал записку не менее сорока раз.
Он не понимал ничего. Он вполне готов был признать себя блаженным идиотом, но что могло вызвать гнев кардинала? Неужели мужская зависть?
Почему кардинал назвал его «болваном»?

 Отправлено: 16.06.12 00:31. Заголовок: Вопрос напрашивается..

Вопрос напрашивается сам собой-- как теперь мадам Калантэ и мадам Стелла будут делить Атоса?

 Отправлено: 16.06.12 00:36. Заголовок: Nika Попрошу без пош..

Nika Скрытый текст

Попрошу без пошлых намеков! Мадам Калантэ при муже и любит Атоса чистой... мммм... братской любовью. Ну, по крайней мере, более подходящего определения я найти не могу. А кто будет наезжать, того я... хм... вот заедете в мой трактир, попросите кушать! :-)

 Отправлено: 16.06.12 00:40. Заголовок: Бедный, бедный и наи..

Бедный, бедный и наивный граф...

 Отправлено: 16.06.12 00:47. Заголовок: Калантэ пишет: Мада..

Калантэ пишет:

цитата:

Мадам Калантэ при муже и любит Атоса чистой... мммм... братской любовью.

Гм, ну раз так, тогда, наверное, делить некого Калантэ пишет:

цитата:

А кто будет наезжать, того я... хм

Да боже ж мой! Да не больно-то и хотелось , у меня тоже братская любовь есть... к одному определенному гасконцу Калантэ пишет:

цитата:

вот заедете в мой трактир, попросите кушать!

А вот теперь-таки не заеду!!!

 Отправлено: 16.06.12 00:53. Заголовок: Я точно знаю - я пол..

Я точно знаю - я получу по ушам, я получу свою заслуженную тапку в борщ, но не могу я промолчать)))
Калантэ пишет:

цитата:

Мадам Калантэ при муже и любит Атоса чистой... мммм... братской любовью.

Мадам Калантэ? Чистой, говорите?? Братской??? Ой, ну я это... верю

 Отправлено: 16.06.12 00:55. Заголовок: Ленчик - ну правда ж..

Ленчик - ну правда же, чистой! Я ее в химчистку сдавала! :-)

 Отправлено: 16.06.12 00:57. Заголовок: Ленчик пишет: Ой, н..

Ленчик пишет:

цитата:

Ой, ну я это... верю

Я тоже. Верю. Без всякой химчистки

 Отправлено: 16.06.12 01:02. Заголовок: Ах, милая Мари! Весь..

Ах, милая Мари! Весьма в образе

 Отправлено: 16.06.12 01:05. Заголовок: Калантэ фи, как вы п..

Калантэ фи, как вы прозаичны! Сдать любовь в химчистку...

 Отправлено: 16.06.12 01:08. Заголовок: Nika, даже не надейт..

Nika, даже не надейтесь. Заедете...

 Отправлено: 16.06.12 01:22. Заголовок: Джулия пишет: даже ..

Джулия пишет:

цитата:

даже не надейтесь. Заедете...

Ничего не поделаешь, поправить ничего нельзя... но есть я ничего не буду--только пить!

 Отправлено: 16.06.12 07:38. Заголовок: Перелетные птички

Во первых- на графа может быть много желающих.
А во- вторых: чует мое сердце, что меня наградили не то Мольером, не то кем-то из его последователей в труппе. Кем- могу только пока догадываться.

 Отправлено: 16.06.12 08:45. Заголовок: stella пишет: А во-..

stella пишет:

цитата:

А во- вторых: чует мое сердце, что меня наградили не то Мольером, не то кем-то из его последователей в труппе.

Это какой еще Мольер после Атоса? Очередная братская любовь?

 Отправлено: 16.06.12 09:27. Заголовок: Перелетные птички

Ха, Nika - вы меня плохо знаете!

 Отправлено: 16.06.12 22:05. Заголовок: Глава пятая, где муш..

Глава пятая, где мушкетеры решают, что воздух в Париже отвратительный

Капитан де Тревиль отложил в сторону четыре листа бумаги с прошениями об отпуске. Обычно он очень лояльно относился к отлучкам своих солдат, а иногда сам, не дожидаясь просьбы, отправлял кого-то в отпуск. Разумеется, он понимал, что поблажек заслуживают не все. Несмотря на то, что каждый человек в полку прошел через тщательнейший отбор, каждый проявил храбрость на поле боя, каждый соблюдал воинскую дисциплину, мушкетеры короля все же были очень разными. Карьеристы. Лентяи. Драчуны. Имелась в полку и пара пьяниц, которые переставали возносить дань Бахусу только в исключительных случаях. Несколько неисправимых дамских угодников то и дело попадали в неприятные ситуации – с соперниками, с обманутыми мужьями, с дурными болезнями. Тревиль считал себя ответственным за своих солдат, потому все их проблемы воспринимал очень горячо. Провинившийся мог не сомневаться, что последует наказание в виде «грома и молний» в кабинете у капитана – и хорошо, если дело ограничится только этим… Засадить смутьяна под домашний арест, заставить заплатить денежный штраф, устроить судьбу зареванной дурехи, которая не устояла перед обаянием красавца-усача с военной выправкой – всем этим Тревилю приходилось заниматься почти ежедневно. Он мог казнить и миловать.
Никто не мог бы сказать, что капитан питает к нему личную неприязнь.
Любимчики же… увы, любимчики у Тревиля имелись.
Несмотря на то, что ангелами Господними эти любимчики отнюдь не были.
«Не ангелы» стояли навытяжку перед столом капитана и хранили гробовое молчание.
- Так… - Тревиль задумчиво посмотрел на них. – Формальное прошение я прочитал, господа. Теперь я попрошу объяснить мне, почему вы желаете отправиться в отпуск одновременно. Надеюсь, это не такое дело, которое нужно держать в тайне?
- Нет, капитан! – ответил д`Артаньян. Ему полагалось по чину отвечать первым. Как-никак он стал офицером, получил лейтенантский мундир. – Господин Портос собирается оставлять службу.
Портос выронил шляпу, которую держал в руках.
- Портос, вы?
Гигант вздохнул так, что бумаги на столе у Тревиля угрожающе зашелестели, а две записки и вовсе улетели шагов на десять.
- Я… женюсь… - с видимым усилием выдавил он. И сильно покраснел.
- Невеста богата и родовита, - вставил свое слово д`Артаньян. Он сказал это с почтительным легким поклоном. Ни один мускул на живом, выразительном лице молодого гасконца при этом не дрогнул – лейтенант понимал важность момента.
- Но разве женатый человек не может продолжать службу? – Тревиль прятал в усах добродушную насмешку.
Портос уже не покраснел, а побагровел.
- Дело в том, что невеста настаивает на отъезде из Парижа. В Париже… ей не нравится.
- Она не выносит парижский воздух, - продолжал д`Артаньян с прежней почтительностью и серьезностью. Портос посмотрел на друга с благодарностью. – Она привыкла к свежести пикардийских лугов и мечтает как можно скорее туда вернуться.
- Приведите ее ко мне, и я быстро объясню вашей нареченной, почему вам придется остаться в Париже. А поскольку вы будете в Париже, то совершенно спокойно сможете продолжать служить королю. Черт возьми! Такими солдатами как вы, Портос, мог бы гордиться кто угодно!
Портос был польщен и смущен одновременно. Он засиял бы от гордости, если бы не ужас, охвативший его.
Невеста была богата – слов нет. Но признаться в том, что невеста – вдова, первым браком бывшая за прокурором и тем самым перечеркнувшая свое дворянское достоинство… впрочем, и дворянство семьи невесты было недавним: дворянский патент купил отец мадам Кокнар. Как рассказать об этом капитану?!
Чистосердечное признание оказалось невыносимым для человеческого тщеславия Портоса и для его дворянского достоинства. Пусть он сам происходил из семьи, которая за все годы честного служения французскому престолу не добилась ни финансового благополучия, ни титулов, но ни разу мужчины или женщины его рода не вступали в мезальянсные союзы с неравными себе.
Портос понимал это… но ничего не мог с собой поделать. Сундук покойного прокурора и нежная забота г-жи Кокнар перевешивали все доводы о чистоте крови. Кроме того, Портос и сам был привязан к красотке-прокурорше сильнее, чем сам хотел себе признаться.
- Капитан, невеста скромна. Она не решится.
- Я приказываю вам. Приведите ее ко мне. Понимаете – это приказ. После разговора я решу, давать ли ход вашему прошению об отставке. А отпуска… Что за необходимость?
- Нам хотелось бы провести вместе несколько дней. Ведь это для нашего Портоса последние дни холостой жизни. Вы понимаете…
- О, да. Понимаю. Обещаю подумать. Приходите часа через три.
Капитан вновь сел за стол и принялся перебирать бумаги.
Мушкетеры поклонились и покинули кабинет. Спорить и настаивать на своем было бесполезно. Они все прекрасно знали характер Тревиля.
По лестнице спустились молча. Только д`Артаньян вяло отвечал на приветствия товарищей.
Портос был непривычно бледен и вытирал со лба капли пота. Он напоминал испуганного школяра, которому строгий наставник сказал о необходимости завтра же утром сдать экзамен.
- Портос, вы приведете ее? – тихо спросил гасконец.
Портос сжал губы.
- Невозможно, - пробормотал он.
Признаться друзьям тоже было невыносимо. Собственное вранье – безобидное, исключительно из бахвальства! - превратилось в стену из камня. Преодолеть ее Портос не мог.
Атос пристально посмотрел на друзей. Еле слышно вздохнул и хлопнул Портоса по плечу.
- Идемте играть в мяч. Капитан не отказал, капитан приказал явиться к нему через три часа. Портос, он не просил привести к нему вашу возлюбленную прямо сейчас. Так что у вас есть время принять решение. Игра в мяч расслабит вас.
- Действительно, пойдемте к Люксембургу! – поддержал его д`Артаньян.
Арамис просто развернулся и пошел прочь от особняка Тревиля.
Они направились в тот самый зал для игры в мяч, который посещали чаще всего. Именно там д`Артаньян имел ссору с Бернажу. Тогда он был совсем зеленым юнцом и не знал правил новой для себя игры. Теперь он сражался на равных с прочими, и часто даже одерживал верх за счет своей быстроты, силы и ловкости.
На счастье друзей, народу было немного. Площадка должна была освободиться сразу же после окончания партии, которая уже разыгрывалась.
Портос неохотно скинул камзол. Он выглядел озабоченным и подавленным.
Атос отвел д`Артаньяна в сторону – якобы посоветоваться по поводу предстоящей игры. Они выбирали мячи и деревянные биты, с помощью которых полагалось отбивать удары противника.
- Как-то вы упоминали, что маркиза Портоса одевается с помощью писцов своего мужа. Что это значило, д`Артаньян?
Гасконец улыбнулся.
- Я знаю, на ком женится Портос. Доподлинно знаю. Вам это не понравится, Атос. Она – вдова прокурора. Но она баснословно богата, и наш Портос…
- Вот оно что… - задумчиво протянул Атос. – Значит, дело в деньгах…
- Ну, там есть и взаимная симпатия, - поспешил добавить гасконец.
Атос подкинул на ладони мячик. Бросил быстрый взгляд на Портоса, который энергично размахивал руками.
- Тревиль может не одобрить это. Портос – наш друг. Нужно срочно что-то придумать.
- Я тоже так считаю.
- Еще вопрос. Она… младше?
Д`Артаньян отрицательно покачал головой.
- Нет, Атос. Она старше. Думаю, ей лет сорок пять. Она все еще недурна собой, но Портосу не о чем волноваться. Поверьте, его семейное счастье обеспечено. Это будет надежный союз. Особенно если они уедут в провинцию, в поместье Портоса. Тогда нашего друга не будут соблазнять… маркизы и герцогини.
- Она бездетна?
- Да.
Лицо Атоса заметно просветлело. Казалось – он что-то решил для себя.
- Мы должны ему помочь. Препятствовать хорошему союзу - грех…
- Вы действительно считаете, что это хорошая партия?
Атос кивнул.
- Вполне. Портосу суждено обрести семейное счастье и благополучие. Он нуждается в этом. В отличие от меня. От Арамиса. Да и от вас, мой друг.
Д`Артаньян куснул губу.
- Вы правы, - зазвеневшим голосом произнес он. – В моей семье мужчины влюбчивы, но любят по-настоящему один раз в жизни. Я свой шанс уже использовал.
- Я тоже, - глухо ответил Атос.
Их беседу очень кстати прервал Арамис. Он единственный еще не успел скинуть камзол, а только развязал ленты воротника.
- Извините, явился Базен с просьбой. Я сейчас буду готов. Кстати, пока Базен не ушел – мы можем заказать обед.
- Обед? – удивился Атос. – А кто за него будет платить? Я без денег.
- Я тоже.
- Плачу я, - кротко ответил Арамис. – За всех.
- Издатель прислал гонорар за очередную поэму? – невинным тоном осведомился д`Артаньян.
Арамис улыбнулся.
- Нет, я выиграл пари.
- Вот как! – воскликнули оба приятеля в один голос. – И на что был спор?
- На то, что Сеноль после попойки в «Милашке Мари» сам оттуда не уйдет. Его унесут.
Сеноль был дюжий молодец, уроженец Бретани, лишь немногим уступавший в стати и росте Портосу. Он служил в гвардейской роте Дезеэссара.
- Арамис, вы пили на спор?! – изумлению друзей (Портос присоединился к приятелям) не было предела. Всем было известно, что после трех бутылок бургундского… впрочем, нужно соблюдать справедливость: не всем, а только лишь четверым мушкетерам, которые присутствовали на славной попойке в честь вступления Арамиса в полк. Двумя из этих четверых были Атос и Портос, а двое других… увы, двое других уже ничего не могли подтвердить или опровергнуть. Всем же было известно, что больше одной бутылки бургундского Арамис ни за что не выпьет.
- Я не пил, я всего лишь разбивал.
- Но как тогда?.. – недоумевал Портос.
- Пришел Каюзак и еще двое кардиналистов. Они сели за соседний стол. Слово за слово… возникла ссора. Сеноль – отличный фехтовальщик, но он был пьян. А Волан вовсе не смог выхватить шпагу. Сеноль получил удар в бок и упал. Тогда я….
Д`Артаньян забыл про игру в мяч и про проблемы Портоса. Даже мысли о бедной Констанции, только что целиком завладевшие им, были отброшены в сторону.
- Черт, это предательство!
Арамис слегка пожал плечами.
- Когда гвардейцы кардинала имели репутацию честных людей?
- Сколько вас было? – Портос побледнел от гнева и сжал кулаки.
- Двое. Трезв был только я, - спокойно ответил Арамис.
- И?..
- Сами понимаете, я разозлился. Кто бы на моем месте не вышел из себя?
- Вы уже доложили капитану?
- Да. Полагаю, что капитан именно поэтому не подписал наши отпуска.
- Значит…
- О, было воскресенье – день господень, убийство в воскресенье – это двойной грех. У Каюзака проколото плечо. Еще у одного его приятеля – бедро. Третьему я подпортил внешность. То есть как раз наоборот: навел порядок. Шрам на правой щеке у него уже был…
Все это было произнесено нежным, мелодичным голосом и тоном, полным кротости и смирения.
- Да, вы проявили редкостное милосердие! – признал Атос.
- Атос, мне было бы досадно убить человека, который уже однажды вернулся с того света после вашего удара. Помните – тогда, у монастыря Дешо, когда мы все познакомились с д`Артаньяном?
- Но деньги…
- Я нанял слуг, чтобы они отнесли беднягу Сеноля домой, а затем проследил за тем, чтобы ему оказали необходимую помощь. Сеноль сегодня утром прислал за мной, и буквально всучил кошелек. По его словам, он обязан мне жизнью. Кроме того, пари он проиграл – его унесли. Поскольку Волан убит, то Сеноль решил, что деньги должны достаться мне. Я отказывался, но Сеноль настаивал.
- Выпить за выздоровление приятеля – хороший повод для совместного обеда! – подытожил Атос. И протянул руку Арамису.
Д`Артаньян последовал примеру Атоса.
Портос же от избытка чувств решил обнять Арамиса.
Арамис стоически вытерпел пытку в железных тисках и лишь украдкой перекрестился, когда его выпустили.
- Портос, - с упреком сказал он, - мы сейчас проиграем.
- Извините, - покаянно опустил глаза Портос. И тут же просиял. – Как, вы намерены встать со мной в пару?
- Окажите мне такую честь!
Арамис посмотрел на д`Артаньяна.
Д`Артаньян улыбнулся. Обычно в паре с Портосом играл он… и они частенько проигрывали.
Но сегодня, кажется, предстояла игра на равных.
Друзья сражались словно на поле боя.
Зрители то и дело поддерживали их аплодисментами. Первая партия осталась за Атосом, который проявлял большую ловкость во всех физических упражнениях, и за д`Артаньяном, который отбивал мощные удары Портоса и разрушал все хитрые комбинации, задуманные Арамисом.
Вторую партию удалось выиграть Портосу и Арамису. Правда, это геройство стоило Портосу ушибленного локтя, Арамису – испачканной в пыли рубашке и ссадины на ладони, а хозяину – разбитой о боковой столб ракетки.
Страсти среди зрителей достигли предела. Игра получалась что надо, и ставки делались одна за другой. Хозяин потирал руки.
Но счет остался ничейным. Едва успели разыграть первую подачу, как на площадку вбежал Феррюсак.
- Господа, к капитану!
Игра была прервана. На ходу застегивая камзолы и затягивая ленты, чертыхаясь и божась, господа мушкетеры побежали к дому Тревиля.
Они вбежали в кабинет на час раньше, чем им было предписано.
Тревиль полюбовался на своих солдат.
- Чем вы занимались, господа?
- Играли в мяч, капитан, - ответил за всех д`Артаньян.
Тревиль одобрительно кивнул.
Четверо друзей переглянулись – кажется, капитан принял решение.
- Игра в мяч – это прекрасно. Это очень даже похвально… Вот что, господа. Я принял во внимание фразу одного из вас… фразу про отвратительный парижский воздух. Вы правы. В Париже сейчас стоит ужасная вонь. В мяч лучше играть… ну, где-нибудь в Пикардии. Там же есть прелестные служанки, которые, возможно, стоят всех маркиз и графинь на свете.
Друзья опять переглянулись.
- Словом, - продолжал Тревиль, - я подписал ваши увольнительные. У вас в запасе есть десять дней. Поезжайте куда хотите, отдыхайте как следует. Куда кардинал отпустил отдыхать господина лейтенанта Каюзака – не мое дело, но если вы его встретите, дайте отдохнуть и ему.
Арамис и Атос обменялись многозначительными взглядами. Д`Артаньян не удержал смешок.
- Спуститесь к полковому казначею, он выдаст вам двести пистолей. На отдых в деревенской тиши этого более чем достаточно.
Друзья хранили почтительное молчание, но внутри у каждого все ликовало. На щеках Арамиса проступил заметный румянец.
- Капитан, - спросил молодой мушкетер, - вы настаиваете, чтобы мы ехали в Пикардию?
- Я понял, что невеста господина Портоса родом из тех мест…
- Капитан! – жалобно воскликнул Портос.
- Довольно, - Тревиль рассмеялся. – Я хочу сам благословить вас и сделать свадебный подарок. Поезжайте, привезите мне вашу красавицу… и вы не пожалеете, клянусь честью!
Вся четверка склонилась в глубоком поклоне. Правда, Портос выглядел совершенно несчастным – точно Тревиль вынес ему смертный приговор.
Но капитан этого не заметил.
- Что делать? – вполголоса спросил у д`Артаньяна Атос, когда они спускались с лестницы.
- Или случай поможет нам, как не раз бывало, - ответил гасконец, - или… Черт! Я не претендую на то, чтобы Арамис выдавал нам свои сердечные тайны, но именно у него полно знакомств в нужных кругах. Неужели он нам не поможет?
Арамис ничего не слышал.
Он подошел к друзьям уже на нижней площадке лестницы – Тревиль задержал его для краткой личной беседы. Лицо молодого человека было встревоженным. Он, при всем своем самообладании, не мог этого скрыть.
- В Париже совершенно невыносимая вонь, - он потянул носом и закашлялся, прикрывая рот своей надушенной шелковой перчаткой. – Господа, нам надлежит покинуть Париж не позже, чем через два часа. Таков приказ капитана.
- Так не будем терять времени, давайте собираться, - предложил рассудительный Атос. – Предлагаю собраться через полтора часа у меня и выехать всем вместе. Мы можем ни от кого не скрываться. Мы же в отпуске! Мы едем отдыхать!
- Прекрасно, Атос! – воскликнули молодые люди. И разбежались, чтобы успеть завершить за полтора часа все свои дела.
- Арамис, - крикнул уже на ходу Атос. – Я помню про ваше предложение пообедать! Мы сделаем это в первом же подходящем трактире!
- Я знаю такой трактир, - отозвался Арамис, - доверьтесь мне! Там же мы можем спокойно переночевать!

 Отправлено: 17.06.12 08:09. Заголовок: Перелетные птички

Чтобы сыграть роль м-м Кокнар ( при случае) перед Тревилем нужна профессиональная актриса. Я угадала?( эта мысль мне во сне пришла и ни в коем случае не является попыткой подсказывать автору!)

 Отправлено: 17.06.12 09:03. Заголовок: Джулия, как чудесно ..

Джулия, как чудесно все завертелось!

 Отправлено: 17.06.12 10:52. Заголовок: Ох, бедняга! Как я е..

Ох, бедняга! Как я ему сочувствую! Вот поэтому я и не люблю врать - потом столько сложностей возникает!

 Отправлено: 17.06.12 11:09. Заголовок: Джулия пишет: - Я з..

Джулия пишет:

цитата:

- Я знаю такой трактир, - отозвался Арамис, - доверьтесь мне! Там же мы можем спокойно переночевать!

О, я поняла! Это как раз тот, в котором происходило действие выше

 Отправлено: 17.06.12 11:25. Заголовок: Перелетные птички

Гиллуин , а дАртаньян утверждал, что ложь наполовину- это почти правда !

 Отправлено: 17.06.12 14:33. Заголовок: Триста пистолей – и ..

цитата:

Триста пистолей – и бумаги мои

- а тарифы-то неизменны!

цитата:

Там же мы можем спокойно переночевать!

-ключевое слово здесь, наверно, "СПОКОЙНО"...

 Отправлено: 17.06.12 15:39. Заголовок: а интересно, о чем т..

а интересно, о чем там Тревиль с Арамисом говорил...

 Отправлено: 17.06.12 18:16. Заголовок: Глава шестая, в кото..

Глава шестая, в которой трактир «Карлик с изумрудом» начинает пользоваться бешеной популярностью, а у хозяйки трактира голова идет кругом

Почему Калантэ согласилась на предложение незнакомца – объяснять не надо. Первую часть рассказа Анька выслушала только потому, что решала: огреть скотину глиняной кружкой по дурной голове прямо сейчас или же сходить вниз за сковородкой, чтобы вернее было.
А затем она услышала знакомые имена. И уж тут раздумывать было нечего. Тем более, что она рисковала только собственным спокойствием. Про гнев супруга она вовсе не думала: не о чем было волноваться.
Так называемый «муж» у новоиспеченной трактирщицы действительно имелся. То есть все население местечка под названием Мерю (не то городок, не то большая зажиточная деревня) считало, что неразговорчивый пожилой мужчина, крещеный как Дени-Франсуа, чаще откликающийся на прозвище «Меченый» - это и есть муж молодой и привлекательной мадам Калантэ.
На самом деле они являлись лишь компаньонами в прибыльном, но опасном бизнесе. По большой, полноводной Уазе постоянно плыли груженые барки. Не все они были заполнены товарами, которые его величество разрешал ввозить во Францию. Порой товар был вполне легальный, но по цене, которая вдвое, если не втрое уступала официальной. Естественно, на дешевизну находился покупатель.
В нужном месте к барже приставала рыбачья лодка. На нее перегружалось то, что не было предназначено для любопытных глаз. Баржа спокойно плыла дальше, а лодка направлялась в воды небольшой речушки Эш.
Недалеко от Мерю лодка приставала к берегу. Там уже ждала повозка. Товар перегружали еще раз, и уже сухопутным путем направляли туда, куда надо. Хоть в Париж, хоть на рынок в Бове или Понтуаз.
Кому плохо от такого дела, как коммерция?
Свою долю в этом деле имели все участники, потому никто не жаловался.
Иногда в лодку загружали не товар. Из леса выходили два или три человека, которые платили изрядные деньги за возможность тихо и незаметно покинуть гостеприимную Пикардию. У них никогда никто не спрашивал о причинах возникновения подобного желания. Мало ли…
К счастью, никто из подобных гостей сейчас не гостил в заведении мадам Калантэ. «К счастью» - потому, что дел Аньке хватало по горло. Знать на лето уезжала из Парижа, и каждый день в «Карлике с изумрудом» было многолюдно. Кареты подъезжали одна за другой. Это было очень выгодно, но невероятно хлопотно. Пару раз доходило то того, что хозяйка сама хватала в руки нож и принималась помогать на кухне.
Путешественников кормили на славу.
За порядком в комнатах тщательно следили. Еще бы! Анька на второе утро своего вынужденного пребывания здесь обнаружила присутствие в собственной постели дружной компании клопов. Никакой бытовой химии в ее распоряжении, разумеется, не было. Но что может остановить человека, которой имеет биологическое и химическое образование! Знания не пропить и не проесть! Потому хозяйка довела до белого каления весь штат слуг, но к вечеру весь пух в перинах заменили на новый, в комнатах для лакеев матрацы шуршали свежим сеном, а по всем углам развесили пучки полыни. Полынь и лаванда щедрой рукой были рассыпаны по полу вдоль стен. Клопы удивились такому решительному отпору – и стали массово дохнуть.
С крысами, сновавшими по первому этажу и по подвалу, тоже удалось разобраться. У мадам Тюффо, лавочницы, был приобретен крысиный яд. Кроме того, на полное довольствие были взяты еще три кошки – в дополнение к двум, что уже жили в трактире.
Аньке было не до лирики и не до тяжких раздумий о покинутой родине. Требовалось выжить – и как-то наладить быт, поскольку существовать в свинарнике, который в XVII веке почему-то считался нормальной придорожной гостиницей, она не могла.
В кратчайшие сроки «свинарник» превратился в образцовую гостиницу.
После того как Пьер пару раз доходчиво объяснил кое-кому, что для костей специально у каждого стола стоят ведра, а за разбитую посуду и прочие бесчинства полагается штраф, в «Карлика» перестали ходить малокультурные личности.
Вместо выгребной ямы на заднем дворе теперь имелся закуток на первом этаже. Специально нанятая женщина за разумное вознаграждение несколько раз в день наводила там порядок и чистоту.
Теперь Анька думала об устройстве нормального душа, а также маленькой котельной. Со временем можно будет и баньку срубить…
Она как раз чертила на листке бумаги примерную схему, прикидывая размеры, когда к стойке подошел тот, давнишний. В книге гостей он был записан под фамилией Жако, мещанин из Парижа, путешествующий по делам своего семейства.
Но Анька видела, что перед ней – переодетый дворянин, причем с военной выправкой. Более того – дворянин залечивал недавнее ранение. К нему приходил аптекарь, исполнявший при необходимости обязанности костоправа, и со слов этого достойного человека Анька знала, что у «мэтра Жако» колотая рана плеча. Аптекарь свое дело знал, и уверял, что «мэтру Жако» повезло. Придись удар не в ключицу, а ниже – лечить было бы некого. Более того: аптекарь уверял, что, судя по всему, парижанина попросту пощадили.
Интересно, кто это? Судя по описанию внешности, дворянин вполне мог оказаться графом Рошфором. Не хватало только приметного шрама на виске. Но вдруг Дюма ошибся?
- Для меня могут быть письма, красавица.
Анька неохотно сложила бумагу и спрятала ее в карман фартука.
- Пока ничего не было, господин Жако. И дама еще не приезжала. Вот, извольте сами видеть: с утра записано всего две фамилии. Это точно не она. Первый – почтенный кюре из Бове, я его знаю, второй – мальчик, который его сопровождает.
- А вчера?
- Вчера вечером приехали трое, и все они так же не могут быть вашей дамой.
- А письма?
- На ваше имя, господин Жако – ни одного.
Незнакомец (а кто он еще, когда его настоящего имени Анька так и не знала!) поморщился. Некоторое время он явно колебался. Наконец, решился.
- На конверте может быть указано имя Франсуа-Огюста де Каюзака. Это… мой господин. Я его доверенное лицо, и могу вскрывать почту. Здесь должен был быть он, а не я. Но мы попали в неприятную ситуацию…
Анька сочувственно кивнула.
И тут же внимательно посмотрела на горло лейтенанта гвардейцев кардинала – благо, тот стоял в небрежно накинутом на плечи камзоле, а нижняя рубашка и вовсе была наполовину распахнута, обнажая грудь.
Отметина была – приметная. Каюзаку сильно повезло во время той памятной дуэли у Дешо. Он остался жив, хотя был кандидатом в покойники. Аньке очень хотелось съязвить по этому поводу, но она прикусила кончик языка – и благоразумно промолчала.
- Если будут письма, ваша светлость, я непременно передам их вам. Хоть на имя господина Жако, хоть на то… второе.
Каюзак кивнул и снисходительно улыбнулся Аньке.
- Вы на редкость понятливы, мадам Калантэ. Жаль, что ваш муж скоро должен вернуться.
Едва он успел договорить эту фразу, как по дороге зацокали копыта. Судя по шуму, приближался экипаж.
- Будьте внимательны, милочка! – посоветовал Каюзак и поспешно удалился.
А Анька пошла встречать гостей.
Карета была новомодной – на рессорах, которые хоть как-то спасали путешественников от дорожной тряски. Экипаж быстро катился вперед. Четыре форейтора, лакей на запятках, кучер… ба, да это непростая особа! На крыше кареты громоздились сундуки и коробки с багажом.
Собственный выезд, хорошие лошади, достойная охрана – все это стоило недешево.
Герб на дверце Анька видела, но знаний по геральдике у нее как не было, так и не появилось. Кое-какие новые для себя умения она обнаружила (например, способность спокойно говорить на языке, которого не знаешь!), но вот геральдика… Видимо, Провидение посчитало, что это – лишнее.
Карета остановилась.
Слуги не подвели. Оба парня быстро подбежали к экипажу, опустили подножку, открыли дверь и замерли в самых почтительных позах. Этому Анька их уже успела научить.
Первой из кареты выпорхнула субретка. Молодая, рыженькая, кокетливо одетая.
Вслед за ней на землю кубрем скатилась… собака. Причем вовсе не тонконогая левретка, каких любят знатные дамы.
Это был трехцветный нескладный щенок с острой мордочкой, явная помесь нескольких пород. Он душераздирающе зевнул, сделал несколько шагов и уселся на землю. По его позе было понятно – собачьему ребенку от силы месяц от роду. Может быть, на несколько дней больше. Примерно такие собаки пасут в Шотландии овец.
- Иди сюда! – позвала субретка.
Щенок тут же вскочил и принялся прыгать вокруг девушки, всем своим видом демонстрируя желание немедленно повиноваться любому приказу Божества.
- Он ожил? – донесся голос из кареты.
- Еще как, ваша светлость! Только это не он, а она.
- И что ты с ней намерена делать? Держать в комнатах?
Субретка подхватила щенка на руки. Тот немедленно принялся лизать ей лицо.
Госпожа засмеялась.
- Хорошо, хорошо. Я не разлучу вас, раз она к тебе сразу привязалась. Но это твоя забота, милочка.
Субретка почтительно поклонилась, приветствуя госпожу, которая как раз выходила из кареты.
Госпожа была в красивом платье, которое выгодно подчеркивало ее женственную фигуру. Анька видела эту даму впервые, но почему-то сразу подумала: она не парижанка. Наряд дамы свидетельствовал о немалом достатке, но не о принадлежности к столичному светскому обществу.
- Мы остановимся здесь отдохнуть. Я устала. Распорядись насчет ужина и комнат, - это было сказано субретке. Разворот к одному из форейторов, и новое приказание. – Лошадям – не жалеть корма, дайте им как следует отдохнуть. Если найдете конюшню приличной, то мы заночуем здесь. До Парижа три или четыре перегона, я не хочу ночевать под открытым небом. – Опять к субретке. – Да не заказывай ничего жирного, мне вредно это есть! Закажи мне или голубя в сливочном соусе, или фрикасе из куриной грудинки!
Слова сыпались быстро и часто, голосок у дамы был высоким и звонким. Она захлебывалась от эмоций.
Анька уже отправила служанку на второй этаж – для совершенной уверенности в том, что в комнатах путешественницы найдут все необходимое. Если уж судьба-злодейка сделала владелицей отеля, то там все должно быть на достойном уровне. А по рамкам XVII века – вовсе пятизвездочный сервис.
Дама с изумлением обозревала миленький цветник, который был сделан у входа в трактир с неделю тому назад. Субретка же времени даром не теряла.
Держа щенка на руках, она подошла к хозяйке.
- Госпожа распорядилась… - бодро начала она.
И вдруг осеклась, глядя на вывеску.
В эпоху, когда гостиницам и кабакам давали самые причудливые названия, «Карлик с изумрудом» не смотрелся чем-то из ряда вон выходящим.
Разумеется, если не знать точную цитату из конкретного произведения.
А кто ее мог знать, эту цитату? Книга-то еще не написана… Анька с большей охотой назвала бы свое заведение «У ведьмака», но побоялась репрессий со стороны мракобесов-церковников. Рыжая хозяйка… да еще и какой-то «Ведьмак».
- Какая прелесть… - вырвалось у субретки.
- Вставная маленькая челюсть… - пробормотала хозяйка.
- Анька?!
- Ленчик?!
Очень хотелось обняться, но это было невозможно при посторонних.
Дама закончила рассматривать чахлые цветочки, которые еще не успели толком прижиться, и подошла к входу в трактир.
Второй возглас она отчетливо услышала.
Посмотрела на субретку. Затем перевела взгляд на хозяйку.
- Девочки, - сказала она, - милые… Мы здесь всем форумом оказались, или как?
Обе пришелицы из XXI века уставились на даму.
- Да Ника я, Ника! – закричала та, и бросилась без всяких церемоний обнимать коллег.
Тут уж Аньке стало не до работы. Обе дамы были размещены на втором этаже. Титанические усилия Аньки по наведению порядка оценили по достоинству.
Дамы заперлись в одной из комнат и открыли бутылочку вина.
- Ты как сюда попала? – спросила Ника, обращаясь к Калантэ.
- Не помню. Утром вставать не хотелось, решила еще немножко подремать… вот и подремала. Знаю только, что снилось, как я фонд проверяю и что мне нужно экскурсию для школьников проводить.
- А я чуть на автобане в ограждение не врезалась. Затормозила резко, потому что какой-то придурок остановился на середине дороги как вкопанный. Вызвала полицию и скорую – разобраться, чего он там стоит. Мужику, кажется, плохо стало. Сама на обочину съехала… и, кажется, задремала. А очнулась уже здесь. В карете. Куда еду – не знаю. Вот, Ленчик сказала, что в Париж. Ленчик, я тебя не узнала. Ты в жизни другая, не как на фотографиях…
Щенок, который лежал у Ленки на коленях, потянулся к Нике и лизнул ей руку.
- Эту мы на дороге подобрали, - пояснила Ленчик. – Я как вспомнила, какой свою Ярку подобрала… Эта тоже плакала.
- «Эта, эта»… Назови уже как-нибудь.
- Пусть будет Труве. То есть Найденыш, - предложила Ника.
- Эй! Псука! Ты хочешь быть Труве?
Щенок не возражал.
Вино оказалось превосходным и настроило на лирический лад. Лена свою историю «переселения» изложила кратко и скупо. Чего рассказывать? Дежурил ночью. Задремал. Очнулся – бац, карета, дорога…
В дверь постучали.
- Госпожа Калантэ, вас там спрашивают…
- Какого еще дьявола?
Аня пошла смотреть, кто это ее спрашивает. Но тут же как ошпаренная залетела назад.
- Что такое? – хором поинтересовались у нее Ника и Лена.
- Там… я совсем забыла сказать. Здесь Каюзак…
- Кто-о-о?!
- Ну, Каюзак. Которого Атос чуть не прибил у Карм-Дешо. Так вот, сюда должны приехать мушкетеры.
- Кто-о-о-о-о?!
- Ну… Атос там… Портос…
- И д`Артаньян?! – в полном восторге воскликнула Ника.
- Приедут… а мы их возьмем и не узнаем, - ни с того ни с сего предположила Ленчик. – Вдруг они… не такие…
- Не какие?
- Не такие, какими мы их представляем.
- Такого быть не может! – с ходу отмела предположение Ника.
Все трое подбежали к окну.
Нет, это были не мушкетеры.
Это оказался сухопарый священник, приехавший верхом на маленькой пикардийской лошадке.
- Сейчас приму и вернусь, - Аня нехотя пошла встречать гостя.
Она не возвращалась долго. Мнимые госпожа и служанка успели съесть весь сыр, поспорить на тему «Когда в Европу завезли помидоры», скормить Труве кусок курятины, рассказать пару-тройку анекдотов – а Калантэ все не было.
- Калантэ выслушивает проповедь, - предположила Ника. – Пошли-ка ее выручать.
Нет, Калантэ не выслушивала проповедь. Калантэ расселяла гостей.
Следом за священником приехал судейский из Парижа с племянницей, камеристкой и камердинером.
Два торговца рыбой.
Врач из Амьена.
Два юноши из Амьенской иезуитской коллегии, которые возвращались к месту учебы.
Еще два юноши, которые ехали искать славы в Париже. Глядя на старшего из них, Анька живо вспомнила пятнадцатилетнего Рауля де Бражелона, который вот так же… нет, не так. Юнцы были одни, без слуг, а у Рауля был Оливен… черт, как же звали слугу де Гиша? Вспоминать было категорически некогда.
Потому что следом за мальчиками прикатила в карете молодая дама в сопровождении служанки.
За дамой ждал очереди лейтенант швейцарской роты, слабо понимавший французский язык. Но зато он очень выразительно ругался и с диким акцентом требовал лучшую комнату и достойный обед. Иначе – «он будет жаловаться королю».
И снова два юноши – этим было лет по восемнадцать. Куда едут досточтимые господа?
Куда, куда… в Париж.
И еще, и еще…
Монахиня и послушница.
Нотариус из Мондидье.
Пятеро паломников.
Монах-францисканец.
Монах-доминиканец.
Четыре иезуита.
Пожилой дворянин и его слуга.
- Эй, хозяюшка, не найдется ли четыре свободных комнаты, кусок окорока и десяток бутылок доброго вина?
- Да как не быть, - ответила Анька, не отрывая глаз от кассы. Выручка радовала, но… черт, как она устала!
- Окорока мало, мой друг! – со смехом добавил второй мужской голос. – Я так проголодался, что съем бараний бок, и еще попрошу добавки!
Анька, наконец, подняла голову.
«Вот и "белочка" пришла... а вроде я и выпила только стакан вина. Хорошего притом», - подумала она.
Гасконец, несомненно гасконец - смуглый, чуть встрепанный, в шляпе с тремя разноцветными перьями, в мушкетерском казакине с серебряными галунами… с тонким орлиным профилем, с усмешкой на узких губах… верхнюю губу оттеняет полоска усов, подбородок – в отросшей за день щетине… веселые черные глаза – как маслины… а ногти обкусаны, пальцы руки – гибкие, цепкие – почему-то кажутся слишком длинными. Ростом действительно невысок – особенно по сравнению с гигантом, что стоит рядом. О, этот великолепен! Ожившая статуя древнегреческого Геракла, не иначе. Не хватает только шкуры Немейского льва, свисающей с могучего плеча. Волосы цвета колосьев спелой пшеницы, длинная прядь справа перехвачена цветными шнурками и украшена немыслимой розеткой из кружева со стразами. Алый камзол с кокетливыми прорезями… розетки, банты… ах!
А у пылающего камина – еще двое.
Анька почувствовала, что сейчас потеряет сознание.
Вон тот…конечно, сомнений быть не может! Кто сказал, что Атос не умеет смеяться? Он очень весело смеется, указывая рукой на гуся, который зажаривается над огнем камина. Прислонился к стене – действительно, среднего роста, Дюма ничуть не погрешил против истины… статный… подтянутый… очень ладная фигура, широкие плечи, тонкая талия… и это еще больше подчеркивает планка шитья, идущая по середине спинки камзола, и перевязь… чеканный профиль, твердо очерченные, красивые губы… как им идет улыбка. Больше, чем красив. Слово «красота» здесь ни при чем… хотя…
«Я скатываюсь в Мэри-сью… ну и что, и пусть… теперь все видят, какой ОН, и я вижу… и пусть только кто-то попробует сказать, что он…».
- Конечно, господа, - Анька точно со стороны слышала свой голос. Совершенно чужой. – Мишель, покажи господам офицерам их комнаты. Номер десять, одиннадцать, двенадцать и тринадцать.
«В тринадцатой на пологе дырка…».
- Двенадцать… и четырнадцать.
- А тринадцатую – мне, - сказал кто-то. - Я не суеверен. Мы со слугой прекрасно поделим одну комнату на двоих.
Аньке уже было без разницы, кого куда заселять. Она хотела остаться одна и хоть как-то вернуться в реальность.
«Ненормальная дюманка… и снова три мушкетера… нет, четыре…».
Она даже не поняла, кого заселила в комнату № 13.

 Отправлено: 17.06.12 19:00. Заголовок: И кому же досталась ..

И кому же досталась дырка в пологе?
Кстати, на слова "какая прелесть" я тоже отвечаю "вставная челюсть" Привычка!

 Отправлено: 17.06.12 19:10. Заголовок: Гиллуин пишет: И ко..

Гиллуин пишет:

цитата:

И кому же досталась дырка в пологе?

До ночи (сегодняшней) узнаете. :)

 Отправлено: 17.06.12 19:42. Заголовок: Ну вот, все в "о..

Ну вот, все в "отпуск" приехали, а у Калантэ сплошная работа и заботы по хозяйству.

 Отправлено: 17.06.12 21:00. Заголовок: Джулия, не тяните! Э..

Джулия, не тяните! Это более чем восхитительно!
Скрытый текст

И все-таки откуда этот "Карлик с изумрудами"? Про ведьмака понравилось упоминание.

 Отправлено: 17.06.12 21:08. Заголовок: Джулия пишет: До но..

Джулия пишет:

цитата:

До ночи (сегодняшней) узнаете. :)

А ведь в нашем прекрасном Петербурге почти нету ночи.. ох сколько же ждать еще...

 Отправлено: 17.06.12 21:20. Заголовок: Камила де Буа-Тресси..

Камила де Буа-Тресси пишет:

цитата:

И все-таки откуда этот "Карлик с изумрудами"

Из "Ведьмака" Сапковского и есть. Причесанная цитата про "паршивого подземного карлу", который дарит девочке необработанный изумруд. Из части "Крещение огнем".

цитата:

Далеко они не ушли. Их остановил тоненький голосок веснушчатой девочки с косичками. В руке у нее был большой букет полевых цветов. — Спасибо вам, — задыхаясь от быстрого бега, пропищала она, — что вы охраняли меня, и братика, и маму. Что были добрые к нам и вообще. Я нарвала вам цветочков . — Спасибо, — сказал Золтан Хивай. — Вы добрые, — добавила девчушка, прикусив кончик косички. — Я ни капельки не верю тому, что говорит моя тетка. Вы совсем-совсем никакие не паршивые подземные карлы. Ты, дяденька, не седой выродок из ада, а ты, дядя Лютик, вовсе никакой не кичливый индюк. Неправду она говорила, моя тетка. А ты, тетя Мильва, вовсе никакая не разбойница с луком, а тетя Мария, и я тебя люблю. Тебе я нарвала самых красивых цветочков . — Спасибо, — сказала Мильва чуть-чуть изменившимся голосом. — От всех нас спасибо, — добавил Золтан. — Эй, Персиваль, паршивый подземный карл, дай-ка ребенку что-нибудь на прощание. Не завалялся ли у тебя в кармане какой-нибудь ненужный камень? — Завалялся. Держи, мазеличка. Это алюмосиликат бериллия, популярно называемый… — Изумрудом, — докончил краснолюд. — Не забивай ребенку голову, все равно не запомнит. — Ой, какой красивый! Зелененький! Спасибо! Большое-пребольшое! — Играй на здоровье. — И не потеряй, — буркнул «кичливый индюк» Лютик. — За этот камушек можно купить небольшую усадьбу. — А, брось. — Золтан приладил к колпаку полученные от девочки васильки. — Камень как камень, о чем говорить. Бывай здорова, малявка. А мы пойдем, присядем где-нибудь у брода, подождем Бруйса, Язона и других. Они вот-вот должны быть. Странно, что их так долго не видать. Забыл, дубом меня хрясть, отобрать у них карты. Спорю, сидят где-нибудь и режутся в гвинт!

 Отправлено: 17.06.12 22:32. Заголовок: Roni пишет: Ну вот,..

Roni пишет:

цитата:

Ну вот, все в "отпуск" приехали, а у Калантэ сплошная работа и заботы по хозяйству

- эх, хоть кто-то посочувствовал... :-)

 Отправлено: 17.06.12 22:50. Заголовок: Да-да, кому 13-й ном..

Да-да, кому 13-й номер достался? И что сотворят с беднягой Каюзаком?)

 Отправлено: 17.06.12 22:52. Заголовок: Калантэ,и не пережив..

Калантэ,и не переживай :). Думаю, стараниями Джулии и на вашем постоялом дворе перевернется камаз...то есть обоз с "пряниками", ну , в крайнем случае, баржа с "плюшками " причалит :)))

 Отправлено: 17.06.12 22:56. Заголовок: Roni пишет: в крайн..

Roni пишет:

цитата:

в крайнем случае, баржа с "плюшками " причалит :)))

- и еще и эту баржу разгружать придется???

 Отправлено: 17.06.12 22:59. Заголовок: Перелетные птички

Калантэ , может уж лучше баржу разгружать, чем с конкурентками разбираться?

 Отправлено: 17.06.12 23:08. Заголовок: Глава седьмая, где г..

Глава седьмая, где говорится про то, что число тринадцать некоторым нравится, а некоторым приносит несчастье

- Мушкетеры здесь, - шепнул Аньке «господин Жако», - смотри в оба. Не пропусти.
Калантэ и сама видела, что мушкетеры здесь. Она, можно сказать, глаз с них не спускала. Особенно с одного…
- Не извольте сомневаться, ваша милость!
Каюзак пребольно сжал ей руку.
- Поняла, за каким следить в оба глаза?
- Поняла, - прошипела Анька. Она бы не стала на месте Каюзака настаивать на том, чтобы следить именно за Арамисом. Бумаги в итоге могли оказаться у кого угодно.
- ОНА приехала?
Калантэ выдержала паузу – отошла ради приличия к соседнему столику. Она прекрасно слышала звонкий голос д`Артаньяна – друзья сидели в небольшом закутке, отгороженном от общего зала невысокой деревянной стенкой. Всякий мог убедиться: все четверо были в сборе, никто даже не предпринимал попытки уйти из-за стола.
После реплики гасконца раздался дружный смех.
Калантэ вернулась к столу, где расположился Каюзак. Этот выбрал наиболее темный угол у входной двери.
От лейтенанта гвардейцев пахло вином. Он пил – видимо, потому, что очень болело плечо. Именно из-за ранения он не мог сам действовать активно. Иначе можно было не сомневаться – ничья помощь ему не потребовалась бы.
- Не знаю, сударь. Вы же мне не назвали ее приметы. Сегодня вы сами видели, сколько приезжих.
- Ее здесь нет. Всех, кто здесь, оставь в покое. Не те. Ну! Смотри в оба!
- Может, она ночью приедет? – осторожно предположила Анька.
И тут вино наконец-то заставило Каюзака выпалить неосторожное:
- Эта безумная? Да, она может и ночью…
«Уж не мадам ли де Шеврез должна приехать? Я не знаю других кандидаток на роль «безумной». Блин, надо было матчасть учить, а теперь – чего каяться? Девчонки тоже не подскажут. Знала бы – весь исторический раздел на форуме выучила бы наизусть…».
«Девчонки» точно подсказать не могли. Ника, вымотанная дорогой, уснула, Ленчик нашла силы спуститься вниз и убедиться, что лошади находятся в конюшне и за ними ухаживают как положено. Ни та, ни другая мушкетеров еще не видели.
Анька поднялась наверх. Денек выдался что надо. Аж пошатывало от усталости, и ни за кем следить не хотелось. Даже за господином Атосом...
Комната хозяйки располагалась на втором этаже. Как раз в той части, где Калантэ разместила мушкетеров.
Она шла по коридору – и вдруг уловила какое-то смутное движение. Словно кто-то тихо, крадучись, пытался подниматься в полной темноте по лестнице, предназначенной для лакеев. Анька, повинуясь странному инстинкту, отступила в сторону, проклиная юбки. Ох, если бы ей влезть в джинсы…
Скрипнула дверь.
Номер тринадцатый. Разве там кто-то поселился? Там же дырка на пологе…
- Ступай вниз и приготовь лошадей. Мы не будем ночевать здесь. Возьми вещи.
- Да у нас почти ничего нет.
- Ступай, ступай. Осторожней. Мне кажется, здесь нас поджидают. Возьми свечу, спустись по черной лестнице.
Хм. Кажется, кто-то знает о планировке гостиницы столько же, сколько она сама…
По шепоту не понять – мужчина это или женщина.
За спиной раздался еле уловимый шорох. Анька не успела среагировать. Только что не было никого – и вдруг горла касается холодное лезвие шпаги.
- Мадам, не делайте глупостей.
Чья-то рука подтолкнула ее вперед – мягко, но непреклонно.
И Анька влетела в номер тринадцатый.
У двери замерли два молоденьких юноши. Анька совершенно не понимала, откуда они взялись. Она их не видела.
- Ступай же! – нервно дернул бровью старший из юношей, темноволосый миловидный паж, одетый в дорожное платье. Он был вооружен длинным стилетом с тонким трехгранным лезвием.
Второй мальчишка метнулся прочь, унося с собой сундучок.
- Это хозяйка трактира, я ее знаю, - юноша быстро закрыл дверь за своим лакеем. – Сударыня, что вы здесь делали?
Калантэ точно дар речи потеряла. Она расширенными от удивления глазами смотрела, как втолкнувший ее в комнату молодой мужчина проверил, насколько хорошо закрыт засов на двери, а затем достал из кармана небольшой моток шелкового шнура.
«За мной пришли, спасибо за вниманье. Сейчас, должно быть, будут убивать!».
И тут голос прорезался.
- Я хотела вас предупредить… господин Арамис.
Мужчина вздрогнул. Еще сильнее вздрогнул юноша.
- Я друг вам…
- Откуда вы меня знаете? – черные выразительные глаза (мама родная, обалденно красивые глаза на тонко вылепленном лице – просто восточная гурия какая-то, а не один из лучших фехтовальщиков Франции!) смотрели на Аньку пристально и строго.
- Я… не знаю вас. Я догадалась. Потому что тот господин, который живет здесь уже два дня…
- Какой господин?
Анька описала - как могла точно.
- Он там, внизу? - отрывисто спросил Арамис.
Анька кивнула.
- Вы можете мне его показать?
Да, она могла.
Юноша сделал шаг вперед.
- Шевалье, умоляю вас - осторожней!
И тут шевалье сделал то, от чего Анька, наконец, уразумела суть происходящего. Он порывисто обнял юнца и поцеловал.
- Сударыня, я сейчас вернусь!
Су… сударыня?!
«Она ведь изумительно ловко носила мужское платье, эта прелестная Мари. Недаром на нее написали куплеты…» - цитату даже не пришлось вспоминать.
- Мадам де Шеврез! – ахнула Анька, окончательно прозрев.
Герцогиня быстро отстранила мушкетера. Ее щеки покрылись заметным румянцем.
- Да, я - герцогиня де Шеврез... - сказала она просто, поправляя парик, скрывавший светлые волосы. - Вы действительно не предадите нас?
- Я не имею привычки предавать друзей! - сдержанно, но гордо ответила Анька.
- Хорошо. Докажите это. Вера без дел мертва, гласит Евангелие. Делайте то, что велит вам господин Арамис.
Хм… Это господин Арамис послушно следовал за ней. Анька боялась, как бы он не упал с крутой лестницы (она-то уже привыкла и передвигалась в темноте не хуже кошки), и взяла его за руку - подстраховать.
Пижон. Перчатку даже не снял. Перчатка – по такой-то жаре!
На последней ступеньке он таки споткнулся, Анька вынуждена была его поддержать. Скользнула рукой по плечу молодого человека, сбив в сторону прядки мягких шелковистых волос - и уловила аромат каких-то приятных духов, пахнущих свежестью июньского утра
«Я фигею. Еще одно абсолютное мэрисью. Впрочем, не абсолютное. Споткнулся как простой смертный».
Они прошли по кухне. Анька осторожно выглянула в общий зал.
Там ее ожидал неприятный сюрприз. Настолько неприятный, что она тихо охнула.
- Что такое?
- Его нет. Он сидел вон там…
На Аньку нашел приступ озарений.
- Я вспомнила. Он сказал, что я должна ему отдавать письма на имя господина Каюзака.
Арамис до крови прикусил нижнюю губу, невнятно пробормотал какое-то проклятье – и метнулся по лестнице вверх.
Вот теперь Анька путалась в юбках, которые не сообразила подобрать - и не могла за ним поспеть. Увы, она была не героиней из фанфика! И уж точно не годилась на роль Мэри-Сью!
«Курить надо меньше – бегать будешь лучше».
Но и Арамис оказался не суперменом. Он слишком поспешил – за что расплатился шишкой на лбу. Мушкетер стоял на верхней площадке, держался за голову и скрежетал зубами от боли. Он ударился о балку лбом. Небось, искры из красивых глаз посыпались!
- Пойдемте скорей. Ничего с вашей любимой не случилось, - попыталась успокоить его Анька.
Успокоила!
- С кем?!
А то он свою ненаглядную Шевретту не целовал при какой-то там трактирщице! Дурак! Как есть – влюбленный дурак! Интриган доморощенный!
- С мадам… Следуйте за мной, сударь!
«Ступеньки, милорд, ступеньки…».
Анька открыла дверь номера тринадцать. Шагнула вперед.
Куда успела скрыться Шеврез? Ее нет в комнате!
Больше Анька ничего не успела понять. На ее голову обрушился сильный удар - и Калантэ совершенно не мэрисьюшно упала лицом вперед. В дальнейших событиях она участия не принимала.
А дальнейшие события были таковы.
Каюзак с перекошенным от ярости лицом пнул бедную трактирщицу, лежащую на полу без сознания.
- Стерва! Предательница! ГДЕ ОНА?! ГДЕ БУМАГИ!!!
- Бить беззащитную женщину? – раздалось от двери. - Как низко! Вы за это ответите, кем бы она ни была!
Каюзак метнулся вперед.
И злорадно улыбнулся:
- Господин Арамис? Вас-то я и жду. Вы арестованы. Вашу шпагу.
Ответом был стремительный выпад.
И меньше чем через полминуты к Калантэ присоединился Каюзак. Ему повезло меньше – он не только добавил к проколотому плечу не менее качественно проколотый бок, но и ударился о табуретку, которой до этого оглушил Калантэ.
Арамис бросился к женщине, которая не подавала признаков жизни.
И тут полог кровати шевельнулся.
Появилась Мари де Шеврез – живая и невредимая.
- Шевалье, вам срочно нужно бежать!
- Мари, те письма, которые… Вы просили в записке... я помню... я готов...
- Вот они. Вы помните, кому их нужно передать?
- Принц получит их не позже, чем завтра днем.
- Но ваши друзья…
- Я скажу им, что к вечеру вернусь. Мы в отпуске. Никто не узнает… Они останутся здесь...
- Так вы…
- Воздух Парижа не слишком свеж. Мы путешествуем.
- А Каюзак…
- Мертвые молчат.
- Он может быть и не мертвым.
- Даже в этом случае он не скажет ничего дней восемь. Этого достаточно. Я знаю, как оправдать себя и друзей. Не переживайте за меня. Он вас видел?
- Нет, я вовремя спряталась. Здесь в пологе есть очень удобная дырка… я была наготове. Я не безоружна.
Несмотря на серьезность ситуации, оба рассмеялись.
- Он стал обыскивать комнату, но я сидела тихо. И как раз пришла эта женщина…
- Не переживайте за нее, она скоро очнется. Я поручу ее заботам надежного человека.
- Я сама окажу ей помощь. Ну, поезжайте же!
Шевалье шагнул к двери. И тут же оглянулся - предельно взволнованный. Он не мог скрыть тревогу.
- Мари…
Герцогиня выставила вперед руки и покачала головой: нет. Не сейчас. Никаких нежностей, даже самых невинных.
Это отрезвило Арамиса.
- Мадам, мы увидимся?- срывающимся голосом произнес он.
Герцогиня невольно улыбнулась.
- Вы непременно желаете этого?
- Я не смею настаивать, но… Нет, я безумец! Это опасно! Не слушайте меня! Немедленно возвращайтесь назад! Ваше спокойствие и ваша безопасность - превыше всего! Мари, Мари... Одна секунда... И уезжайте... уезжайте... Не рискуйте собой...
Мушкетер шагнул вперед и, опустившись на одно колено, принялся пылко целовать руки своей возлюбленной. Герцогиня еще раз улыбнулась.
- Я рискну ради вас своей свободой и безопасностью. - нежно и взволнованно произнесла она. - Но… не здесь.
- А… где? - черные глаза расширились и вспыхнули безумной надеждой.
- Поезжайте в Амьен, - быстро сказала Мари, возвращая ему поцелуй - в лоб, безгрешно, как благословение. – Постоялый двор «Благочестивый паломник». Вы знаете, где это. Вы там были, когда... словом, вы помните. Номер тринадцать. Я там пробуду пять дней… Если я вам дорога - постарайтесь успеть.
- Я успею, - просто сказал Арамис.
Развернулся и выбежал из комнаты.
- Нет, не напрасно я сходила по вам с ума, шевалье, - задумчиво прошептала Машка, провожая взглядом Мужчину Своей Мечты, которого сегодня впервые увидела воочию.
Затем она достала флакон с нюхательной солью, смочила в холодной воде полотенце - и принялась оказывать первую помощь отважной трактирщице. Ее усилия увенчались успехом - Калантэ пришла в себя.
Вызванный к Каюзаку аптекарь уверил мальчишку, что с ней будет все в порядке уже утром.
За Каюзака он велел молиться...

 Отправлено: 17.06.12 23:09. Заголовок: stella , а что, гото..

stella , а что, готовятся разборки???

 Отправлено: 17.06.12 23:19. Заголовок: Табуреткой? Как груб..

Табуреткой? Как грубо! Фи!

 Отправлено: 17.06.12 23:20. Заголовок: Я публично прошу про..

Я публично прошу прощения у Ники.
Я допустила некорректность в тексте, оскорбляющую ее достоинство.
Некорректность исправлена.
Впредь обязуюсь осторожней относиться к словам, которые пишу на форуме.

 Отправлено: 17.06.12 23:20. Заголовок: Перелетные птички

Я бы поучаствовала, да у меня уже другая любовь наметилась. А так- с удовольствием понаблюдаю, кому кто достанется.

 Отправлено: 17.06.12 23:21. Заголовок: Ой-ёёёё.... Ничего с..

Ой-ёёёё.... Ничего себе отпуск с сотрясением!

 Отправлено: 17.06.12 23:25. Заголовок: Стелла, какие еще ко..

Стелла, какие еще конкурентки??? Какие разборки??? :-)
Леди Лора - спасибо за сочувствие... вот так всегда - и в мешок меня, и копать меня, и табуреткой меня... :-)

 Отправлено: 17.06.12 23:28. Заголовок: Перелетные птички

Калантэ , а вы как думаете?
Все, я умываю руки- иду спать! А вы разбирайтесь!

 Отправлено: 17.06.12 23:29. Заголовок: Ничего себе страсти-..

Ничего себе страсти-мордасти! Интересно, что же будет дальше...

 Отправлено: 17.06.12 23:32. Заголовок: stella - никак не ду..

stella - никак не думаю. :-) Трактирщица - птица не того полета, разве что кто по заднице шлепнет... :-) (и схлопочет по... в общем, куда удобнее придется...)

 Отправлено: 17.06.12 23:37. Заголовок: Калантэ Да я прозрев..

Калантэ Да я прозреваю)) Вы автору чем-то не угодили? Отказывались сотрудничать?))) За что это вас в трактир, работать, да еще и табуреткой?))))

 Отправлено: 17.06.12 23:40. Заголовок: Леди Лора - да вы чт..

Леди Лора - да вы что! Наоборот, на редкость выигрышная позиция. Кто бы куда ни ехал, а мимо меня не проедет... :-) А табуретка - ну что ж, неизбежные на море случайности. Зато в центре событий! Почти. :-)

 Отправлено: 17.06.12 23:43. Заголовок: Калантэ И то так)))..

Калантэ И то так)))

 Отправлено: 18.06.12 12:32. Заголовок: Юля, пора искать пок..

Юля, пора искать покупателя на сценарий, а на заработанные деньги присматривать недвижимость во Франции

 Отправлено: 18.06.12 16:02. Заголовок: Как все замечательно..

Как все замечательно закручивается!

 Отправлено: 18.06.12 21:29. Заголовок: огреть скотину глиня..

цитата:

огреть скотину глиняной кружкой по дурной голове прямо сейчас или же сходить вниз за сковородкой, чтобы вернее было.

- в психологии считается, что первое впечатление-самое правильное. Вот схлопотал бы метр Жако кружкой по "котелку", глядишь, табуретками бы и не замахивался на бедных женщин...

Калантэ пишет:

цитата:

Трактирщица - птица не того полета,

-А вообще-то , странная трактирщица...Знает в лицо первых лиц государства...

 Отправлено: 18.06.12 22:17. Заголовок: Дамы (и господа)! Се..

Дамы (и господа)!
Сегодня аффтар сидел вечером без Интернета, нервничал, вел беседы с провайдерами и все такое. Потому аффтар ничего не написал. Не бейте его сковородками и не посылайте в эфир проклятия.
Если успею - напишу. Не успею - пощадите.

 Отправлено: 19.06.12 00:00. Заголовок: Roni пишет: странна..

Roni пишет:

цитата:

странная трактирщица...Знает в лицо первых лиц государства...

- это кого это??
Джулия пишет:

цитата:

Не бейте его сковородками и не посылайте в эфир проклятия.

- не будем! Посылаем в эфир пожелания вдохновения, а сковородки достанутся провайдеру.

 Отправлено: 19.06.12 00:09. Заголовок: И табуретки тоже. Тр..

И табуретки тоже. Трепещи, провайдер!

 Отправлено: 19.06.12 15:25. Заголовок: А так же тапки и пом..

А так же тапки и помидоры!
Джулия, мы же не звери, мы все понимаем и очень ждем продолжения!!! А так же от меня искренние пожелания поправить интеренет, что работал хорошо и без перебоев!
Калантэ пишет:

цитата:

- это кого это??

не уж-то Мари де Шеврез?

 Отправлено: 19.06.12 17:49. Заголовок: Да! "Какая преле..

Да! "Какая прелесть!!!"
...по закону подлости, когда тут завертелось самое интересное, Ленчик оказалась в глухой деревне под Ярославлем и без интернета.

Джулия пишет:

цитата:

Калантэ расселяла гостей.

Почему я сперва прочитала: "рассТреляла", а? Подсознание - стрррррашная вещь!
*в сторону* Хотя некоторых мэтров Жако гостей давно надо было... Для сокращения популяции, так сказать...

Леди Лора пишет:

цитата:

И что сотворят с беднягой Каюзаком?)

Учитывая, сколько народу на него одного, боюсь, безыдейно порвут, аки Тузик грелку...

Джулия пишет:

цитата:

- Бить беззащитную женщину? – раздалось от двери.

О да! Беззащитную! Как же)))

Калантэ пишет:

цитата:

и в мешок меня, и копать меня, и табуреткой меня... :-)

Хм, вот только не надо меня убеждать, что мадам Калантэ чем-то недовольна

Джулия пишет:

цитата:

Потому что следом за мальчиками прикатила в карете молодая дама в сопровождении служанки.

А вот не эту ли даму велел ожидать "мэтр Жако"?

 Отправлено: 19.06.12 17:53. Заголовок: Ленчик пишет: Почем..

Ленчик пишет:

цитата:

Почему я сперва прочитала: "рассТреляла", а? Подсознание - стрррррашная вещь!

- спасибо, я в тебя тоже верю... :-) А почему ты так уверена, что мне нравится, когда бьют по голове табуреткой???

 Отправлено: 19.06.12 18:02. Заголовок: Ленчик пишет: по за..

Ленчик пишет:

цитата:

по закону подлости, когда тут завертелось самое интересное, Ленчик оказалась в глухой деревне под Ярославлем и без интернета.

Смею заверить - это еще не интересное. Это так... рабочий момент.
Так что Ленчик ничего не пропустила.